Татьяна Корсакова - Беги, ведьма Страница 10

– Хочу, чтобы Волков жил!

Она уже знает, тень выполнит просьбу. И условие ее тоже знает. Пусть так, она готова. Ей нужно лишь попрощаться. Но проститься с Волковым тень не дает. Не из злобы, а потому что так надо. Для Волкова. И она соглашается. Волков будет жить. Иногда чудеса случаются, а какая цена уплачена за чудо, неинтересно даже ей самой.

И Анук будет жить. Старая, мудрая Анук чует путь, по которому тень уводит Арину, кричит:

– Возвращайся! Ты сможешь…

Она не может. Да и не хочет уже – договор с тенью вступил в силу.

А Саломеи больше нет. Неувядающая красавица встретила свое чудовище, то самое, что усыпает путь мертвыми безвременниками. У чудовища грустные глаза и печальная улыбка, а чуткие музыкальные пальцы красные от крови. Чудовище перебирает мокрые от утренней росы плети рогоза, словно струны. Оно спокойно. Наконец-то исчез зуд, и вернулась способность чувствовать мир как раньше. В этом мире слишком много красного, но чудовище привыкнет. Главное дело сделано, долги розданы, можно наконец отдохнуть. Чудовище оборачивается и прощально машет Арине рукой. Оно тоже чует грядущие перемены.

А теневой мир ждет. Раздвигает полог из темноты, готовит сказки. В мире теней очень много сказок, нужно только попросить, и они станут твоими.

Воспоминания ранят. Воспоминания убивают в который уже раз. Арина больше не плачет – воет в голос. И верный Блэк подпевает. Их песня заставляет луну заглянуть в зарешеченное окошко, а Лидию в палату.

– Это что у нас тут такое?

Руки Лидии мягко, но настойчиво разжимают объятия, распутывают сплетенные на загривке Блэка пальцы. Пес рычит, отступает к стене. Лидия испуганно оглядывается, но тут же сосредотачивается на Арине.

– Тише, не надо шуметь.

В вену втыкается игла, поршень загоняет в кровь успокоительное, и Арина благодарна за этот дар, она смотрит в равнодушные глаза Лидии и улыбается.

– Спи! – Лидия толкает ее на подушку чуть сильнее, чем того требуют правила, раздраженно. Лидию можно понять: ночью хочется спать даже профессиональным медсестрам, и слишком беспокойные пациенты не вызывают ничего, кроме глухого раздражения.

– Спасибо. – Первое сказанное слово кажется волшебным «сезам». Она не разучилась разговаривать с людьми. Теневой мир вернул ей не только воспоминания, но и голос.

– На здоровье. – Белесые брови Лидии удивленно ползут вверх, ныряют под накрахмаленную до хруста шапочку, а густо подведенные тенями глаза округляются. Это ведь довольно неожиданно, когда с тобой заговаривает нафаршированный успокоительными овощ. – Что ты… вы? – Профессионализм берет верх над удивлением, и брови возвращаются на место, а глаза и вовсе превращаются в узкие щелочки. – Что вы сказали?

– Пить. – Арине и в самом деле хочется пить. А еще избавиться от настороженного взгляда Лидии. – Можно?

Лидия молча выходит, чтобы через мгновение вернуться, неся граненый стакан с водой. Арина пьет жадно, теплые струйки стекают по подбородку, Лидия ловко стирает их салфеткой.

– А теперь баюшки, – говорит ласково, но во взгляде нет ничего, кроме холодного любопытства. – Я уколола вам снотворное, оно сейчас подействует.

Снотворное уже действует, веки тяжелеют, а язык становится большим и неповоротливым. Арина кивает в знак благодарности. Лидия тоже кивает в ответ, обходит растянувшегося на полу Блэка, пятится к двери. Лицо ее превращается в размытое пятно. Захлопывается дверь, щелкает замок. Прежде чем провалиться в забытье, Арина успевает заметить тени.

Дама с высокой прической в платье с рукавами-фонариками гладит узкомордую борзую. Арине хочется увидеть хозяйку этой удивительной тени, но сон побеждает…

Арину разбудили пение птиц и бьющий в окно солнечный свет. Пахло сырой землей, подвявшей скошенной травой и персиковым джемом. Запахи были чудесными и звуки тоже, и она улыбнулась, не открывая глаз.

– Вы проснулись. – Этот голос был как холодный душ, он убил очарование новорожденного дня, толкнул в объятия реальности.

Хелена сидела на стуле, скрестив руки на груди, забросив ногу на ногу. Поза одновременно расслабленная и закрытая. Нужно быть психиатром, чтобы заставить пациента терзаться такими вот противоречиями. Вопрос – хороша ли Хелена в роли психиатра? И как далеко она готова зайти ради спасения заблудшей души?

– Лидия сказала, вы разговаривали с ней этой ночью. – Хелена качнула ногой, изящная винного цвета туфелька соскользнула с пятки, повисла на носке. – Это очень хорошо.

Хорошо ли? Хелена – опасный собеседник. И не нужно иметь хваленую ведьмовскую интуицию, чтобы это почувствовать.

– Арина, вы меня слышите?

– Слышу.

– И говорите. – Хелена удовлетворенно кивнула. – Это несомненно прорыв. Как вы себя чувствуете?

Сказать правду? Пожалуй, не стоит.

– Слабость.

– Слабость – это нормально. Вашему организму потребуется время.

Время на что?

– Вы знаете, какое сегодня число?

– Не уверена.

Она знает, что почти год жизни. Этого достаточно.

– Двадцатое мая. Представляете?

Вместо ответа Арина кивнула, говорить все еще было тяжело.

– Вы голодны? – Хелена меняла темы разговора с той же легкостью, с которой карточный шулер тасует колоду. – Вы должны быть голодны. Зондовое кормление – далеко не самая лучшая альтернатива хорошему завтраку.

Зондовое кормление… Теперь понятно, почему так саднит горло. Что еще делали с несчастным телом во время ее отсутствия?

– Зондовое кормление, капельницы, катетеры. – Хелена словно перечисляла СПА-процедуры. – Должна признать, вы очень хлопотная пациентка. Но при этом и очень любопытная. С медицинской точки зрения.

Только ли с медицинской?

– Вам нужно поесть. Давайте-ка я вам помогу.

Ей нужно в туалет и умыться, но у Хелены другие планы. С Хеленой лучше не спорить. Пока.

Тихо скрипнула дверь, в палату с подносом в руках вошла медсестра. Не Лидия – другая, старше, грузнее, улыбчивее.

– Завтрак. – Медсестра поставила поднос на тумбочку, помогла Арине сесть в кровати.

– Сначала инъекция. – Шприц, уже наполненный чем-то мутно-бурым, Хелена достала из кармана халата. И укол Арине сделала сама. Ловко, не хуже, чем до этого Лидия. – Ничего особенного, – она поймала вопросительный взгляд Арины, – укрепляющие витамины. В сон от них вас клонить не будет. Зоя Петровна, продолжайте!

И Зоя Петровна продолжила, повязала на шею Арине салфетку. Как малому ребенку. Или как немощному инвалиду.

– Спасибо, вы свободны. – Хелена махнула рукой, потянулась к подносу.

Медсестра Зоя Петровна без лишних слов попятилась к двери.

– Что у нас тут? – Хелена изучила содержимое подноса. – Оладьи с персиковым джемом.