Попались и Пропали - Александра Сергеева Страница 10

Умница

Свиданием в библиотеке дело не закончилось. Получив согласие Руаны вступить в сговор, Викрат потащил её в кабинет хозяина крепости. Отец и господин Таа-Дайбер расположились там за бутылочкой — почтительная дочь непочтительно принюхалась — чего-то вонючего и явно крепкого. Видимо, ядрёное пойло северян, которое в приличном обществе неизменно и громогласно осуждалось. Но втихомолку употреблялось не реже изысканных вин.

— Поговорили, — бросив на Руану косой и чуть расплывчатый взгляд, понял господин Таа-Дайбер.

— Договорились, — поправил его сын, дожидаясь, пока дама сядет.

После чего и он сможет опустить свою задницу… на что придётся. Ибо незанятым в кабинете оставался лишь колченогий табурет. Однако дама торчала столбом и не торопилась испытывать это убожество на прочность.

— Ты моя дочь, — посмотрел отец исподлобья каким-то непривычно тоскливым взглядом всё потерявшего человека. — Мой единственный ребёнок.

— Ати моя единственная сестра, — осторожно напомнила ему Руана, приготовившись драться за сделанный выбор.

— Да уж, — буркнул отец.

И принялся цедить бормотуху яранов. Как только не задохнётся от этой гадости — невольно поморщилась она. Вздохнула и аккуратно присела на табурет. Викрат напоказ шумно выдохнул — дескать, дождался — и шмякнулся прямо на пол у стены. Ещё и ноги вытянул, демонстрируя пренебрежение к удобствам — что для таара странновато.

— Полагаю, — сцепив руки на животе, пробормотал старший Таа-Дайбер, — ты понимаешь всю опасность предстоящего?

— Ни малейшего представления, — честно призналась Руана.

Верховник посмотрел на сына с недоумением — тот лишь плечами пожал:

— Я объяснил только результат нашего невмешательства. А саму… проблему…

— Опишу я, — согласился с его действиями Таа-Дайбер. — Может, — весьма благосклонно улыбнулся он замороченной девице, — ты предпочитаешь задавать вопросы?

— Предпочитаю, — тотчас ухватилась Руана за дельное предложение. — И не желаю дожидаться, когда будет подходящее время. Хочу ответов прямо сейчас.

— Имеешь право, — согласился верховник и на это. — Слушаю.

— Викрат намекнул на бесчестье, которое ожидает мою сестру. Я хочу знать имя ублюдка.

Таа-Дайбер с отцом переглянулись. Отец кивнул и верховник буквально оглушил:

— Император.

— Да ну! — оторопело выпучилась на него Руана, пытаясь поверить в сказанное.

— Именно, — совсем уж мрачно буркнул отец и процедил с немыслимой для него ненавистью: — Свинья.

И тут Руана почувствовала в себе непривычную холодную злую сосредоточенность. Которая и породила второй вопрос:

— Это яраны пытаются натравить на нас императора? Или он просто беспринципный сластолюбец?

Пришла очередь Таа-Дайбера вытаращиться на невиданное прежде, казалось бы, невинное создание. Он пошлёпал узкими бледными губами и осторожно осведомился:

— Ма́руш, ты её воспитывал или натаскивал?

— Ни то, ни другое, — проворчал господин Таа-Лейгард, покосившись на дочь.

В его взгляде Руана к своему удивлению обнаружила гордость за полученный результат. Надо же. И они ещё всю жизнь требовали от неё следовать пресловутым правилам приличия. Она старалась, как могла, однако не услыхала ни единой похвалы. А тут разок явила себя наглой, чуть ли не разнузданной девкой — и вот нате вам: гордятся.

— Господин, вы не ответили, — пытаясь скрыть смущение, напомнила Руана.

— Яраны тут не при чём, — деловито продолжил Таа-Дайбер, отставляя чарку, ибо пошёл серьёзный разговор. — Наш император действительно сластолюбец. Пожалуй, это единственный его недостаток. И обычно он никому не мешает. При дворе всегда полно девиц, готовых…э-э…

— Обрести особое положение при императоре, — помогла ему Руана, дабы старик не тратил время на пустую осторожность при выборе слов в присутствие дамы. — Кстати, быть шлюхой императора действительно выгодно?

