Айрин (СИ) - О' Страница 11

На небольшой каменистой пустоши коршун разглядел крохотный знакомый силуэт. Заложив вираж и слегка снизившись, небесный хищник присмотрелся. Так и есть! Сколько он видел похожих фигур, лежащих на полях сражений, на опасных дорогах, покачивающихся на виселицах… Хорошее, нежное мясо.

Издав резкий крик, коршун сложил крылья и свинцовым шаром упал вниз. Приземлившись неподалёку от неподвижного человеческого тела, осмотрелся. Переваливаясь, приблизился. Осторожно клюнул блестящий бок — в том месте, где легко добраться до внутренностей. Загнутый кончик клюва, зацепившись за железные колечки, тут же соскользнул. Птица снова попыталась достать до мягкой плоти — неудачно.

Коршун поглядел на розовую руку, лежащую ладонью вверх. Примерившись, рванул — и замер, прислушиваясь и осматриваясь. Решив, что ничего не угрожает, ударил ещё раз, оторвав кусок кожи и обагрив клюв кровью.

Человек застонал.

Хлопнув крыльями, коршун тяжело отскочил. Выждал. Вернулся на прежнее место и вновь клюнул. Застонав громче, человек с трудом приподнялся. Уставившись на пернатого мучителя мутным взглядом, попытался стукнуть кулаком. Изрядно промахнувшись, вновь ткнулся лицом в траву.

Коршуну подобной демонстрации жизни оказалось достаточно. Испустив негодующий клёкот, он растопырил крылья и, подпрыгнув, взлетел. Добыча ещё недостаточно слаба. Но он подождёт…

Айрин очнулась от жажды и сильной ноющей боли в руке. Медленно открыв глаза, увидела жухлую траву, пробивающуюся меж пыльных буроватых камней. Без единой мысли долго смотрела на ползающих по земле и стебелькам муравьёв.

Собравшись с силами, принцесса перевернулась и села. Мир покачнулся, к горлу подступила тошнота. Опустив веки, Айрин замерла. Почувствовав себя чуть лучше, осмотрелась.

Вокруг раскинулась однообразная плоская равнина, вдалеке темнел лес.

Принцесса перевела взор на кисть левой руки, покрытую запёкшейся кровью. Непонимающе оглядела рваную рану на мясистой части ладони ниже мизинца. Подтянула ближе вещевой мешок, развязала горловину. Вынув флягу, жадно напилась тёплой воды. Затем ополоснула повреждённую руку. Из берестяной коробки выудила пакетик с порошком, приготовленный лекарями из зелёной плесени, целебных трав и золы. Посыпала рану и обмотала кисть чистой полотняной лентой. Затянув узел зубами, сложила вещи на место. Неторопливо встала.

Солнечные лучи заливали землю, нагревая торчащие среди травы камни. Громко стрекотали кузнечики. Под ногами сновали ящерицы. Примерно в двух полётах стрелы от Айрин паслись несколько косуль. В вышине, раскинув крылья, кружил коршун.

Морщась от головной боли, принцесса огляделась. Она вдруг осознала, что не знает, где находится. Волшебник отправил её в Вайл, но куда именно?

Айрин задумалась. Она не видела гор, но знала, что они должны быть где-то на севере или северо-востоке. Нужно идти туда. Если встретит по пути людей или наткнётся на поселение, сможет сориентироваться точнее. А ещё купить коня…

Тут принцесса вспомнила, что отдала Филакиусу Многомудрому все деньги. В тот момент это казалось хорошей сделкой, но теперь Айрин понимала, что следовало оставить хоть немного себе. Конечно, на неё сильно подействовали самопожертвование Ролло, бегство от крагирских солдат и встреча с настоящим магом. Но могла бы предположить, что очутится не возле самого драконьего логова.

— Ролло был прав, я дура, — обругала себя принцесса.

Несколько утешало то, что больше не приходилось опасаться ни крагирцев, ни отправленной королевой погони. В этом диком краю ей угрожали лишь хищные звери да лихие люди. Но с ними она как-нибудь справится.

Определив по солнцу примерное расположение сторон света, Айрин подняла мешок и зашагала на север, к далёкому лесу.

