Магия объединяет - Илона Эндрюс Страница 11

— Ты не готова противостоять мне. Не открывай эту дверь. У тебя недостаточно безжалостности, чтобы бороться со мной.

С меня было достаточно.

— Отец, когда ты в последний раз кого-то убивал? Я не имею в виду с помощью магии, я имею в виду руками, достаточно близко, чтобы ты мог заглянуть в глаза? Неделю назад я убила женщину, чтобы она не принесла своих детей в жертву какому-то забытому богу. Я убила стольких, что не помню всех их лиц. Они сливаются. Дверь уже широко открыта, и ты был тем, кто открыл ее. Ты готов к тому, что я войду в нее?

Тень пробежала по его лицу. Я почувствовала, как внутри него поднимается магия, подобно новой яркой звезде, рождающейся из пустой тьмы.

— Моя гордая дочь, мое чувствительное доброе дитя, сострадательное к своему врагу, ты спасла одного человека от его судьбы. Но что ты будешь делать с ними?

От него исходила магия. Пустое поле слева от нас замерцало. Появились кресты, похожие на мираж в пустыне, проявляющийся в колеблющемся горячем воздухе. Мужчины и женщины, молодые и старые, подвешенные к дереву. О, Боже мой… На том поле было, должно быть, тридцать крестов. Тела висели, совершенно неподвижные. Никто не двигался.

До меня донесся запах, ужасная вонь разлагающейся человеческой плоти. Они были мертвы. Все они.

По моей спине скатился лед. Ужас от увиденного был слишком велик.

Роланд посмотрел на единственного выжившего на кресте. Лицо Железного пса исказилось. Его крест был обращен к остальным.

— Ты заставил его смотреть. Они умирали в агонии, один за другим, и Железный пес все это видел.

— Ты понятия не имеешь, на что я способен. Ты не можешь противостоять мне. Когда я приказал ему убить этих людей, это была доброта. Он не подчинился и не дал им быстрой смерти, поэтому я показал ему, чего стоило его неповиновение.

Лед добрался до поясницы и взорвался адом. Теперь Роланд наблюдал за мной, чтобы убедиться, что я получила сообщение. О нет, отец. Не волнуйся. Я все поняла.

— Если бы не его непослушание, этого бы не произошло.

Моя магия кричала и брыкалась внутри меня, пытаясь вырваться на свободу, просачиваясь в мой голос.

— Нет.

Глаза Роланда сузились.

— Ты говоришь так, словно это какая-то внешняя сила пытала и убивала этих людей. Как будто это была какая-то неизбежная катастрофа, а ты, благодаря своей доброжелательности, пытался предотвратить ее, но твои подчиненные подвели тебя. Но это ты. Ты решил убить их. Ты решил распять их. Ты. Ты — источник этого зла. Это твоя вина, не его. Ты больной ублюдок, который решил, что у него есть право на массовое убийство.

Роланд отшатнулся. Его глаза вспыхнули. Его магия вырвалась наружу яростным потоком, бурля вокруг него подобно грозовой туче.

К черту все. Отпускаю. Моя сила вырвалась из меня, сравнявшись с его. Стена замка содрогнулась под нами.

Я впилась в него взглядом.

— Ты не имеешь права. Ты когда-нибудь задумывался, почему тебе всегда приходится сжигать и убивать на своем пути к власти? Почему никто никогда не приходит и не говорит: «Пожалуйста, могучий Нимрод, веди нас?» Это потому, что твое правление приносит боль и страдание. Никто не хочет, чтобы ты был главным.

— ТЫ НЕ БУДЕШЬ ГОВОРИТЬ СО МНОЙ В ТАКОМ ТОНЕ.

Его магия выплеснулась наружу, выстреливая вверх. Ветер набросился на меня, бушуя из ниоткуда. Камни под нами задребезжали. Несколько каменных блоков выскользнули, переваливаясь через край. Во дворе люди съежились.

— Ты узурпатор, отец. Ты продолжаешь совершать ужасные поступки ради высшего блага, но большего блага нет. Есть только это. — Я указала на кресты. — Это то, за что выступает наша семья. Не за мир, счастье или прогресс. Это твое наследие. Ты тиран. Злобное существо, которым люди пугают своих детей по ночам. На всей этой планете ты единственный человек, который считает, что ты годишься для правления.

— ЗАМОЛЧИ!

Взрыв магии ударил в меня, чуть не сбив с ног. О нет. Он не заставит меня замолчать. У меня были вещи, которые мне нужно было снять с груди. Они накапливались месяцами.

Моя магия вернулась. Если бы у нее был голос, она бы взревела.

— Ты не можешь считаться ни с какой властью, кроме своей собственной. Даже сейчас тебя гложет то, что этот город принадлежит мне. Ты не можешь отпустить его. Ты строишь козни, манипулируешь и давишь на меня, и когда я буду вынуждена ответить, ты успокоишь свою нечистую совесть, сказав себе, что ты дал мне выбор. Если бы только я согласилась с твоим вопиющим пренебрежением к твоему собственному слову, ничего бы этого не случилось. Ты притворишься, что это действительно моя вина. Это твоя, отец. Твоя собственная сестра предпочла умереть, чем жить в мире, который ты хотел создать.

Его рука метнулась вперед, но я видела это за милю. Он был магом, но я была профессиональным убийцей. Пощечины не случилось. Роланд уставился на мою руку, блокирующую его.

— Я сейчас уйду, отец. Я приду за Сайманом. Ты забрал его у меня, я заберу его обратно, и тогда мы будем квиты, и тебе придется сделать выбор.

Я повернулась и сошла со стены. Больше нечего было сказать. Люди разбегались с моего пути. Двое бойцов со стены исчезли. Над замком бушевал шторм, клубились темные тучи. Меня это ничуть не волновало.

Дерек и Джули ждали меня, неподвижно стоя в людском хаосе, пока люди Роланда пытались защитить замок от усиливающегося ветра. Лицо Джули было бескровным. Она держала поводья наших скакунов, пытаясь удержать их на месте, пока они с растущей паникой смотрели на бурю. Выражение лица Дерека ничего не выражало, будучи плоским и бесстрастным. Его глаза сияли желто-зеленым. Он был на грани насилия. Я прошла мимо них, вышла за ворота и направилась к кресту. Они последовали за мной. Отец все еще был там, где я его оставила, наблюдая.

Я посмотрела на Дерека и указала на крест. Он переместился за него.

Я представила лицо отца на дереве, сделала шаг и нанесла боковой удар ногой в основание креста. Я вложила в него всю свою силу и ярость. Дерево треснуло. Я пнула его снова, и снова, и снова. Крест упал вместе с человеком на нем, и Дерек поймал его. Я вытащила нож из ножен и перерезала веревку на лодыжках и запястьях Железного пса. Дерек снял его с креста и перекинул через спину Обнимашки. Я