Наталья Жильцова - Испытание огня Страница 11

Увы. Расчет на то, что у Каста припасено что-то съестное, не оправдался. Парень, извиняясь, развел руками. Правда, потом предложил прогуляться по общаге и поспрашивать у других, но я это предложение отмела — слишком уж подозрительно выглядела бы такая тяга к еде.

— Не переживай. Мы что-нибудь придумаем, — успокаивая, заверил Каст.

Я натянуто улыбнулась и направилась к выходу. Настроение, которое и так где-то в районе плинтуса было, скатилось еще ниже. Чертов Полар! Чертова академия!

Если к королю факультета я бегом бежала, то обратно тащилась медленней улитки. На удачу, или что-то хорошее уже не надеялась. И не зря — чувствовала, видать, что судьба еще одну пакость готовит.

Эта пакость обнаружилась на преподавательском этаже — том самом, через который я на свой чердак попадаю. Она стояла у двери в свои апартаменты и возилась со связкой ключей… Все такая же высокая, строгая, в форменном алом балахоне. В общем, я на Глуна нарвалась.

Хотела отступить обратно на лестничную клетку, но, увы, меня заметили раньше, чем успела совершить маневр. Пришлось сделать вид, будто все нормально, и гордо проследовать к узкой чердачной лестнице.

Вот только едва я занесла ногу над первой ступенькой, меня окликнули:

— Дарья? - А голос такой ровный, такой деловой. — По какому поводу такие настроения?

Конечно, следовало смолчать, но… не смогла я!

Резко развернулась и со злостью выдохнула:

— Зачем вы это сделали? Вы ведь знаете, что у меня твир. И что он умрет без еды!

Я осеклась, осознав, что орать о твире, да еще стоя посреди преподавательского этажа, как минимум глупо. Но, блин!

Правда, Глун на эту тираду вообще не отреагировал. Зато как-то очень быстро отыскал на связке нужный ключ и отпер дверь в свои покои.

— Заходи, — сказал куратор и, пропуская, отстранился от распахнутой двери.

Что?!

Моя злость никуда не делась, но по спине побежал холодок.

— Заходи, — повторил Глун. — Поговорим.

И вновь холодок по спине, но я вдруг со всей ясностью поняла — это шанс. Пусть призрачный, пусть крошечный, но все-таки шанс договориться о еде для Кузи…

Переступить порог гостиной лорда Глуна оказалось не слишком легко. Во-первых, сны с сомнительным содержанием — во снах я так часто входила в эту гостиную, что сейчас испытывала очень неоднозначные чувства. Ну а во-вторых… Глун, он же убийца.

Да, в родном мире слово «убийство» — обыденность. Стоит только включить телевизор, и все, по колено окажешься в кровище. Но сериалы и новости — это одно, а когда сталкиваешься с таким человеком вживую, когда оказываешься с ним один на один… остаться равнодушной очень трудно.

— Присаживайся, — сказал куратор, указывая на диван.

И я опять подчинилась. Смысл упираться, если уже приняла приглашение войти? К тому же, коленки чуть-чуть, но дрожали, так что сесть и вправду хотелось.

Поэтому проследовала к дивану, присела на край и впилась взглядом в темноволосого мужчину. А тот сделал несколько шагов ко мне и замер. Глун выглядел очень спокойным, будто ничего особенного не происходит.

— Так что за претензии, Дарья?

Несмотря на прорастающий в душе страх, я вспыхнула от злости. И у него еще хватает совести спрашивать?!

— Вы не хуже меня знаете.

Эмиль фон Глун усмехнулся. Сделал еще два шага вперед, присел на подлокотник стоящего подле дивана кресла и одарил меня задумчивым взглядом. А потом покачал головой и выдал:

— Нет, Даша. Все не так. Я-то действительно знаю, а вот ты, видимо, вообще ничего не понимаешь.

Я вскинула бровь, а куратор продолжил:

— Даш, ну сама подумай. К нам вот-вот прибудет комиссия из Совета. И пусть причина их визита с тобой не связана, повышенного внимания тебе не избежать. Так неужели думаешь, будто они не поймут, почему ты еду из столовой носишь?

— Но остальные же не поняли.

Увы, аргумент не прошел.

— Я понял, — сообщил Глун хмуро. — И другие бы поняли, если бы им было до тебя хоть какое дело. Комиссии дело будет. А маги из Совета, поверь, не глупее меня.

Я шумно вздохнула. И, несмотря на бушующую в сердце злость, не смогла не признать — в словах куратора есть разумное зерно.

А Глун продолжил:

— Твир у тебя откормленный, пару недель без еды точно потерпит. А дольше комиссия не задержится.

По губам мужчины скользнула легкая улыбка. Именно она придала словам Глуна несколько зловещий оттенок, в то время как интонации были очень спокойными.

И хотя умом я понимала — вот сейчас мне лучше промолчать, все-таки не удержалась:

— Откуда такая уверенность? В смысле, уверенность насчет комиссии?

Брюнет пожал плечами, и не ответил. А я на новый вопрос решилась. Ну раз уж у нас столь «доверительный» разговор завязался.

— Что мне делать, лорд куратор? Я не могу позволить Кузе голодать, понимаете?

Я ждала чего угодно — насмешки, издевки, высокомерно задранного подбородка. Но Глун повел себя совсем иначе — он тяжело вздохнул и бросил взгляд на один из шкафов. Там, за дымчатым стеклом виднелись очертания бутылок и бокалов.

— Ладно, Дарья. Но…

Договорил он лишь после того, как поднялся, подошел к этому шкафу и достал оттуда… да-да, бутылку!

— …но хранить строго в пространственном кармане. И больше двух столовых ложек в день твиру не наливать.

После этого заявления Глун одарил меня еще одним странным взглядом и, подумав с секунду, выдвинул один из ящиков. Оттуда, к моему великому удивлению, была извлечена столовая ложка.

Я искренне растерялась, но бутылку с ложкой из рук куратора приняла. Правда, уточнить, что все это означает, не успела: едва открыла рот, раздался стук в дверь.

Эмиль фон Глун круто развернулся, одновременно прикрывая глаза. С его губ слетело какое-то слово, и я не сразу сообразила, что это не ругательство, а заклинание.

Еще миг, и мужчина сильно напрягся, а я услышала резкое:

— Прячься, быстро! И чтоб ни звука.

Глун вскинул руку, указывая направление побега. Я же, проследив за жестом, застыла в оцепенении. Дело в том, что согласно моим снам, та дверь, на которую показывал куратор, вела в спальню.

Стук, тем временем, повторился, а за ним повторился и приказ:

— Ушла. Немедленно!

И столько всего в этом рыке было, что я невольно подскочила и сорвалась с места. В указанную комнату влетела стрелой. Ну а когда оказалась внутри, едва не застонала. Предчувствие не обмануло — действительно спальня.

Еще миг, и по спине побежали мурашки, сердце подпрыгнуло к горлу, а дыхание сбилось. И стало глубоко плевать, чье именно появление заставило вечно невозмутимого аристократа так занервничать. Просто я обратила внимание на интерьер. И на кровать.