— Ещё как, — хмыкнув, прокомментировал с пола Викрат. — И, кстати, не так уж позорно.

И вдруг на Руану накатило. Как с ней бывало изредка: откуда-то из немыслимых, а то и несуществующих глубин памяти всплывало то, что она никак не могла видеть или слышать:

«Лариса Дмитриевна, не угодно ли вам ехать со мной в Париж? И полное обеспечение на всю жизнь. Стыда не бойтесь. Осуждения не будет. Есть границы, за которые осуждение не переходит. Я могу предложить вам такое громадное содержание, что самые злые критики чужой нравственности должны будут замолчать»

Походило на соблазнение девицы каким-то значительным человеком. Может даже императором — насупилась Руана, чувствуя, как внутри кристаллизуется ледяная расчётливая ненависть. Вот, значит, как. Императору перестало хватать придворных шлюх? Захотел…

Кстати, о «захотел».

— Послушайте. А где и когда император мог видеть нашу Ати?

— Ещё не видел, — хмуро пояснил отец, так же отставляя чарку. — Но увидит.

Увидит — согласилась она — когда молодожёнов по традиции притащат к нему за монаршим благословением — чтоб ему провалиться!

— И вы уверены, что император обязательно её возжелает? — закралась в душу крохотная полудохлая надежда. — При его-то возможностях и выборе?

— Он возжелает, — уверенно пообещал Викрат.

Руана оглянулась на пророка — тот ровнял ножом ноготь. Аккуратно и сосредоточенно — на неё даже не взглянул.

— А меня, полагаю, не возжелает, — уточнила она, заранее зная ответ.

— Таарию? — удивился Таа-Дайбер её разносторонности, ибо глупости в её речах пока не замечали. — Никогда. Хотя он и предпочитает умных женщин со скверным характером. Для таких даже внешность не преграда: обязательно окажутся… э-э…

— В его постели, — понятливо кивнула Руана.

— Да уж, — опять встрял Викрат со своей невероятно привлекательной ироничной насмешкой. — Вспомнить хотя бы госпожу Таа-Камбла. Вот уж была коровища. Задница, как…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Сын! — прикрикнул на него папаша, воровато зыркнув на приличную девицу.

— Не отвлекайтесь на пустяки, — попросила та. — Как часто наш император меняет любовниц?

— Полностью или частично? — задал господин верховный советник сногсшибательный вопрос.

— Да, так мы увязнем в подсчётах, — не сдержавшись, хмыкнула Руана.

— Дочь! — на этот раз повысил голос отец.

— Прости. Увлеклась.

— Увлеклась она, — проворчал господин Таа-Лейгард, с удивлением разглядывая незнакомую ему дочь. — Где и понахваталась-то? Вроде Урпаха у нас строга без меры.

— Очень строга, — поддакнула Руана и вновь не удержалась: — А, сколько всего у императора перебывало любовниц?

— Восемьдесят пять, — моментально дал ответ Таа-Дайбер.

— Ему же только сорок шесть лет, — опешила неопытная дева. — Когда он успел-то?

— Ну-у, — протянул старый верховник, вновь и вновь подбирая слова, — помимо фавориток и постоянных любовниц есть ещё и случайные… эпизоды.

— Любопытно узнать, во сколько обходятся империи… шалости её монарха, — проворчала под нос Руана, пытаясь осознать, кто управляет их государством.

— А вот в этом вопросе император достаточно благоразумен, — заступился за коронованного кобеля верный советник. — Больше того, что может дать, никогда не презентует.

— К тому же горничные, торговки и крестьянки обходятся дёшево, — не преминул высказаться Викрат. — Крестьянки, обалдев от его внимания, вообще могут ничего не потребовать.

— О чём ты задумалась? — с подозрением осведомился бдительный Таа-Лейгард у притихшей дочери.

— О нашей императрице, — охотно поделилась мыслями та, откинувшись на стену,