Анастасия Лик - Цена жизни Страница 12

   Хороший генерал, подумала Лина, но её мысли уже были устремлены к морю. Вражеская армия высадилась на берег и начала смещаться в сторону Афин, и уже скоро будет здесь. Мутные клубы дыма от горящего города тянулись вверх к солнцу и создавали довольно мрачное настроение.

   - Как вы себя чувствуете? - очень осторожно спросил Хрис.

   - Отлично. А если меня не будут постоянно спрашивать об этом, то буду чувствовать себя ещё лучше, - улыбнулась она, скидывая с себя дурные мысли и подмигнула ошарашенным солдатам. - За спиной Афины, мальчики. Отступать некуда. Не подведите.

   Римляне довольно быстро приблизились к городу, даже не удосужившись построить армию, и Неарх сам себе усмехнулся. Всё верно, они думают, что победа у них в кармане, а греки испугались и решили скрыться за стенами города. Но они быстро поняли, что ошибались, и начали на ходу перестраиваться в более организованные отряды, но слишком поздно. Генерал отдал приказ, и греческая армия яростно бросилась в атаку на врага.

   - Деритесь, сражайтесь как безумные, - кричала Лина, проносясь на своей белой лошади по полю боя, и разя противников десятками. - Не смотрите на тех, что слева и справа! Враг должен умереть!

   Лина не помнила, сколько продолжалась эта схватка, и как оказалась уже за крепостными стенами. Она отбивала чужие удары и наносила свои. Рядом падали люди, их место заступали другие, но враги умирали чаще. Смерть, всюду была смерть.

   "Лина, впереди" - раздался голос Афины в голове девушки, и она буквально в последний момент успела резко дёрнуть за поводья лошадь, ставя её на дыбы, и её грудью прикрыться от летящего в неё копья. В туже секунду Снежинка, любимая белая лошадка, с тихим хрипом повалилась на бок, едва не придавив собой хозяйку.

   - Госпожа? - тут же подлетел к ней какой-то молодой мужчина, судя по одежде не солдат, а кто-то из ополчения.

   - Всё в порядке, - сказала она, быстро осматривая поврежденную руку, на которую упала. Запястье сильно ободрано, но вроде не перелом, а только сильный вывих и ушиб. Но рассиживаться было некогда, и секунда промедления может стоить жизни. И в подтверждении своих мыслей Лина резко полоснула кинжалом по животу, взявшегося из ниоткуда легионера, прикрыв собой юношу.

   - Вставай, вставай, боец, - толкнула она его в бок и сама поднялась на ноги.

   - Я найду вам лошадь.

   - Обойдусь, - буркнула она и устремилась в центр сражения.

   И вновь опускались и поднимались мечи, кричали люди и кони, чавкала под ногами размокшая от крови земля, а удушающая жара усложняла и без того непростой бой. Конечно, было очевидно, что римляне были гораздо сильнее ополченцев, сильнее и организованнее, но афиняне сражались с потрясающим воодушевлением и смело шли в атаку. Они чувствовали, что это их земля, их город и римлянам тут не место. А крики жены Максимилиана, сражавшейся бок о бок с солдатами и горожанами только подзадоривали их, придавали сил, и руки как будто сами разили врага.

   Юлиан и его армия приближались к Афинам. Они совершили невозможное, преодолев немалый путь от Фракии до Афин за короткий срок, желая поскорее оказаться дома, и вернулись на день раньше, чем планировали. И когда оставалось совсем немного, и должны были показаться стены родного города, он увидел, чёрный дым, идущий со стороны Пирея. То, что произошло что-то страшное, он понял сразу же, лишь только взглянул на море. Корабли... Много римских кораблей.

   Солдаты очень устали, они шли без отдыха несколько недель, но они тоже заметили, что в городе идёт ожесточённый бой, и едва Юлиан отдал приказ, они бросились в атаку, забыв об усталости. Их дом в опасности, и его нужно было спасти.

   Это было поражение римлян. Даже не поражение, а разгром. Неарх это видел совершенно ясно, хотя на центральной дороге и в некоторых частях города продолжались бои, а справа осталось несколько отрядов, сохранивших относительный порядок, генерал понимал, что они победили. Довольно большая армия солдат, хотя и сильно уставших, прибывшая с севера, очень вовремя подключилась к сражению и нанесла решающий удар по противнику. И у римлян не осталось шансов.

   Неарх их заметил ещё на подходе и быстро вычислив их главнокомандующего, подъехал к нему и рассказал обстановку дел, отдав распоряжения. Но молодой человек был крайне сообразительным и сам знал, что нужно было делать, и уже меньше чем через полчаса всё было кончено.

   - Лина? С тобой всё в порядке? - спросил Юлиан, подходя к девушке. Он осматривал город, оценивая состояние армии и потери, и увидел девушку, низко склонившую голову, а золотистые локоны, золотым водопадом спускались к земле. Она сидела на ступенях какого-то полуразрушенного здания, была вся в крови и ужасно уставшая.