До сумрачной стены высоких деревьев принцесса добралась позднее, чем предполагала. По пути пришлось устроить несколько привалов — слабость ещё напоминала о себе.

Айрин не собиралась на ночь глядя углубляться в незнакомый лес. Но и разводить огонь там, где его можно увидеть издалека, тоже не хотела. Разыскав крошечную полянку, со всех сторон надёжно прикрытую дубами, липами и густым кустарником, принцесса неторопливо принялась готовиться к ночлегу.

Хотя солнечный свет пока горел на верхушках деревьев, в лесу стало темно. Из чащи доносились всевозможные звуки: шорох листьев, тихий хруст ветки под лапой какого-то животного, наводящий тоску крик филина, перемежающийся зловещим хохотом.

Шлёпнув по щеке, Айрин подбросила в костёр колючий можжевельник с тёмными шариками ягод, чтобы отогнать комаров. Расслабленно прикрыла глаза. Встрепенулась и выругалась, когда обломок толстой, покрытой голубоватым лишайником ветки, громко защёлкал, взметая вверх множество искр. Нехотя поужинала лепёшками и сыром. Обнаружив, что во фляге осталось не так много воды, пить почти не стала.

Глядя на танцующие красно-оранжевые лепестки, принцесса думала, что точно так же недавно сидела возле костра с Ролло. Затем вспомнила его лицо во время расставания в Мистове. В тот момент шут исчез и на его месте возник серьёзный юноша, с которым необъяснимо много времени проводил король. Что произошло? Неужели близость смерти очистила разум Ролло?

Айрин внезапно осознала, что тоскует из-за его гибели. Странно: они никогда не были близки, их мало что связывало. Во время сражений рядом с принцессой порой умирали дворяне и солдаты, которых она знала гораздо лучше. Их уход печалил, но это было частью войны, частью жизни. Почему же она так переживает из-за Ролло? Они провели вместе лишь два дня — а сердце сдавливает, словно потеряла родича или лучшего друга…

Сквозь листву над головой Айрин пробивался свет двух звёзд: белой и голубой. И точно звёзды мерцали глаза шакала, высунувшего морду из кустов на дальнем краю поляны. Принцесса, замахнувшись, прикрикнула. Блёстки глаз мигнули, послышался шорох веток — шакал торопливо убегал в чащу.

Подбросив в огонь дров, Айрин откинулась на подстилку из тонких веток и листьев и задремала.

Принцесса шла по полузаросшей лесной дороге всё утро, а частокол деревьев вокруг не кончался. Айрин начало казаться, что этот путь, усыпанный листьями и освещённый пробившимися сквозь ветви косыми лучами солнца, бесконечно тянется по мрачному, непрерывно что-то шепчущему исполинскому лабиринту. В Лассисе леса были гораздо меньше, и девушка не привыкла к настолько большим заросшим деревьями пространствам. Она очень обрадовалась, когда, наконец, выбралась из-под колышущегося зелёного полога.

Дорога, извиваясь, вела на северо-восток. Айрин следовала по ней, почти не глядя по сторонам. Ландшафт давно не менялся: повсюду расстилались покрытые буераками луга с редкими деревцами.

Где-то около полудня принцесса вышла на распутье. Когда-то здесь стоял каменный указатель, но нынче его обломки врастали в землю у обочины. Устало опустившись на крупную светлую глыбу, принцесса окинула взглядом окрестности.

По восточной дороге, направляясь к перекрёстку, медленно ехал всадник. Ещё несколько во весь опор мчались к распутью с юга.

Айрин решила, что заговорит с первым, кто доберётся до неё. В ожидании отхлебнула из фляжки и расслабилась, чувствуя, как гудят натруженные ноги.

Сотрясая землю тяжёлыми ударами массивных подков и вздымая клубы пыли, мимо принцессы пронеслась пятёрка рыцарей: один впереди, четверо попарно сзади. Все в свинцово-серых длинных кольчугах, расходящихся у пояса и свисающих на лошадиные бока; в кольчужных чулках-шоссах; в конических шлемах с широкими наносниками. И в одинаковых накидках с изображением чёрной волчьей головы на груди и спине.

Уже миновав распутье, кавалькада остановилась. От группы отделился рыцарь и поскакал к Айрин.

Принцесса поднялась, обрадованная, что сможет задать несколько вопросов.