Уинифред Леннокс - Этюд в золотистых тонах Страница 9

Мортимер опять погрузился в молчание, но скорость слегка сбросил.

Перекусить остановились в Ноттингеме, старинном городе, овеянном легендами о Робин Гуде и о двух венценосных братьях, Ричарде Львиное Сердце и Иоанне по прозвищу Безземельный. Один всю жизнь положил, чтобы приумножить владения Англии, другой в одночасье все разбазарил. Такая вот парадоксальная семья.

— Вы всегда так играете своей жизнью? — спросила Сандра, помешивая ложечкой ароматный чай.

— Всегда, особенно когда еду встречаться со старым прохвостом, моим отцом, — был ответ.

— Что-то вроде допинга. Понимаю. Не понимаю только, чем вам не угодил отец. — По тени, мелькнувшей по его лицу, Сандра поняла, что вопрос интервьюируемому неприятен. — Можете не отвечать, если не хотите.

— Не хочу, но отвечу. Уж очень забавно, так и просится в вашу статью. Старикан здорово напугал меня однажды, давным-давно, я еще был желторотым щенком. Пригрозил лишить наследства и титула и оставить голенького, беззащитного, без пенса в кармане.

Сандра не удержалась и хмыкнула, уж очень красочная рисовалась картинка.

— Вам смешно?

— Извините. Просто попыталась представить вас…

— Голеньким? Или беззащитным?

— И так, и этак.

— Наверное, действительно смешно. Но тогда я перепугался до синевы, не знал еще, что титул и поместье являются неотчуждаемыми правами старшего сына.

— Вы, разумеется, сделали что-то ужасное. — Сандра решила ковать железо, пока горячо, и воспользоваться неожиданной откровенностью Мортимера.

— О да! Закрутил роман с дочкой бакалейщика.

— Кошмар!

— Вот и он так думал. Но что это мы обо мне да обо мне. Давайте о вас. С чего это вы решили, что я соглашусь говорить с вами? Моя позиция широко известна — никаких интервью. Ваш брат уже перестал меня донимать.

— А, кстати, откуда такая неприязнь к журналистам? — Сандра попыталась ухватить ускользающую инициативу.

— Потом расскажу. Может быть. Так почему?

— Решила сыграть ва-банк.

— Вот как. Вы меня разочаровываете. Мы же договорились о полной откровенности. Позволю себе высказать предположение, что привели вас ко мне излияния некоей экстравагантной девицы.

«Упс!» — как сказали бы «Сардинки». Первый урок от аристократии и богемы. Когда тебе говорят: «Никому ни слова!» — нужно непременно тут же все рассказать.

— Ну-ну, нечего хлопать ресницами. Вполне контролируемая утечка информации. Я знал, что кто-то клюнет, правда, не ожидал, что так скоро.

— Значит, вы намеренно устроили эту эскападу со Снуки, чтобы история попала в газеты?

— Вот вы и проговорились! — Серые глаза Грега удовлетворенно блеснули. — И заметьте, без всякого нажима с моей стороны.

Сандра досадливо топнула ножкой. Надо же так по-глупому попасться!

— Вы ей ничего не сделаете? — спросила она.

— Ничего, деточка, я не серый волк. Я зарядил пистолет, и он выстрелил. Все произошло, как и должно было произойти.

У Сандры появилось омерзительное чувство, будто ее, как марионетку, подергали за веревочки, и она, сама того не желая, сделала именно те движения, которые от нее ждали.

— Вы пользуетесь людьми, как… как… — Она захлебнулась, так и не подобрав подходящего сравнения.

— …Как презервативами, — закончил за нее Грегори. — Использую по назначению и выбрасываю.

От возмущения у Сандры даже дыхание перехватило. Каков наглец! Возомнил о себе Бог знает что и куражится.

— Тосты стынут, — напомнил он, щедро намазывая маслом хрустящий ломтик хлеба. — И апельсиновый джем совсем недурен.

Он смотрел на нее и улыбался снисходительно, но без яда, и где-то даже тепло. Так смотрят на забавную неуклюжую зверюшку. Сандра попыталась взглянуть на себя его глазами. Красная от ярости и уязвленной гордости, всклокоченная, ощетинившаяся девчонка. Глупо, глупо! Так он совсем перестанет воспринимать ее всерьез, еще, чего доброго, отправит восвояси. Она должна быть раскованной, но сдержанной, слегка циничной и совершенно непробиваемой.

У Марго был свой проверенный способ восстанавливать душевное равновесие. Сандра много раз пробовала его на себе. Помогало. Она глубоко вздохнула и, задержав дыхание, представила себя птицей, свободно парящей в сияющей лазури неба. Ей почему-то нравилось воображать себя соколом — свободной сильной птицей, высматривающей добычу.

— Не надо копить в себе досаду, — сказал вдруг Мортимер. — Выскажитесь, облегчите душу.

Никогда еще падение с небес на землю не было таким стремительным.

— Так мы можем много до чего договориться, — выдохнула она.

— Валяйте, мисс Финчли. Разгромите нахала.

Сандра яростно сжала кулаки, но, натолкнувшись на его насмешливый взгляд, мгновенно остыла. Он просто играет с ней, подкалывает, как ребенка. «Жди подвоха, Финч», — услышала она предостережение Бада.

— Предлагаю сделку. — Сандра нетерпеливо отбросила волосы со лба. — Откровенность за откровенность. Вы уже дознались о Снуки. Теперь ваша очередь раскрыть карты. Зачем я вам понадобилась?

— Ццц, — прищелкнул языком Мортимер. — Какой у нас пошел деловой разговор! Но, если уж речь о картах, ваш расклад мне известен, а мой вам — нет, посему я могу блефовать сколько угодно. Думайте, а я пока пойду распоряжусь, чтобы заправили машину.

Он ушел, и Сандра осталась за столиком одна. За окном неизвестно откуда набежали тучи, закапал ленивый мелкий дождичек, вполне под стать ее настроению. Они проделали уже больше половины пути, а ей так и не удалось ничего узнать. Или почти ничего.

Глава вторая

Лайм-Парк

Когда они въехали на территорию поместья, неожиданно распогодилось. Тучи растаяли на горизонте, выглянуло солнце. Капли недавно прошедшего дождя переливались на листьях вековых лип ослепительными бриллиантами.

Грегори сбросил скорость. Дома еще не было видно. Они медленно ехали по широкой, обсаженной липами дороге. Кое-где, высоко-высоко, ветви гигантских деревьев переплетались, образуя уютный зеленый туннель.

— Сама природа приветствует вас в Лайм-Парке, — торжественно провозгласил молодой хозяин поместья. — Можете начинать восхищаться.

— А это непременно надо делать? — спросила, надув губки, Сандра.

Она никак не могла найти верный тон, и Мортимер, похоже, не собирался помогать ей в этом. Всю вторую половину пути он отмалчивался или вдруг начинал напевать сквозь зубы, чем ужасно раздражал Сандру.

— Если у вас есть хоть чуточку вкуса и чувства прекрасного, то непременно, — заметил Мортимер, снабдив слово «если» изрядной долей сомнения. — Двенадцать тысяч акров первозданной нетронутой красоты. Дом был возведен в шестнадцатом веке, правда, потом несколько раз перестраивался. Внесен во все туристические каталоги и находится под охраной государства. В сезон, по воскресеньям, здесь не продохнуть от туристов. Потом всю неделю с паркета отскребают жвачку, а из газона вычесывают тонны оберток от сандвичей и пустых банок из-под пива. Чистка авгиевых конюшен ничто по сравнению с этим. И в следующее воскресенье история повторяется снова.