Смертельная Шпилька - Елизавета Берестова Страница 11

— И к какому выводу привели вас игры вашего разума? — спросил Вил.

— Мой разум пришёл к совершенно парадоксальному выводу, — ответил Нода, безрезультатно приглаживающий шевелюру в очередной раз, — если бы в Каэ-доно не стояла одна из самых мощных охранных магических систем во всём королевстве, я бы сделал вывод, что госпожу камеристку заколдовали. Как врач, да ещё личный медик его королевского величества Элиаса, я должен уметь отличать хвори обыкновенные от болезней и патологий, вызванных случайным или намеренным воздействием магии на человеческий организм. Поэтому я прикладываю усилия, дабы оставаться в курсе магических исследований, которые ваши собратья, госпожа Таками, ведут, не покладая рук, в различных областях магической науки. Мне попадалась статья о заклятиях, которые приводят к кратковременной амнезии, их ещё называют «кражей времени». Человек подчас и не подозревает, что у него из жизни пропали от пары часов до нескольких суток. Однако ж, сие невозможно: если б кто-то попытался наложить на мою пациентку подобное заклятие, то переполошил бы всю гвардию.

— Невозможна любая волшба, — спросила чародейка, — или только та, что твориться непосредственно в Каэ-доно? Возможно ли тайно пронести сюда зачарованный предмет?

— Зачарованный предмет принести сюда невозможно, — ответил врач, — пару лет назад это одна горничная проверила на собственном опыте. Девица, имя её уже истёрлось со страниц моей памяти, поскольку она покинула замок сразу после происшествия, добивалась внимания со стороны одного из парней обслуги замка. Когда её усилия увенчались успехом, и объект тайных вожделений был приглашён провести ночь в девичей спальне, горничная решила действовать наверняка. Причиной тому была репутация красавчика с напомаженными волосами; он менял подруг не то, что по сезонам года, иногда новая счастливица не удерживалась на его ложе и недели. Так вот, наша горничная решила обезопасить свои чувства, поэтому прибегла к заклятию, чтобы на веки вечные привязать ветреника к своей персоне. Привораживающее заклятие было заключено в банальную щётку для волос, которой дама должна была причесать себя и кавалера (злые языки утверждали, что сделать ей сие надлежало не в самых доступных местах) после чего снять застрявшие волосинки следовало сжечь в пламени розовой ароматной свечи, пепел размешать в бокале с вином и испить из него поровну.

— И как, подействовало? — скептически поинтересовалась Рика. Она презирала любовную магию. По её глубокому убеждению, любые воздействия на сферу чувств человека не стоили и ломаного гроша.

— Уж не знаю, — развёл руками доктор, — какое впечатление ритуал произвёл бы на объект нежной страсти, но вот охранная система возбудилась до высшей степени. Виновницу схватили на входе. Она не смогла миновать даже коридора, отделяющего вход для слуг от чёрной лестницы. Так что получается, что зачарованный даже столь невинным заклятием предмет пронести нет никакой возможности. Но вот я подумал, — он поправил сползающие очки, — может, всё зависит от силы заклятия и от его направленности?

— Я что-то не пойму, — коррехидор скептически поднял бровь, — то у вас нельзя колдовать вовсе, то — всё зависит от силы волшбы и её направленности. То есть — нельзя, но что-то всё-таки можно?

— Простите, если не сумел объяснить толково. Большая часть глав кланов люди пожилые, уже успевшие нажить немало различных болячек. Они привозят с собой лекарства, которые им прописали клановые врачи, и, как вам должно быть уже известно, многие лекарственные средства содержат ту или иную толику магии. Поскольку охранная система не сходит с ума всякий раз, когда в Каэ-доно происходит Совет кланов, и не реагирует на косметическую магию леди Камирэ и её придворных дам, рискну предположить, что слабенькая медицинская магия способна миновать невидимый защитный барьер.

— А леди Камирэ пользуется косметической магией? — сама того не ожидая спросила чародейка. Её шокировала мысль, что красота королевской невесты оказалась насквозь искусственной.

— Милое дитя, — улыбнулся лейб-медик, — ибо моё положение врача и по крайней мере удвоенный срок жизни позволяют так обращаться к вам. Не всем повезло от природы иметь хорошую фигуру и миленькое личико, а уж если ты жаждешь заполучить руку и сердце самого важного лица в королевстве, приходится хитрить и исправлять те недочёты, что допустила природа. Вот леди Камирэ и исправляет, причём весьма преуспела на данном поприще; с её подачи косметическая магия при артанском дворе стала нормой жизни. Его величеству весьма льстят удивлённые взгляды иностранных послов, какие они бросают на наших красавиц. Так что таблетки с толикой магии для усиления терапевтического эффекта, кремы и притирания, превращающее женскую кожу в бархат и шёлк вполне себе комфортно себя чувствуют в замке и не сводят с ума охранную сигнализацию.

— Если бы не система защиты от магии, я предположила бы, что госпожу Тибу Эдаби зачаровали, вынудив напасть на будущую королеву, — вслух рассуждала чародейка, — однако ж, заклятие это сложное и сильное. Незаметно его применить просто невозможно, да количество маны, какое потребуется для его активации, заставило бы поднять волоски на шее у любого чувствительного к магии человека в радиусе десятка сяку. Представляю, как среагировала бы на это охранная система. Если только, — девушка вопросительно поглядела сначала на коррехидора, а потом на доктора Ноду, но не успела закончить.

— Если только сообщник не отключил систему, — проговорил Вил, — кто отвечает за амулеты?

Королевский лейб-медик пожал плечами. Он не знал и посоветовал обратиться с этим вопросом к начальнику королевской гвардии.

— Приказываю вам разбудить госпожу Тибу к нашему следующему приходу, — велел коррехидор, — приведите её в чувство и постарайтесь, чтобы она снова не удумала устраивать истерику.

— Простите, милорд, — ответил Нода с видом человека, который собирается выставить целый ряд различных возражений, — для этого мне нужно хотя бы приблизительно представлять, когда состоится этот ваш следующий приход. А вот насчёт душевного состояния вверенной мне пациентки я ничего обещать не могу.

Вил дал доктору минут сорок и не стал вступать в полемику, решив, что с разбуженной госпожой Тибой справится и сам.

Как он и предполагал, начальник королевской гвардии, а им оказался тот самый мужчина с резкими чертами лица и каркающим голосом, что пытался арестовать камеристку, коротал время за чашкой крепкого кофе в кордегардии замка. То, что кофе был сварен на славу чувствовалось с пяти шагов.

Как только коррехидор и его спутница возникли на пороге, начальник и все остальные гвардейцы вскочили с мест и отдали честь.

— Оставьте, господа офицеры,