   - Юлиан? - подняла она глаза и неуверенно улыбнулась, увидев друга. - А что ты тут делаешь?

   - Я решил поторопиться и видно не зря. Давай я помогу тебе дойти до дворца. Где твоя лошадь?

   - Она пала. Юлиан, посиди, пожалуйста, со мной, я пока не могу встать, - тихо сказала Лина и требовательно потянула мужчину за руку.

   - Лекаря позвать? - спросил он, смотря на девушку и её сильно подросший животик. Уставшая и с осипшим голосом, но сказать что-то более конкретное сказать было нельзя.

   - Не надо. Просто голова кружится.

   Юлиан нежно притянул Лину к себе, позволив ей облокотиться на широкую грудь, и погладил по плечу.

   - Ай, - вскрикнула она.

   - Ты ранена? - Юлиан резко убрал руку и уже более внимательно начал осматривать Лину, но она была вся в крови врага, и ничего не было понятно. А эти странные доспехи... по ним ничего нельзя было сказать, есть повреждения или нет.

   - Наверно плечо, но я не уверенна, посмотри.

   - Да, кольчуга пробита. Кто тебе сковал эти доспехи?

   - Твой отец. Красивые, да? - улыбнулась Лина и легла обратно на грудь мужчины.

   - Да уж... - только и смог сказать Юлиан, осматривая лёгкую броню. - А шлем где?

   - Ты можешь помолчать? - недовольно заворчала девушка и уткнулась носом в широкую грудь, облачённую в тяжёлую кирасу. Говорить не было никакого желания, а хотелось просто закрыть глаза и ощущать под щекой широкую грудь друга.

   Через два часа Лина добралась до дворца, сходила в купальню и, переодевшись в чистый хитон, принялась рассматривать свои повреждения. Вроде бы ничего страшного, глубокая рана на плече была тут же перевязана, запястье на левой руке сильно опухло, и Лина очень надеялась, что перелома всё-таки не было, а ссадины на лице завершали скудный набор боевых ран. Что ж, совсем неплохо, могло бы быть гораздо хуже, улыбнулась она сама себе, и пошла в комнату Алкмены.

   Конечно, ей хотелось сразу же по возвращению во дворец сходить к подруге, но вовремя себя остановила. О том, что сражение выиграно и Лина жива и здорова принцесса знала и без того, а вот являться взволнованной девушке в окровавленных доспехах не стоило. Её нежная психика была и без того расстроена, не стоило волновать ещё больше.

   - О боги, Лина! Наконец-то! - воскликнула принцесса, как только дверь открылась, и тут же подбежала к подруге. - Ты цела?

   - Да, дорогая, я в порядке, а ты как? Соскучилась?

   - Ой, Лина, тебе всё шутки, - недовольно произнесла Алкмена. - Я ужасно переживала за тебя. А что с твоим голосом?

   - Я его сорвала, и давай не будем об этом, а? Можно полежать на твоей кровати? Я ужасно устала.

   - Конечно... А тебе не надо на военный совет, или куда там обычно ходят после сражения? - принцесса присела на край кровати рядом с подругой и погладила её по перебинтованному плечу.

   - Надо, но я не пойду. От того, что мы обсудим сражение вечером, а не сейчас, ничего не изменится. И ещё я хочу сходить в город и уже трезвым взглядом посмотреть и оценить разрушения.

   Лина закрыла глаза, пытаясь хоть немного отдохнуть, но успокоиться всё никак не получалось, перед глазами всё время проносились картины недавнего боя, крики людей, звон мечей. Тогда, во время сражения, она не давала волю эмоциям, но сейчас ужас и страх начали заволакивать всё вокруг. Конечно, она была солдатом, и видеть смерть на поле боя было делом привычным, но в подобном сражении участвовала впервые, и такое количество крови видела впервые.

   Лежать было невыносимо, переживания росли как снежный ком, и Лина решила пройтись, и попробовать отвлечься от ярких вспышек прошедшего боя. Юлиан сказал, что скорей всего город очень быстро очистят от убитых и сжигать их начнут сегодня же, чтобы не допустить появления болезней, и она хотела оценить потери своими глазами, а не через сухие цифры, которые наверняка приготовили генералы.

   Лина шла вперёд, не видя дороги. Перед глазами стояла белая пелена, и очертания зданий прятались от глаз. Афины, светлые и чистые, превратились в серый и мёртвый город, и даже прекрасная золотая дорога - дань богу солнца Аполлону, поблекла. Город скорбел... Ото всюду слышался плач и молитвы, и не было в Афинах дома, которого бы не коснулось горе. Сражение закончилось совсем недавно, и горожане с солдатами спешно собирали мёртвых, даже не пытаясь выяснить личность. Убитых было слишком много.