Памела Кент - Полюбить врага Страница 9

— Возьмите в помощь Мигеля. Его английский намного лучше. Знаете, ведь он наполовину англичанин! — Лицо Лучии выражало триумф, взгляд, брошенный на брата, был высокомерным.

Анни почувствовала себя так, как будто земля разверзлась у нее под ногами. Вот так фокус! Мигель наполовину англичанин? Он ни словом об этом ни разу не упомянул. Правда, она жила в его доме только чуть больше недели, и никто, и никто ей даже не намекнул, что этот упрямый испанец наполовину англичанин. Это что, страшная семейная тайна?

Она посмотрела на побледневшую сеньору Донварес. Ее глаза были прикрыты, голова откинута на спинку софы, казалось, ей дурно. Анни взглянула на Мигеля и сразу поняла — он вне себя, смуглые щеки залила краска, губы сжались в тонкую ниточку. Лучия воинственно встретила его уничтожающий взгляд. Анни начала улыбаться — два — ноль в пользу жениха и невесты.

Все посмотрели на нее. Выражение на лице разъяренного брата нельзя было назвать легкомысленным, но Анни не смогла удержаться, от еще более широкой улыбки. Она кивнула на испанских леди.

— Двое испанцев, двое англичан, — она показала на Тони и себя, — и один половина наполовину. Если бы у нас было голосование, наши голоса распределились бы поровну.

Тони хмыкнул:

— Ты права, милая. Но будем надеяться, что мы сможем уладить все без голосования.

— Ваш юмор незабвен, — прорычал Мигель, глядя на Анни.

В ее смешке не было раскаяния.

— Я лично не нахожу ничего плохого в том, чтобы быть англичанином. Даже наполовину англичанином.

Мигель вскочил так быстро, что это оказалось для нее неожиданностью. Схватив Анни за кисть руки, он рывком заставил ее встать и потащил через комнату к двери.

Тони тоже вскочил на ноги.

— Эй, подождите минутку, мистер!

— Все о'кей. Я думаю, что господин Донварес просто хочет сообщить мне что-то наедине.

Анни шутила, но в душе надеялась, что это так и что ее хозяин не задумал убийство. Ярость, с которой он смотрел на нее, то, как крепко держал за руку, и предвещающая грозу манера поведения не обещали ей ничего хорошего. Боже Милостивый, спаси и пронеси!

3

Мигель захлопнул за собой дверь гостиной и, толкая Анни перед собой, почти выпихнул ее в прихожую. Его руки причиняли Анни боль, но, видя, как сверкают гневом его темные глаза, она не рискнула протестовать.

Девушка, почти онемев, широко раскрытыми глазами смотрела на разъяренного красавца. Ее сердце сильно билось, но не от страха перед насилием, она ждала, что будет дальше.

— Известие о том, что я наполовину англичанин, отвратительно не настолько, как манера, в которой об этом было заявлено. Всю свою жизнь я стараюсь забыть об этом, пытаюсь доказать себе и другим, что я испанец. И я не хочу, чтобы вы и ваш друг шутили по этому поводу. Я ясно выразился?

— Нет.

Он выглядел удивленным.

— А что неясного?

Она взглянула на свою руку и потянула ее. Мигель, словно только сейчас заметив, что делает ей больно, медленно разжал пальцы. Кисть руки покраснела и слегка припухла. К вечеру, вероятно, образуется синяк.

— Я не понимаю, что ужасного в том, что вы наполовину англичанин? И как, по-вашему, я должна была реагировать на столь «сногсшибательное» заявление? Я не могу понять, из-за чего, собственно, загорелся весь этот сыр-бор? Если вам не понравилось мое легкомысленное замечание, извините. Но в комнате царила напряженность. И вы были причиной этому.

— Ничего не было бы, если бы вы не приехали.

— Я-то тут при чем? Тони и Лучия собираются пожениться, а вы не хотите этого потому, что он англичанин, не так ли?

— Верно.

— Я англичанка, и вы не хотите, чтобы я жила в вашем доме?

— Верно.

— Ну, я уезжаю завтра.

— Но вы ведь вернетесь.

Его лицо словно окаменело, глаза сузились, он пристально смотрел на нее, в то время как она говорила.

— Конечно вернусь, но только к свадьбе. А затем вы никогда меня больше не увидите. — На мгновение мысль о том, что она действительно снова не увидит этого злюку, заставила ее остановиться. Она почувствовала холодок разочарования, но, стряхнув с себя это таинственное чувство, продолжила: — Сегодняшний скандал разразился по вашей вине, согласитесь. Вы были так уверены в том, что Тони гонится лишь за приданым, так настаивали на этом изо всех сил, что расстроили всех. Не удивительно, что Лучия отплатила тем же, дав вам отпор. Как можно думать о человеке плохо, только лишь потому, что он имеет неугодную вам национальность?

— Все верно. — Он возвышался перед ней, на темном и почти отталкивающем лице дергался от напряжения мускул.

— Теперь, когда вы узнали Тони в действительности…

— Да ничего я не узнал. Сегодняшнее представление — не доказательство, а просто хитрый ход. Посмотрим, как много времени пройдет до того, как он попросит денег.

— Вы невозможны, знаете ли? — Анни в разочаровании, что не смогла ничего доказать Мигелю и позволила ему плохо думать о Тони, решила прекратить бесполезный разговор.

— Вы сами невозможны, мисс Джордан, с вашим остроумием и вашими глупыми насмешками.

— А что в этом плохого? Радость — это моя профессия. Я организую свадьбу и, следовательно, должно быть много шуток, веселых розыгрышей, улыбок. Такое событие, как свадьба, иногда бывает только раз в жизни, почему же не сделать ее максимально приятной?

— А если люди ошибаются в своем чувстве? Мы в Испании презираем развод. Что если моя сестра со временем поймет, что она и этот англичанин не подходят друг другу? Что тогда? Должна она будет примириться с тем, что ей придется жить одной, пока муж умрет? Нелюбимая, может быть, без детей, без семьи рядом, чтобы поддержать ее.

— Тони, и я, и наши семьи тоже не одобряют развод. Мой отец — викарий, честное слово, с ним случился бы удар, если бы я только предложила подобную вещь. Семья Тони тоже очень консервативна в этом вопросе. Поверьте, Тони никогда бы не женился с мыслью, что можно развестись, если брак не получится, я — тем более. Мы англичане также вступаем в брак на всю жизнь. У испанцев нет на это монополии.

— Этот брак обречен. Слишком много всего против этого союза.

— Совсем не так, Майкл. Я думаю, что им предстоит прожить вместе целую жизнь.

— Майкл? — Его бровь угрожающе приподнялась, в голосе прозвучала обида.

Она улыбнулась ему, глаза цвета хереса озорно блеснули.

— Английское соответствие Мигелю.

— Черт побери, Анни, я думал, что дал ясно понять…

— Но вы так ничего и не объяснили. Если вы помните, с этого начался наш разговор. Я не понимаю, что это за такой зловещий секрет и почему надо стыдиться того, что вы англичанин…