Амалия Джеймс - В сладостном уединении Страница 9

Вскоре принесли шабли и баранину для Пруденс. Розовое вино было замечательным, баранина — горячей и острой. Пруденс с жадностью набросилась на еду. Между тем, Моника съела, по крайней мере, половину блюда Колина, отнимая у него по кусочку.

— А еще говорит, что не ела ленч десять лет! — ехидно заметил он.

Колин расплатился за всех, и они вышли на Роуз-стрит.

— Дойдешь с нами до Шарлот-сквэа? — спросил он Монику. — Я там оставил машину.

— Так вы уже уезжаете? — разочарованно произнесла Моника. — Жаль. Ладно, прогуляюсь с вами. Я репетировала все утро, теперь нужно отвлечься.

Пруденс отложила все вопросы о Хейли на потом и вскоре совсем забыла о своем задании, с интересом оглядываясь по сторонам. Колин объяснил, что Шарлот-сквэа как бы завершает череду маленьких и компактных городских кварталов — прекрасных образчиков архитектуры и городской планировки восемнадцатого столетия, протянувшихся между Принсес-стрит-гарден и Куин-стрит-гарден.

— Район нового Эдинбурга во всей своей красе, — добавил он, когда они уже подходили к автомобилю.

Пруденс могла бы обойти весь город пешком, поэтому с сожалением наблюдала, как он отпирает машину.

— Значит так, посуду желательно вымыть до моего возвращения, — обратился Колин к Монике. — И вообще не забывай беспрестанно повторять слова благодарности за то, что я позволил тебе жить в моем доме. Иначе тебе придется платить за отель.

Моника пробурчала что-то по-французски, повернулась и пошла прочь вниз по улице.

— Не проси его переводить то, что я сказала! — через плечо бросила она Пруденс. — Еще будешь думать обо мне плохо!

— Приятно было встретиться! — крикнула ей девушка. — Может, доведется еще свидеться.

— Приходи на мои выступления, — пригласила Моника и пересекла улицу.

Колин открыл машину.

— А разве организаторы фестиваля не обеспечивают артистов номерами в отеле? — поинтересовалась она.

— Конечно! Но ей больше нравится жить у меня, — ответил он. — Моника особенная, к тому же давний друг нашей семьи.

Пруденс влезла на сиденье, сердясь на себя. Надо же было задать такой идиотский вопрос! Очевидно же, что Моника предпочитает квартиру Колина.

— Какая же я полная дура! — пробормотала она себе под нос.

Садясь за руль, Колин спросил:

— Что вы сказали?

Ей пришла мысль немедленно выяснить, любовники ли они с Моникой, но это, несомненно, было бы еще большим идиотизмом. Такие вещи надо видеть и чувствовать.

— Так, ничего, — ответила сухо. — Поехали?

Он усмехнулся.

— Поехали!

Пруденс кивнула, стараясь не обращать внимания на его очаровательную улыбку.

4

Вскоре она поняла, что Колин не собирается показывать ей Эдинбург. Выехав из города, они помчались по огромному мосту, перекинутому через Ферт-оф-форт, сверкавший внизу.

— Форт-Роуд-бридж, — пояснил он, наблюдая за движением. — Насколько я знаю, самый большой подвесной мост в Европе. В «Британнике» о нем вряд ли упоминается, потому что его построили совсем недавно. Дает возможность не тратить время на объезд залива.

— О-о! — вымолвила Пруденс. — Может, в другой раз мы посмотрим город повнимательнее?

Колин как-то странно глянул в ее сторону.

— Я же никогда не была в Шотландии! — оправдываясь, сказала она.

— Значит, вы собираетесь посетить все интересные места, музеи и накупить вашим племянникам и племянницам разных лохнесских безделушек? — весело спросил он.

— Да, пожалуй! Только у меня нет племянников и племянниц. Я старшая из сестер, и все не замужем, — проговорила Пруденс, совершенно не смущаясь своим туристским интересом. — Вам трудно понять — вы здесь родились.

Они уже съехали с моста и теперь мчались по автостраде. Колин едва глянул в ее сторону, но она уловила настороженный взгляд его пепельно-серых глаз.

— Откуда вы знаете, что я родился в Шотландии?

Пруденс отвернулась и стала смотреть в окно.

— Это ведь вереск, не так ли? — воскликнула она восторженно, указывая на холмы, сплошь покрытые яркими цветами. В энциклопедии говорилось про болота и пустоши, поросшие вереском и папоротником, были даже рисунки и фотографии, но в реальности все выглядело иначе. Ей очень хотелось, чтобы Колин остановился на обочине, и можно было забраться на холм, побродить среди овец и вереска.

— Не тяните, Пруденс, — напомнил он о своем вопросе.

Ей вновь вспомнились слова, которыми Джоан охарактеризовала пасынка. "А уж она-то знает его!" — подумала Пруденс, и тут же ее мысли переключились на другое: а как бы поступила профессор, узнав, что любимая студентка предала ее доверие?

— Что вы говорите? — наивно переспросила она.

— Откуда вы знаете, что я родился в Шотландии?

Голос его звучал нормально, но ей послышались в нем подозрительные нотки. Девушка пожала плечами.

— Не знаю! Где-то прочла. — И точно, она прочла об этом в подшивке старых журналов, незадолго перед отъездом. — Может, в каком-нибудь справочнике?

— Этого не может быть!

— Точно не помню где. А может, Джоан что-нибудь о вас рассказывала? Ох! Смотрите, овцы!

Сотни овец рассыпались по склонам холмов по обе стороны дороги.

— Ну, если вам нравятся овцы, то вы полюбите Шотландию, — заметил Колин, протянул руку и похлопал ее по коленке. — Так и должно быть, Пруденс! Вы устали от небоскребов, я — от овец. Может, мы сумеем напомнить друг другу о чем-то более важном?

Он убрал руку и еще сильнее нажал на педаль газа, глядя прямо перед собой на дорогу. Его последняя фраза не могла не насторожить и явно располагала к более откровенному разговору. Но Пруденс промолчала, напомнив себе, хотя и с сожалением, что не должна вмешиваться в его личную жизнь.

"Порше" промчался по деревне, переполненной туристами.

— Кинросс, — объяснил Колин. — Вероятно, все эти туристы ехали вокруг залива, затем по побережью к Сент-Эндрюсу, оттуда по шоссе прямо сюда. Красивые места.

— Не сомневаюсь, — согласилась Пруденс и пожалела, что они не останавливаются и пропускают столько интересного.

— Кинросс славится розовой форелью, — монотонно, как гид, продолжил Колин. — Неподалеку отсюда красивейшее озеро Лох-Левен. Посередине него два острова: на одном замок, в котором почти год держали в темнице королеву шотландскую, на другом — аббатство. Хотите посмотреть?

Пруденс радостно кивнула.

— Уже проехали поворот, — засмеялся Колин. — В следующий раз, дорогая!

— Вижу, у вас отчего-то улучшилось настроение, — заметила она.