Бесстрашие - Кристин Смит Страница 11

— Как это было?

— Что? Заключение?

— Да. Если ты готова об этом рассказать.

Сиенна подходит к деревянной скамейке, сделанной из поленьев. Когда она садится, я присоединяюсь к ней.

— Это был ад, — начинает она. — Или то, как я себе представляю ад. Одиноко. Мучительно. Дикая жара днём, пронизывающий холод ночью. Никаких возможностей скоротать время. Есть только ты и твои мысли обо всём, что ты сделал не так в этой жизни. Обо всех ошибках. — Она замолкает, наклоняясь, чтобы подобрать маленький камешек у ног. Острым краем она выцарапывает тонкую полосу на полене, не глядя на меня. — В какой-то момент я поверила, что заслуживаю там находиться. Заслуживаю умереть.

Я беру её руки в свои, камешек падает на землю. Её ладошки такие маленькие по сравнению с моими. Под ногтями скопилась грязь. На щеках пыльные пятна. Нам бы обоим сейчас не помешал душ.

— Это всё моя вина, — говорю я. — Ты приехала в Рубекс из-за меня. Ты бы не пошла в дом Рэдклиффа, если бы я не предал тебя.

— Но ведь это был не ты. Ты не знал, что…

— Да. Но я всё равно чувствую вину.

— Не стоит.

— Стоит. Ты стольким пожертвовала ради меня. А я даже не знаю, как тебе отплатить.

Её лицо смягчается, губы приоткрываются, и, конечно же, мой взгляд тут же оказывается прикован к ним.

— Ты и не должен.

Её губы буквально умоляют меня поцеловать её. Я наклоняюсь к ней, останавливаясь в миллиметре, будто спрашивая разрешения.

— Да, — выдыхает она, и этот шёпот проникает в мой рот. Я накрываю губами её губы.

Это наш первый поцелуй с того раза в здании ВИГ после того, как я спас её из тюрьмы. Оглядываясь назад, могу сказать, что то был не самый благоразумный поступок. Она была ранена, всё ещё пребывала в шоке и пыталась осознать произошедшее.

Но, чёрт побери, её губы как огненные подушечки. Они мягкие, и от них исходит такой жар, что моя голова готова взорваться. Я обхватываю ладонью её затылок, притягивая ближе, насколько это возможно. Я бы перетянул её к себе на колени, но это не очень-то прилично на глазах у всех. Когда мы отстраняемся, то оба тяжело дышим.

— Сиенна? — взрослый женский голос раздаётся за моей спиной.

Ещё не повернув головы, я понимаю, кто это. И что-то мне подсказывает, что она всё видела. Вскакиваю на ноги, тогда как Сиенна подносит руки к пылающим щекам.

— Миссис Престон, очень рад.

Несмотря на то, что она только что застукала меня со своей дочерью, миссис Престон тепло улыбается.

— Прошу, зови меня Вивиан. Рада видеть тебя вновь. Мы уже встречались в доме Райдера, но ты, наверное, не помнишь.

Я улыбаюсь.

— Лишь урывками.

— И некоторые из этих обрывков, — встревает Сиенна, — мы бы оба хотели забыть.

Вне всяких сомнений, она вспомнила меня и Рейни.

— Как тебе моя палатка, мам? — Сиенна указывает на наше творчество.

Не успевает Вивиан ответить, как к нам подбегает Эмили. Увидев меня, она тормозит и наклоняет голову вбок.

— Трей? Это ты?

Опускаюсь на колено, чтобы оказаться на одном уровне с ней.

— Привет, Эмили. Ты помнишь меня?

— Ага, но ты сильно изменился. Ты сейчас очень… — она морщит нос, — грязный.

Я смеюсь вместе с Сиенной и Вивиан. Дети всегда такие непосредственные.

— Слышал, где-то здесь неподалёку есть горячий источник. Вы уже там были?

Она мотает головой.

— Я очень хорошо плаваю.

— Да, мне рассказывали.

Её голубые глаза внимательно изучают меня, очевидно, сравнивая с Зейном, с которым она провела несколько недель. Он для неё стал кем-то вроде старшего брата. А я тот тип, что разбил сердце её сестры.

К счастью, она ещё слишком мала, чтобы это понимать.

— А ты любишь плавать? — спрашивает она после долгой паузы.

— Обожаю. Можешь спросить у Сиенны. — Подмигиваю её старшей сестре, вспоминая наше свидание у лагуны. Её щёки и так уже порозовели от долгого пребывания на солнце, а теперь и вовсе стали ярко-красными.

Эмили скрещивает руки на груди, окидывая меня взглядом, и серьёзным тоном заявляет:

— Можешь поплавать со мной.

Звучит так, будто мне оказана величайшая честь.

Возможно, кому-то это покажется глупостью, но я чувствую, будто завоевать её одобрение — это лучшая награда. Её заявление, мало того что звучит очень мило из уст очаровательной пятилетней девочки, так ещё и вызывает у меня чувство гордости, словно я совершил настоящий подвиг.

Слегка поклонившись, отвечаю:

— Благодарю за оказанную честь.

Выпрямляюсь. Эмили берёт Сиенну за руку и громко шепчет ей на ухо:

— Ладно, пусть остаётся. Он мне нравится, потому что он милый.

Мы втроём снова смеёмся. Затем Вивиан и Эмили уходят готовить обед, и я замечаю, что Сиенна украдкой смахивает слёзы.

— Ты в порядке? — спрашиваю я.

— Да, всё нормально. Просто… воспоминания нахлынули. Я как будто постоянно лгу маме и сестре. Каждый раз, когда не говорю им о папе.

Мои руки обвивают её талию. Притягиваю Сиенну к себе, она прижимается щекой к моей груди, а я опускаю подбородок на её макушку.

— Понимаю.

Я тоже много чего скрывал от близких. А теперь скрываю кое-что от Сиенны. Кое-что случившееся в ночь, когда бомбили лагерь «Грань». Очень важное «кое-что».

Я отчаянно хочу защитить её от правды, потому что не знаю, как она отреагирует, когда всё узнает.

7

ЗЕЙН

Аромат домашних булочек с корицей застаёт меня на втором этаже, когда я натягиваю на себя футболку и шорты. Так я понимаю, что Грета сегодня утром взялась за выпечку, а значит, у неё печальное настроение. Догадаться, что она расстроена, несложно — на всех кухонные поверхностях и в холодильнике появляются горы булочек, печенья, тортов и пирогов.