Полёт феникса (СИ) - Архангельская Мария Владимировна Страница 11

— И послушаем. Хотя я сомневаюсь, что они придумают что-то новое, раз уж до сих пор не сподобились.

— Кто знает… — задумчиво отозвалась я. — Может, есть какие-то объективные причины, мешающие решить проблему удешевления денег. На твоих аудиенциях записывают, кто что говорит, какие доклады делают?

— Конечно. Регистраторы из Привратного надзора и хронисты из Канцелярии постоянно ведут записи. А что?

— Я бы почитала протоколы аудиенции, чтобы не отвлекать тебя и не заставлять мне пересказывать. К тому же, мне любопытно, как они проходят.

— А знаешь, — сказал Тайрен после паузы, — думаю, ты вполне можешь послушать сама.

— В смысле? Прийти на аудиенцию?

— Ну да.

— А… разве так можно?

— Это не принято, — признал Тайрен. — Императрица занимается Внутренним дворцом, как и все женщины — домом. Но ты же не обычная женщина. К тому же ты будешь не первая, вон, императрица Од, говорят, тоже присутствовала на аудиенциях своего супруга, сидя за ширмой. Так что…

— Ну… Давай, — я почувствовала, как губы сами собой растягиваются в улыбке. Очередное подтверждение того, как много я для Тайрена значу, и что он ценит меня не только как любовницу, но и как друга и советчика, было весьма приятно. Как же мне с ним повезло!

— А как мне с тобой повезло, — серьёзно сказал Тайрен, когда я высказала последнюю мысль вслух. И был вознаграждён ещё одним поцелуем и крепкими объятиями.

— Кстати, а кто это был с тобой, когда я пришёл? — спросил он, когда мы оторвались друг от друга. — Кто-то из новеньких?

— Ты её не помнишь? — изумилась я.

— Нет. А должен?

Ну да, это для меня Кадж — первая подруга среди наложниц, а Тайрен на неё и раньше внимания особо не обращал, а за прошедшее с тех пор время и вовсе успел забыть. Сегодня я пригласила её выпить чаю, разделавшись наконец с аудиенциями — чтобы возобновить общение и провести время в приятной компании. Когда доложили, что ко мне направляется его величество, Кадж собралась было откланяться, но я остановила её: "Думаю, будет полезно напомнить императору о твоём существовании".

— Хорошо, что ты напомнил, я как раз собиралась обсудить это с тобой. Скажи, кого из гарема ты думаешь возвести в первый ранг?

— Не думал об этом, — Тайрен почесал бровь. — Обычно это делают либо по склонности, либо чтобы сделать теснее связи с нужными семьями. Склонность у меня только одна, а из придворных я пока ещё никого не выделил. Когда появится необходимость кого-нибудь поощрить…

— И всё же хотя бы одна супруга первого ранга нужна прямо сейчас. Мне необходима помощница.

— Тогда выбери кого-нибудь сама, хорошо?

— Уже выбрала. Как тебе та, которую ты сегодня видел?

— Не лучше и не хуже любой другой, я полагаю, — Тайрен пожал плечами. — Но если тебе она нравится — почему бы и нет? Могу издать указ хоть завтра.

— Тогда я прикажу написать представление не только на неё, но и на тех наложниц, кого можно повысить до супруг, — мелькнула мысль, не вычеркнуть ли Ла Ю, в наказание за давнюю интригу, но я её отмела. Раз обещала всех, значит всех.

— Прикажи.

На следующее утро навалились новые заботы, так что не только Тайрену, но и мне скучать стало некогда. Приближался праздник Огней, и обязанность готовиться к нему тоже ложилась на хозяйку Внутреннего дворца. Именно обязанность — каково бы ни было состояние дел в государстве, императорская чета должна давать пиры, участвовать в обрядах и увеселять двор. Праздник можно сделать пышнее или скромнее, но его устройство нужно не только для людей, оно служит поддержанию мирового порядка, а ведь именно это поддержание, по здешним представлениям, и является основной обязанностью Сына Неба, а вовсе не какая-то там вульгарная политика. Идеальный император политикой вообще не занимается, он просто сидит лицом к югу, олицетворяя собой ось мироздания, а государственные дела и подданные сами собой вращаются вокруг него по своим раз и навсегда заведённым орбитам, подобно планетам и астероидам при светиле. Увы, мы жили не в идеальном мире, так что наши дела сами собой устраиваться никак не желали.

К счастью, механизм функционирования дворцового хозяйства был налажен в достаточной степени, чтобы и при неопытной хозяйке какое-то время работать без сбоев. Вникая в него, я начинала проникаться невольным уважением к своей предшественнице. Какой бы стервой ни была Эльм Илмин, но своё дело она знала, и при ней всё работало как часы. Благородная супруга Тань, замещавшая её в течение примерно года, тоже борозды не испортила, и заданной ими инерции хватило, чтобы эти шестерёнки довращались до моего появления. Теперь всё зависело от меня, и я волновалась, понимая, что праздник станет тестом на мою профпригодность. К тому же я испытывала к этому празднику особую нежность. Как-никак, попутно мы отпразднуем годовщину нашего с Тайреном знакомства.

Неужели и правда прошло уже целых пять лет?

К счастью, всё удалось сделать прилично, и даже, пожалуй, хорошо. Кадж, став госпожой Талантливой супругой, активно включилась в работу, и второстепенные вопросы я с лёгким сердцем доверила ей. На этот раз никто никого не стремился поразить роскошью и великолепием, обошлись необходимым минимумом. Среди придворных провели активную пропагандистскую работу на тему, что экономия в трудный для родины час — добродетель, а потому если кто и возмущался скудостью праздничного стола на пиру, то делал это тихо. Вино достали из старых запасов, из блюд, кроме обязательного вымоченного в уксусе чеснока, почему-то приобретавшего зелёный цвет, и ритуальной каши из риса и бобов с добавлением орехов, фиников и винограда, были только закуски, и те — без изысков. Во дворец не стали приглашать фокусников и акробатов со стороны, пренебрегая традицией устраивать соревнования между ними, обошлись придворными артистами и музыкантами. Состязание лучников среди юношей из благородных семей, правда, всё же провели, но оно особых затрат и не требовало. Признаться, я высидела его с некоторым трудом — мне было не особенно интересно, кто станет победителем, а в искусстве стрельбы из лука я мало что понимала, и процесс ради процесса меня не увлёк.

Зато потом был пир. С тостами, стихами, красивыми танцами, которые исполняли миловидные девушки и юноши. Особенно мне понравился смешанный, в котором принимали участие и те, и другие. В руках танцоры держали трещотки — ещё один атрибут праздника, приманивающий добрых духов.

— читал Чжуэ Лоун в полной тишине своим красивым, хорошо поставленным голосом. -

Молчали советники и придворные со своими жёнами, молчали императорские супруги и наложницы, молчали мы с Тайреном, внимая красивым и значительным строкам. Почти никто не шевелился, и только мерцал иногда в свете огней блик на драгоценном камне или золотой вышивке.