Алиса Эльфман - Сердце куклы Страница 11

"Я не знаю, кто этот таинственный Тамерлан, — думала она, пробираясь сквозь толпу, — Но он, как будто заглянул мне в душу и сказал то, что я сама всегда знала, но боялась признать. Пусть, я не человек. Это и к лучшему. Я теперь достаточно сильна, что бы избавиться от своего врага. Алекс, ты разбил мне сердце. И ты дорого заплатишь за это и за всю боль, что мне довелось испытать из-за тебя. Ты узнаешь, как жестоко умеют мстить забытые игрушки вампиров".

… А голос солистки "Воронова Крыла" одновременно хриплый и звонкий, прорывал пространство клуба очередной чарующей песней. Ее слова, казалось, были написаны о Долл и для Долл и лишь подкрепляли ее уверенность в собственных силах и правах.

В этом мире тьмы и боли

Есть один лишь светлый миг —

Разучилася я плакать,

И не вырвать с горла крик.

Маску я ношу умело —

Не увидеть, что под ней.

Ну а сердце, что болело,

Я забыла меж теней

Я душу спалила и с нею весь мир —

В груди пустота.

Я стала не та.

Теперь, я твой личный вампир.

Зачем же ответы

В безумьях искать?

Расспрашивать: "Где ты?"

Опять и опять.

Мне проще одной.

Я лучше сама…

Я стала другой —

Твоя в том вина.

Я душу спалила и с нею весь мир —

В груди пустота.

Я стала не та.

Теперь, я твой личный вампир.

Забыть не смогу.

Прощать не умею.

И в мести врагу

Я сделалась зверем.

И крылья свои

Расправлю я вновь.

Но перья черны.

И гонит их кровь.

Твой личный вампир,

смерть и судья.

Прощальный стон лир.

И все это — я!

Я душу спалила и с нею весь мир —

В груди пустота.

Я стала не та.

Теперь, я твой личный вампир…[14]

Глава 4. Окровавленный цветок

Новое утро стало для Долл началом новой жизни. По крайней мере, так она решила сама. Чувствовала вампиресса себя просто чудесно — сказывалась кровь трех молодых людей и одной девушки, выпитая ей вчера. Тогда она решила не тратить время на соблазнение, а попросту подкараулила каждую из жертв — всех в разных местах. Девушку, например, в дамской комнате клуба. А одного из парней она поймала прямо возле его машины — этот участок парковки плохо освещался. Ну, конечно, Долл ведь сама кинула камень в тот фонарь, что так неприятно слепил глаза… В общем, она осталась сытой и довольной, а домой вернулась только утром. "Все-таки, фортуна порой улыбается мне… во все тридцать два клыка", — фыркнула Долл, вспомнив вчерашнюю неожиданную встречу, — "И почему я так долго боялась других вампиров. Это они должны меня бояться! Ну, один из них, точно…"

Тот странный парень — Тамерлан… Он словно вытащил ее из кошмара. Ведь Долл так долго не могла свыкнуться с мыслью, что она вампир. И дело было вовсе не в специфической диете… С ней-то как раз она легко примирилась. Однако что-то внутри упорно отказывалось верить — ты не человек уже, забудь и смирись. Но вчерашний вечер изменил все. Теперь, у нее не осталось сомнений в том, кто она есть и кем хочет быть. "Я — вампир. А хочу я быть… сильной. Вот и все. Так просто…" Просто, да не совсем. Вот, где например, искать Алекса, Долл и понятия не имела. Хотя… Может, ответ ближе, чем она думает? И та, кто может дать ей эти ответы — разумеется, Беатрикс! Вот только, как с ней связаться? Номер мобильного Долл у нее взять не успела. Значит, придется изменить своим обычным мерам осторожности и сходить два раза в один и то же клуб. Будем надеяться, что Беатрикс там тоже появится.

Кроме размышлений о мести, новых знакомых и собственной сути, Долл все утро занималась тем, что с пристрастием опытного фотографа — а, кстати, было у нее такое увлечение, когда-то — разглядывала собственное отражение, придирчиво сравнивая его с фотографиями Долл же, но времен человеческой жизни. Раньше, она как-то не задумывалась об этом. А теперь вот стало любопытно — как сильно вампирская кровь изменила ее.

Нет, перемены, определенно на лицо, а точнее — на лице. Первое, что бросается в глаза — это, конечно, волосы. Если при жизни они были цвета жидкого золота, то теперь напоминали скорее серебро, сверкающее под светом холодной луны. Да, вот такой поэтический цвет получился. Что еще? Ну, кожа, которая и раньше не была смуглой, стала совсем белоснежной, матовой. Правда, вчера ее щеки заливал румянец, а губы были бардово-алыми. Конечно, только благодаря чужой крови… Глаза… Вот тут все сложнее. То, что они стали другими можно даже сказать, чужими, — бесспорно. Но в этом случае, все было не так явственно. Но, когда-то эти глаза были полны света и любви… "Это было давно и не правда, — твердо сказала Долл, — Вся моя жизнь, связанная с ним… Ее нужно забыть, сжечь испорченные страницы…" В собственных глазах Долл видела холодное призрение ко всему миру, и затаенную ненависть. Но в них также была сила молодого вампира, непокорность судьбе и жажда мести. А в глубине зрачка плясали багровые искры — так бывало, если она выпивала слишком много людской крови. А иногда и от всплеска эмоций. Один чересчур любопытный бармен, помнится, очень испугался пламени в ее зрачках. Если бы она не заставила его забыть об этом, парень еще долго видел кошмары о глазах вампира.

Закончив осмотр, Долл пришла к одному выводу — она стала абсолютно другой. И дело не только во внешности. И теперь, она знала точно, что никогда не допустит прежних ошибок — никому не доверится, никого не полюбит. Ведь стоит отдать кому-то свое сердце, как его тут же изорвут, разобьют и выбросят, как фантик от конфеты… Но, все, хватит! О прошлом не нужно рыдать, на нем нужно учиться. Теперь-то все станет по-другому…

Долл устало опустилась на ковер. Все-таки, жалость к себе любимой жутко изматывает. И опять, сегодняшний день пройдет в ожидании вечера? Наверное, большая часть вампиров так и живут. Можно, конечно, сходить в школу… появиться на паре последних уроков. Но, во-первых, до темноты все равно останется еще куча времени… А во-вторых, какой ей вообще толк от среднего образования? Зачем оно вампиру? Хорошо, хоть, остался всего год, а потом… Что именно она станет делать потом, Долл еще не решила. Наверное, попрощается с отцом и свалит куда подальше из этого города. Слишком много здесь воспоминаний, а ей сейчас хочется начать все с чистого листа. Но, как надоело жить в вечном ожидании! "Ну, ладно, раз мне все равно придется оставаться здесь еще какое-то время, проведу его с удовольствием. Начну, например с того, что верну себе популярность — решила Долл".

Неизвестно, что еще бы успела придумать Долл, лежа на белоснежном ковре в своей спальне, если бы не прозвучал дверной звонок, разрывая молчаливую тишину. Вампиресса настороженно замерла. Кто бы это мог быть? Точно не отец, он всегда звонит, прежде чем навестить ее. А больше некому, из друзей точно…