Яна Тихая - Возрождение императрицы Страница 11

Девушка, предстала перед всеми в строгом черном платье до пола: высокий воротник, застегнутый на все пуговицы, полностью закрывал шею; длинные рукава показывали лишь кисти рук. Весь образ отражал грусть и скорбь по ушедшему отцу.

«Еще один удар. Еще одна скорбь», — пробуждались печальные мысли в моей голове.

Лика распустила волосы, именно так как нравилось Декару, одев лишь сверху тонкий серебреный венец принцессы.

Старые мудреные опытом демоны, уже не раз одарили маленькую фигурку не добрым взглядом. Чувствовали подвох, ощущали интригу исходившею от демоницы. Несмотря на то, что я всячески старался обезопасить жизнь Милолики вне стен родового замка, мне не всегда удавалось безупречно выходить из ситуаций.

Катерина, показывалась лишь несколько раз в год в образе принцессы, сея иллюзию присутствия Лики в империи. Всего лишь несколько балов и особо важных встреч в год, где ее главной задачей было не привлекать внимание. Именно там, представители правящих семей, могли воочию убедиться, в крепости нашей семьи и авторитете власти. Сейчас же главы видели лишь ту же внешность и похожий слепок ауры могущества, но повадки, манеры и умение держать у Милолики были не схожи с игрой Катерины.

Между тем церемония подходила к своему логическому завершению:

— Я барон Барантер Верделет Вуал, — громко заговорил старый поверенный отца, выводя меня из задумчивости, — Последней волей императора уполномоченный изъявить его завещание и предсмертное желание.

Все присутствующие напряглись. А Милолика, впервые за все время нахождения в усыпальнице, посмотрела на меня. Все внимательно слушали, отмечая для себя основные моменты воли Декара.

— … Согласно последнему желанию, коронация, должна состояться на третий день после кончины. Мой трон и королевские регалии я отдаю своему единственному сыну…

— Давайте обойдемся без скучных и всем понятных деталей, — быстро перебил я императорского поверенного, — И перейдем сразу к окончанию документа.

Если барон и удивился, то виду не подал, коротко кивнув, без пререканий преступил к последней части завещания.

— Как пожелаете — спокойно проговорил Барантер, — Если власть, и королевские регалии, не примут принца Маркуса Эдуарда Декар Валлийского, то пусть сила сама найдет достойного и одарит его всей полнотой своего могущества…

— Одним словом, господа, жду Вас завтра на коронации, — поняв, что официальная часть пришла к своему неизбежному концу, быстро обратился я к присутствующим.

— Или… — не удержал своего язвительного замечания, самый молодой из глав — юный демон, Князь Алат Аностер Вейман.

— Или на выборы на высший пост, — пожав плечами, хладнокровно осведомил я гостей церемонии, — Как говориться на все воля Судьбы.

После моих завершающих слов всем стало понятно, что затяжной ритуал прощания подошел к концу. Каменные двери с шумом открылись, впуская прохладный свежий воздух. Первые к выходу потянулись жрицы, не забыв подойти ко мне и по соболезновать. Затем подошел последний приближенный Декара, его поверенный.

— Маркус, надеюсь, ты знаешь, что творишь, — укоризненно произнес старый советник отца, подойдя ко мне вплотную.

— Не волнуйся Барантер, я полностью отдаю отчет всем своим действиям, — сухо проговорил я.

Старый оборотень, лишь устало покачал совсем седой головой, явно в душе не соглашаясь с моими доводами. Но перечить не посмел. Низко поклонившись, он поспешил покинуть императорский склеп.

Вся церемония проходила как в тумане… Не понятные речи. Бесполезные слова. Притворные разговоры. Сухая констатация фактов: родился, жил, умер… Кажется всем присутствующим, было в тягость и в мучительную обремененность, нахождение в этом зале в столь печальные минуты. Оживление произошло только тогда, когда в центр зала вышел старый поверенный Декара. Именно в этот момент, я физически начала ощущать напряжение и предвкушение собравшихся демонов.

«Шакалы. На, что вы надеетесь? Что Декар, на склоне своих лет, решил передать власть одному из Вас? Хладнокровные лисы…», — мысленно вела я войну сама с собой.

Внутри все негодовало, хотелось прервать этот фарс. Разозлиться, хлопнуть дверью и уйти… А затем — вернуться, когда последний лицемерный дурак покинет скорбный зал, и в тишине погрустить…

Но я не могла! Не имела права! Так же, как и все присутствующие, с бесстрастным хладнокровием, взирала на традиционную церемонию.

«Не один мускул не дрогнет. Я была хорошей ученицей, Декар. Я не покажу им свою слабость», — молча, разговаривала с застывшей статуей правителя Таноса.

— Я барон Барантер Верделет Вуал, — словно грозовой рокот, отраженный от стен, прозвучал голос поверенного, государя Таноса, — Последней волей императора уполномоченный изъявить его завещание и предсмертное желание.

«Вот и ваша истинная суть рвется наружу…Лицемерные коршуны — ваше второе лицо», — думала я, следя за предвкушающими демонами.

Взгляд невольно скользнул по темной фигуре Маркуса. Он стоял в отдалении, совсем не далеко от статуи отца, как предписывала традиция. Обтянутый тьмой, будто второй кожей, он без ложной надменности взирал на все действо.

— … Согласно последнему желанию, коронация, должна состояться на третий день после кончины. Мой трон и королевские регалии я отдаю своему единственному сыну…

При последнем слове изъявителя Декара, бестактно прервали:

— Давайте обойдемся без скучных и всем понятных деталей, — со скукой в голосе попросил Маркус, — И перейдем сразу к окончанию документа.

«Решил до последнего играть всесильного и непобедимого? Дурак, ты Маркус», — взирая на происходящее, думала я.

Барон, будто ждал такого поворота событий, без последующих разбирательств, приступил к окончанию оглашения завещания:

— Как пожелаете, — смирно согласился Барантер, — Если власть, и королевские регалии, не примут принца Маркуса Эдуарда Декар Валлийского, то пусть сила сама найдет достойного и одарит его всей полнотой своего могущества…

— Одним словом, господа, жду Вас завтра на коронации, — своим тоном, давая понять, что сегодняшний ночной сбор подошел к концу, заговорил принц.

— Или… — за моей спиной раздалось бархатисто язвительное замечание.

— Или на выборы на высший пост, — пожав плечами, хладнокровно осведомил всех Маркус, — Как говориться на все воля Судьбы.

Принц, и наследник империи, говорил спокойно и небрежно. Ни одно его движение, не выдавало напряжения, или раздражения, от сложившийся ситуации. Лишь глаза подозрительно мерцали, жестким, лютым огнем.