Уроки любви и ненависти - Кира Крааш Страница 10

И я пошла вдоль стеллажей, с жутко умным видом высматривая на корешках слово «любовницы». Ходила я так, ходила… пока краем глаза не заметила какое-то движение в плохо освещенном углу. Мне даже показалось, что показалось. Но через пару мгновений я поняла — нет, там реально что-то шевелится.

Короче, не знаю, что там Норон делал на этот раз, но после моего душераздирающего визга со стороны жениха раздался грохот и очень душевный мат.

19

— Я думал, тебя убивают! — слегка разочарованно воскликнул Норон, явившись на мой визг.

— И поэтому ты примчался с таким предвкушающим выражением лица? — возмущенно спросила я, цепляясь за перекладины приставной стеллажной лестницы.

— Может, я хотел тебя геройски спасти? — ехидно поинтересовался парень.

— И тебе представился случай! — не стала артачиться я. В моей ситуации вообще не до рассуждений и принципов. — Спасай меня!

— И от кого? — приподнял бровь ледяной, осматривая закуток.

— Да вот же! — я совершенно неаристократически ткнула пальцем в темный угол, не собираясь слезать. — Вот!

— Вот… — пробормотал маг, следя за моим взглядом во мрак библиотеки.

Мрак библиотеки смотрел в ответ всеми своими восемью парами глаз.

— Хартман, ты издеваешься? — устало спросил ледяной.

— Ничуть!

Норон запрокинул голову и громко, отчетливо так взмолился:

— Пресвятая Мирабель, покровительница ледяных магов, дай мне сил не стать вдовцом раньше времени.

Развернулся и пошел обратно!

— Эй! — возмутилась я. — Ты спасать меня будешь или где?

Норон посмотрел на меня как на душевнобольную.

— От кого? — скептически спросил парень. — От этого крошечного паучка?

— Это ничего не крошечный паук! Это паучище! Огроменный паучелло!! — завыла я.

— Хартман, ты же маг огня! Спалила бы его, и все!

— В библиотеке?! — ахнула я. — Ты хочешь, чтобы за мной еще и ректор бегал в надежде придушить?!

И тут до ледяного дошло:

— Да ты же действительно боишься…

Дошло и до меня — я только что дала в руки своему злейшему врагу убойное оружие. И вот мы стоим, пялимся друг на друга. Я на лестнице, Норон у конца стеллажа. В углу шебуршится паук. Ну, точнее, его, конечно, не слышно, но он наверняка там шебуршится. Если не сбежал.

От последней мысли мне стало особенно дурно.

— Хартман, если ты сейчас грохнешься в обморок, то разобьешь голову, — заметил ледяной.

— Тебе на радость, — буркнула я.

— Если бы ты была в юбке — то конечно, — оскалился парень.

Затем посмотрел на меня, вздохнул и щелкнул пальцами. Весь наш закуток мгновенно покрыло пушистым, чуть светящимся инеем.

— Все, твой отважный жених спас тебя из лап чудовища. Слезай, целоваться будем, — заявил этот самодовольный нахал.

Я демонстративно закатила глаза, чтобы показать, что я думаю по поводу этого фольклора. И вот зря я это сделала. С потолка на меня смотрело несколько десятков хорошенько промороженных и слегка светящихся паучков на красивых таких паутинах.

— Ой, мамочки… — пискнула я, стремительно теряя связь с реальностью.

20

И снился мне сон. Хороший такой, приятный. Как будто падаю я в чьи-то удивительно сильные руки. Приятно, демон меня побери!

Но на этом приятности и закончились. Потому что эти руки, точнее, их хозяин, решили привести меня в чувство. Ну очень странным способом!

ХЛЫСТЬ!

В тишине библиотеки раздался звонкий звук пощечины.

— Ты совсем сдурел?! — завопила я, подрываясь на ноги.

Ну, пытаясь, по крайней мере. Потому что подрываться из положения «на ручках» было физически невозможно.

— Смотри-ка, ожила, — ехидно заметил Норон.

— Да с тобой тут при особом желании помереть не получится! — возмутилась я. — Ты что себе позволяешь?!

— Ну как что? Несу на руках невесту. Свою, между прочим. Не чужую.

— Это еще не повод целоваться!

— Почему это? Моя невеста, хочу — целую, — невозмутимо ответил Норон.

— Ах ты… ах ты… — я аж задохнулась от возмущения.

— Эмбер, не забывай дышать. А то опять в обморок хлопнешься. А мне тебя приводить в чувство, — с очень серьезным видом произнес Норон, и мне захотелось его стукнуть.

— Отпусти!

— Куда?

— На ноги!

— Зачем?

— Стукну тебя! — совершенно честно заявила я, просто потому что смысла скрывать свои намерения не было никакого.

— Успеется, — совершенно спокойной произнес парень, продолжая волочить меня.

По всей академии! На руках! На глазах у половины студентов!

Я осознала масштаб трагедии и застонала.

— Тебе плохо? — с озабоченным видом поинтересовался ледяной.

— Мракус, ты вот ничего другого придумать не мог, а? — устало спросила я, бросив попытки вырваться из его сильных рук.

— Что тебя не устраивает? Надо было позволить тебе рухнуть с лестницы головой вниз?

— Целовать меня было совершенно необязательно!

— Зато как действенно…

— И тащить меня, как трофей, через всю академию тоже не стоило!

— Во-первых, я, как ты выразилась, тащу тебя к лекарям, — возразил Норон.

— А во-вторых? — мрачно спросила я, чувствуя какой-то подвох в ситуации.

— А во-вторых, так мы покажем, насколько сильны наши чувства и крепка связь.

Я посмотрела на Мракуса как будто это не я, а он рухнул с лестницы, и его причем никто не поймал в процессе.

— И все твои девицы от меня отстанут! — пояснил парень.

— Мысль прекрасная, — согласила я. — Только девицы это не мои, а твои. И вряд ли они отстанут, им сказали, что самые настойчивые получат шанс участвовать в отборе.

— Отборе? Куда?

— Тебе в жены…

БАХ!

Меня как несли, так и уронили.

— Ах ты, маленькая огненная зараза! Так вот что ты им наплела!

Я поднялась на ноги, потирая ушибленный филей, и заметила:

— Отчего ж наплела? Так, немного приукрасила твои достоинства и собственные недостатки…

— Эмбер, делай что хочешь, но избавь меня от этих… этих…

— Бешеных поклонниц? — подсказала я, и у Норона дернулся глаз.

— Да!

— Ну, дорогой, это ж получается что, я тебя защищать должна? Я, маленькая, хрупкая, нежная, безобидная девушка?

— Безобидная? Безобидная?! Безобидная?!! — кажется, моего жениха заело.

Может быть, эта перепалка так бы и закончилась ничем, вот только из-за угла вывернула стайка тех самых бешеных поклонниц, и, увидев лакомый кусочек, девицы взяли с места в карьер.

— Ну, раз ты не хочешь меня спасать, я буду спасаться самостоятельно. И потом не жалуйся, — тихо проговорил «лакомый кусочек» и как-то ну очень нехорошо посмотрел на меня.

А потом взял… взял… взял…

Взял и поцеловал меня! Прям при всех!

21