Филис Каст - Богиня света Страница 10

Памела слышала скрытую тревогу в голосе подруги. Неужели она после развода действительно общается с мужчинами только в деловом ключе? Но ей даже не понадобилось четко формулировать вопрос. Она уже отлично знала ответ. И, осознав это, Памела ощутила, как в ней вспыхнула искра гнева. Дуэйн очень порадовался бы, узнав, что ему удалось превратить Памелу в бесполого трудоголика. Для него это означало бы, что он сохранил над ней власть.

— Флирт, — сказала она.

— Флирт, — решительно повторила Вернель.

— Ладно, возможно, ты и права. — Памела постаралась придать голосу бодрости. — Я слишком много работала. И я намерена подумать об этом в выходные и устроить маленький побег из реального мира, тем более что нынешняя работа все равно представляет собой некое путешествие в фантазию.

— А может быть, ты даже поиграешь? — льстиво произнесла Вернель.

— Может быть… немножко.

Глава четвертая

— Современные смертные очень странные, — сказала Артемида брату, наблюдая за безвкусно одетыми женщинами, дергающими рычаги игровых автоматов.

Автоматы гремели, звякали и произносили противными голосами разные глупости вроде: «Доверьтесь Колесу Фортуны!»

— Выглядит так, словно свет и шум этих ящиков зачаровывают их.

— Это машины для бросания денег, — поправил ее Аполлон. — Помнишь, что говорил нам Бахус? Они называют их пожирателями денег.

— Пожиратели денег или блестящие ящики, какая разница? Пусть Бахус прислушивается к смертным, если хочет.

Женщина средних лет, одетая в хлопковый джемпер с аппликацией и тесные лосины, обернулась и хмуро посмотрела на богиню, прежде чем скормить пожирателю очередную монету. Аполлон взял сестру под локоть и отвел подальше от игровых автоматов.

— Не стоит говорить такое при них. И не суди Бахуса так строго. Ты ведь знаешь, Зевс приказал ему рассказать нам об обычаях современных смертных, чтобы нам было легче смешаться с ними.

Аполлон замолчал ненадолго, наблюдая за мужчиной в ослепительно белом спортивном костюме, украшенном фальшивыми бриллиантами; мужчину окружала толпа женщин, восторженно взвизгивавших, когда он вращал бедрами и напевал нечто вроде «Встряхнись, встряхнись!».

— И лично я рад, что Бахус понимает этот мир. Для меня здесь сплошные тайны.

— Отлично! Если это избавит тебя от дурного настроения, я готова одарить эту матрону, чтобы загладить свою грубость.

Артемида щелкнула длинными красивыми пальцами, и автомат, перед которым сидела женщина, тут же выбросил на дисплее ровный ряд вишенок. Матрона вскрикнула и вскочила на ноги, когда на табло автомата заиграли яркие огни и вой сирены сообщил о выигрыше джекпота. Артемида с отвращением посмотрела на автомат.

— Современные смертные могли быть куда интереснее, если бы обладали сообразительностью и живостью щенков, но они выглядят и двигаются как переевшие свиньи, ожидающие, чтобы их прирезали.

— Они не домашние животные, — сурово произнес Аполлон. — Они вообще не животные. К тому же Зевс приказал нам не вмешиваться в их дела.

— Я и не вмешиваюсь. Я просто сделала небольшой подарок. Это не одно и то же. Если бы я захотела вмешаться в их дела, я бы заставила ее снять эту ужасную одежду и сжечь.

Смех Артемиды прозвучал как музыка; несколько мужчин тут же устремили на богиню горячие одобрительные взгляды, но богиня не обратила на них внимания.

Ее брат хмыкнул.

— Аполлон, что с тобой происходит?

— Ничего со мной не происходит, — ответил Аполлон, снова беря сестру под руку и увлекая ее мимо рулетки к одному из маленьких баров, что были разбросаны по всему казино.

Хотя оба бессмертных были одеты в туники и немалая часть их тел оставалась обнаженной, они прекрасно вписались в колоритную толпу служащих и посетителей казино. Конечно, люди замечали их ошеломительную красоту и необычную грацию движений, но что с того? Никому не казалось странным, что эти двое были одеты так, словно только что покинули улицы Древнего Рима. В конце концов, они же находились во «Дворце Цезаря» в Городе греха. А здесь могло случиться все, что угодно.

Аполлон сунул руку в складку туники и извлек бумагу, которая, как неохотно объяснил олимпийцам Бахус, использовалась в современном мире в качестве платежного средства. Взмахнув рукой, бог привлек внимание барменши и, хотя это была лишь третья его вылазка в королевство Лас-Вегас, уверенно заказал напиток, который уже успели полюбить бессмертные:

— Две водки с мартини, очень холодные, с лишней оливкой. Встряхнуть, но не смешивать.

— Кто ты таков, милый? — кокетливо спросила барменша, хлопая необычайно густыми ресницами. — Цезарь или Джеймс Бонд?

— Ни тот ни другой, — ответил бог с невеселой улыбкой. — Я Аполлон.

— Я уже почти верю в это, красавчик. — Она оглядела его мускулистое тело и, покачивая бедрами, повернулась к полкам с бутылками.

— Ничтожные существа, — пробормотала Артемида, скривив губы.

— Они не ничтожные. Они умеют изменяться.

Артемида покачала головой, глядя на брата.

— Да что с тобой случилось?

Аполлон уже хотел ответить сестре обычным «ничего со мной не случилось», но, посмотрев ей в глаза, увидел в них искреннюю озабоченность. Он попытался как можно беспечнее пожать плечами.

— Возможно, я тоже изменился.

Артемида встревожилась.

— Изменился? Что ты хочешь этим сказать?

Аполлон молчал, пока барменша не поставила перед ними коктейли. Когда же он наконец заговорил, в его низком голосе звучала тоска:

— Ты когда-нибудь задумывалась о том, что такое любовь, что главное в ней, душа или тело?

— Что такое любовь? Что за дурацкий вопрос? — резко бросила Артемида.

— Это вопрос, который задала мне одна смертная и на который я не смог ответить. Похоже, ты тоже не в силах дать на него ответ, сестра.

Едва не поперхнувшись коктейлем, Артемида сделала осторожный глоток, обдумывая слова брата.

— Это та самая бестолковая смертная, которая поменялась телами с Персефоной? Это она сотворила с тобой такое, ведь правда? — рассерженно спросила она.

— Та смертная совсем не была бестолковой. Она выбрала Гадеса, а не меня. А бог Подземного мира предпочел ее всем другим женщинам, смертным или бессмертным.

— Ну, надеюсь, эта глупая смертная должным образом почитает Гадеса. Хотя он и правит умершими, он все же бог, и сколь бы ни были странны его вкусы, он заслуживает поклонения.

Аполлон потер лоб, как будто у него вдруг разболелась голова.

— Нет, между ними нечто другое. Тебе бы увидеть их, когда они вместе, Артемида. Между ними такое согласие, что и описать невозможно. А может, невозможно и понять…