Ева Никольская - Белоснежка для Его Светлости Страница 10

— Благодарю, но мы справимся, — взгляд, которым одарила «благодетельницу», мог бы ее заморозить, не приструни я вовремя свою силу. Права Тиль, надо учиться держать себя в руках, когда вокруг столько провокаторов. В свое оправдание я могла сказать одно-серебристая вязь идеально дополняла выбранный мной образ.

— Мы? — губы женщины скривились в снисходительной улыбке. — Надеюсь, вы не рассчитываете, леди, что муж станет с вами нянчиться, объясняя, как мы тут живем и ведем хозяйство?

Я хотела сказать, что имела в виду вовсе не эррисара, а свою подругу, но вместо меня ответил Варг:

— Почему нет, Амели? Объясню! Вечерами и ночами я как раз буду свободен… для жены.

Ох, и не понравился мне этот тайный смысл, которым буквально искрили реплики эррисара и тетки Уны, адресованные друг другу. Однако роль свою я продолжала играть без особых сбоев, ведь прятать эмоции за маской гордой и неприступной «снежной королевы» оказалось так удобно.

Обстановку разрядила Клотильда, начав расспрашивать собравшихся об их городе, о грядущем торжестве и о многом другом, что меня бы тоже очень заинтересовало, если б не две рыжие стервы, присутствие которых портило настроение. И если одна после слов Варга про ее увольнение, затаилась, изображая покорную овечку, то вторая, напротив, старалась быть в каждой бочке затычкой. Амелия отвечала на вопросы Тиль, нарочито громко шутила, поднимала тосты за любовь и фальшиво смеялась, стремясь показать, как она счастлива. Это было ложью. Все было ложью! И меня от ее лжи слегка подташнивало. Хотя, может, виной тому была вовсе не рыжая леди, а сладкие фрукты, которых я переела с легкой руки Яры, притащившей нам с компаньонкой целую чашу сочных плодов.

Будущая свекровь, Ванда, бросала скупые реплики в общий котел разговора, даже не пытаясь перебить рыжеволосую «звезду» застолья, и разглядывала меня с интересом ученого, мысленно препарирующего вожделенный образец в надежде добраться до его сути. Отец жениха, Эйнар, ограничился веским «Добро пожаловать в семью», сказанным в самом начале трапезы, после чего лишь хмыкал, прислушиваясь к беседе. То одобрительно, то насмешливо, то с явной укоризной, а иногда и с раздражением. Особенно, когда изрядно выпившая Амелия завела речь от несправедливости договорных союзов. Впрочем, ее быстро заткнула Ванда, сказавшая, что из любого брака можно сделать идеальную семью, если постараться. А потом посмотрела на меня, щуря светлые, как у всех местных магов, глаза и спросила в лоб, нравится ли мне ее старший сын.

— Чем дальше, тем больше, — ответила чистейшую правду я, так как за «пинок под зад» для Уны он заработал в моих глазах хорошие очки, да и Амелию поставил на место с ее язвительными намеками на то, что я сама ничего сделать не смогу, а помогать мне никто не станет, особенно муж. И хотя я сильно сомневалась, что Варг действительно будет что‑то объяснять молодой жене по хозяйству, тратя на это вечера, но слова его были бесспорно приятны.

— Ну вот и славно, — покачала головой Ванда и, совсем не аристократично пихнула локтем мужа, намекая на то, что у нее опустел бокал.

Народ вел себя за столом по-семейному просто, и даже присутствие двух незнакомок, не особо смущало гостей. Судя по всему, такие ужины не были для них редкостью, поэтому напряжение, витавшее в столовой поначалу, довольно скоро развеялось. Ну а мне надоело строить из себя «ледышку» и как‑то незаметно для самой себя я начала общаться с будущей свекровью, которую интересовало, как нам с подругой удается не путаться в многослойных юбках и не задыхаться в пыточных штуковинах, надетых поверх лифов. Посмеявшись над модельерами, стремящимися усложнить жизнь клиенткам, мы помянули также этикет, некоторые правила которого мать эррисара не понимала так же, как и модные веяния. Заморские наряды, по ее словам, просочилась уже и в светлые земли, но обитательницы крыла стойко держали оборону, не желая расставаться с удобными фасонами платьев, хорошо подчеркивающих фигуру и прекрасно вписывающихся в среду.

— А мне сообщили о свадьбе и переезде в Рассветный всего два дня назад, — вздохнула я, слушая собеседницу. — Даже подготовиться толком не успела. Чего уж говорить о приобретении местной одежды.

— Варг? — Ванда вскинула бровь, многозначительно посмотрев на сына.

— Все будет, мама, — успокоил ее тот, задумчиво поглядывая на меня. — И наряды в том числе.

— А выбрать могу помочь я, — влезла с очередным предложением Амелия, на что я сказала, игнорируя рыжую:

— На самом деле, мы с леди Андервуд были бы очень признательны, если б экскурсию по городу и по стоящим внимания лавкам провела первая леди крыла света, то есть вы, Ванда. Но если просьба неуместна и вы чем‑то заняты…

— Я свободна, — ответила леди Лиам и, снова ткнув в бок мужа, попросила: — Виверну на послезавтра не занимай, пожалуйста, мы с девочками прокатимся.

После этого беседа свернула в сторону воплощенных духов, которые сотрудничали со светлыми магами. Потом я упомянула о Персивале, Ванда вспомнила о любимом Бобрике и… понеслось. Тема домашних любимцев оказалась для нас не менее интересной, чем мода. А уж когда, слово за слово, мы добрались до обсуждения архитектурных решений Рассветного, к разговору присоединились и мужчины, считавшие, что смыслят в этом вопросе больше нас. К середине вечера я окончательно забыла, что собиралась молчать и улыбаться, изображая неприступную крепость.

Как‑то незаметно наш спор с отцом Варга на тему лучшей магической защиты для искусственно созданных островов, оттеснил на задний план попытки Амелии сверкнуть познаниями во всех сферах сразу. Притихшей родственнице Уна что‑то шепнула на ухо и подлила вина, мы же продолжали общение, которое ничуть не мешало поглощению пищи. Мужчины ухаживали за сидящими рядом женщинами, подкладывая еду в тарелки и подливая в бокалы ягодное вино. И непривычная простота семейного ужина вскоре перестала казаться мне неуютной. К моменту, когда гости засобирались по домам, я больше не чувствовала себя чужой. Да и «снежной королевой» - тоже.

Той же ночью…

Уснуть после такого ужина я естественно не могла, энергия била ключом, настроение было замечательное, но взбудораженное, и никакой рыжий «серпентарий» не мог его испортить. Мне понравилась будущая свекровь! Действительно понравилась. Она совсем не была похожа на маму, которую я хорошо помнила, хоть и была маленькой, когда она погибла. И на миледи Индэгру не похожила ни капли, но было в ней что‑то такое, что подсказывало мне-мы подружимся. И может быть для нее, матери двух взрослых сыновей, я смогу стать младшей дочкой.