Пропавшая принцесса - Пашнина Ольга Олеговна Страница 11

Я присвистнула. Самая известная рок-группа, по крайней мере, на юге. Пожалуй, на это стоило взглянуть.

Убедившись, что твердо стою на ногах, я вышла в зал, ища глазами Эри. Подруги нигде не было видно, а идти ее искать к буфету не хотелось: там, как и всегда, собралась целая толпа. Группы на сцене еще не было, играла какая-то медленная музыка.

– Вы часто обманываете, Дейна? – раздался голос у меня за спиной.

Кэдерн Элвид улыбался, держа в руках несколько красных роз.

– Вы о чем?

– Вы обещали мне белое платье. – Он окинул взглядом мой наряд. – Почему вы так одеты, Дейна?

Я вздохнула, отводя глаза. Ему почему-то признаваться не хотелось.

– У вас нет денег? – Кэдерн догадался сам, но, вопреки моим ожиданиям, вопрос прозвучал мягко.

– У кого сейчас есть деньги?

– Это вам. – Директор протянул мне три розы. – Они вроде как вечные.

Я снова залилась краской.

– Спасибо.

– Можно вас пригласить?

– Что? – Я удивленно моргнула.

– Танцевать, Дейна. Вы ведь танцуете? Или только играете?

– Я… танцую, наверное, – пробормотала, вконец смущенная.

Кэдерн забрал у меня цветы и весьма небрежно положил их на столик. Мы вышли на танцпол. Студенты, которые замечали директора, почтительно расступались и кидали на меня удивленные взгляды.

– Расслабьтесь, Дейна, – улыбнулся Кэдерн. – Я не волк и не собираюсь вас есть.

Я вымученно улыбнулась, но напряжение между нами ослабло.

Я чувствовала, как дрожат мои пальцы, лежащие на его плечах, и как крепко его руки сжимают мою талию. Мы танцевали близко – непростительно близко для директора и студентки. И мне это нравилось. Нравилось настолько, что я совершенно растерялась.

– Вы написали письмо Смилю? – вдруг спросил Кэдерн.

– Да, – без зазрения совести соврала я. – Передам ему после бала.

– Хорошо. Все же я, хоть и не хочу портить вашу репутацию, сторонник разбирательства.

Видя, что эта тема мне явно неприятна, Кэдерн замолчал, прижав меня к себе еще крепче. Мне хотелось напомнить директору о правилах приличия и в то же время… не хотелось. Было что-то в этом танце – что-то, что я упустила.

– Вы чудесно сыграли. У вас талант.

– Спасибо. По правде говоря, я так никогда не играла. Это все Коль с его спецэффектами.

– Красиво, – шепнул Кэдерн, наклонившись к моему уху и обогрев дыханием шею. – Вы знаете, что серебряный – цвет королевской семьи?

Я задержала дыхание, пытаясь понять, намекает он на что-то или нет. В конце концов решила, что просто пришлось к слову.

– Знаю. Хороший получился бал.

– Жаль, что ваша подруга здесь без пары. Я хотел бы отпустить Тара, но не могу. Я слишком завишу от мнения большинства… во всяком случае, в вопросах, касающихся управления университетом.

– Вы верите, что Тар невиновен?

– Конечно. Дейна, я знаю своих студентов. Каждого.

– И меня? – Я почувствовала желание немного пококетничать.

– И вас, Дейна. Вас особенно.

Последнюю фразу он сказал очень тихо, но у меня перехватило дыхание.

– Господин директор…

Мы одновременно посмотрели друг другу в глаза и замерли. Я боролась с искушением закусить губу в предчувствии его действий, он, очевидно, боролся с желанием этих самых действий. Неизвестно, кто выиграл, но, когда он склонился ко мне, я вдруг увидела Смиля и Лувана, направляющихся к выходу. В руках Смиль держал какой-то сверток.

– Мы играем рок! – Кто-то оглушительно ударил по барабанам.

– Простите меня, – вырвалась из объятий Кэдерна, – я не могу остаться!

– Дейна, – он выглядел виноватым, – извините, я не хотел…

– Нет! Дело не в этом. Просто мне очень нужно бежать, я потом все объясню.

Забыв на столе розы и оставив растерянного директора стоять посреди танцпола, я выскочила из зала. Но ни Смиля, ни его дружка поблизости уже не было.

Никогда не считала себя жестоким человеком. То, что я делала, жестокостью вряд ли можно назвать, как и Игнета сложно назвать невинной жертвой. Неизвестно, сколько на его счету девушек, не вовремя попавшихся в руки. Чувство сожаления, что я испытывала, скорее можно связать с самим фактом причинения боли живому существу. Я не любила насилие, но и не гнушалась пользоваться им при случае. Таких ситуаций бывало немного, но они все же происходили.

Но вот на чувствах калеки я еще не играла.

Игнет спал. Повязка на его глазах занимала половину лица, фиксируя лекарственные примочки. Как мне говорили, пока еще он находится под действием обезболивающего заклинания. Поделом.

– Игнет…

Он тут же проснулся, прислушиваясь и поворачивая голову во все стороны.

– Привет. Это Дейна. Узнал?

– Чего тебе, дрянь? – буркнул Игнет.

Впрочем, в его голосе явно слышался страх.

– Давай вежливее, а? – хмыкнула я.

– Да пошла ты!

– Фу, – я поморщилась, – грубость какая. Игнет, это ведь Смиль подставил Тара, да? Они куда-то пошли сейчас. Если скажешь куда, я сниму заклинание.

– Что? – С лица Игнета мигом слетела злость.

Он был похож на растерявшегося первокурсника, а не на одного из самых опасных парней в универе.

– Последствия заклинания действуют долго, Игнет. И их может снять тот, кто наложил. Если обладает достаточной силой. Я – обладаю. Поскольку вы не признались, что пытались меня изнасиловать, тебе предрекают слепоту. Представляешь, каких проблем можно избежать, если я сниму заклинание? К слову, Кэдерн знает, чем вы занимались на озере. Нужно ли говорить, что он не просил меня даже попытаться тебе помочь? Ты понимаешь, Игнет?

Он молчал. Все-таки трудно разговаривать с человеком, глаза которого не видишь.

– Хочешь остаться калекой? Мешать не буду.

Я встала, незаметно скрестила в кармане пальцы на удачу.

– Смиль давно торгует дурманом, – глухо откликнулся Игнет. – У него тайник у источника. Встречается с заказчиками обычно ночью.

– И кто заказчики?

– Ребята из богатых семей. В основном берут для девчонок, ну… ты понимаешь. Есть те, кто серьезно употребляет, а есть те, которые для родителей. Смиль имеет на этом неплохой заработок.

– Он подбросил Тару наркотик?

– Конечно. Смиль знал, что Тар забрал твои вещи и позвал на помощь.

– Понятно.

Я сняла заклинание, втайне надеясь, что Игнет никому не расскажет о том, что это была я. Снятие таких заклинаний – непростое дело, могущее привлечь к моей персоне лишнее внимание.

Игнет явно почувствовал, что боль ушла. Его рука взметнулась к глазам, но тут же опустилась. Парень понял, что ему грозит за выдачу таких сведений.

– Неужели Смиль до сих пор меня ненавидит? – Я не смогла удержаться от этого вопроса. – Прошло столько лет.

– Он не ненавидит. Он в тебя влюблен, неужели не ясно?

– Странная у него любовь…

Игнет получил строгое предупреждение молчать о том, что последствия заклятия сняла я. Надо думать, угроза вернуть все как было, его изрядно напугала. Я бы ее, конечно, никогда не исполнила, просто не хватило бы духу. Но Игнет-то об этом не знал.

Я шла на голоса, стараясь ступать бесшумно и не привлекать внимания. Ночного леса я не боялась лишь благодаря самоконтролю. Я убеждала себя, что ничего и никого страшнее Смиля в этом лесу нет. Одновременно приходилось держать наготове заклинание запоминания иллюзии. Мне повезло, что я владела основными канцелярскими навыками вроде копирования документов, чтения скрытых текстов…

За несколько десятков метров до источника я пошла медленнее. Голосов слышно уже не было, но я четко различала в тусклом свете светляков мужскую фигуру. Почему-то одну. Смиль или Луван?

Остановилась неподалеку, за большим камнем, который отлично скрывал меня и в то же время давал хороший обзор. Прошептала заклинание и стала наблюдать. Смиль стоял перед тайником, вырезанным в скале, и тихо ругался. Он переставлял какие-то баночки и коробочки и, очевидно, что-то искал.

Я поежилась: зря ничего не накинула, ночи уже холодные.