Кристина Золендз - Единственное спасение Страница 12

Я села рядом с Итаном, пока Леа с Коннером шептались о чем-то. Я через Итана на них. Пока они разговаривали, Коннер стоял, обняв ее, а она положила голову ему на грудь. Он смотрел на нее с такой любовью в глазах. Глядя на них и то, как он смотрел на нее, на долю секунду я подумала, что мир не так уж и дерьмов. Всего лишь на секунду; разлетевшуюся секунду.

Итан толкнул меня локтем.

— Стопка за стопку, Грейс, и после каждой ты будешь мне рассказывать, что за мысли в этой симпатичной головке.

На его лице была серьезная улыбка, а карие глаза терпеливо ждали. Он налил нам стопки, придвинул поближе мою рюмку и его стул ко мне. Наши руки соприкасались, пока мы оба опирались на стойку бара.

Я взяла рюмку и чокнулась с ним.

— Стопка за стопку. История за историю. Пей, приятель.

Мы подняли рюмки к губам и посмотрели поверх них друг на друга.

Я проглотила первой.

— Помнишь ночь, когда провожал меня домой, я еще сказала, что влюблена кое в кого? ― он кивнул. ― Скажем, так, я думала, что знаю его лучше, чем оказалось на самом деле, и он уничтожил мое сердце. Точнее, не просто уничтожил кусочек моего сердца, а осквернил его. Я оказалась идиоткой, вручившей ему сердце. Потому что очень долго, я и правда верила, что… я верила в него, но это оказалось ошибкой. Твоя очередь.

Он проглотил напиток.

— Я ударил лучшего друга и удерживал, пока полицейские надевали ему наручники, потому что думал, что это он навредил тебе. Грейс, я хотел убить его, ― он смотрел, ожидая моей реакции.

Я налила нам еще по стопке. Схватила рюмку и быстро осушила ее, прокатила рюмку по стойке, пока не стукнулась о бутылку с ликером. Я положила оба запястья на стойку и показала шрамы.

— Я так много раз была близка к смерти. Мне находиться здесь страшнее, чем там.

Когда Итан увидел шрамы на запястьях и татуировки, их покрывающие, его глаза расширились. Он поднял глаза к моим. Мы сидели, уставившись друг на друга. Он выпил еще одну рюмку и прочистил горло.

— Я влюблялся лишь однажды. Она забеременела, но когда срок был всего пять месяцев, у нее начались схватки, и моя дочь родилась мертвой. Я каждые выходные посещаю ее могилу и кладу одну белую розу на надгробие. Девушка бросила меня сразу же.

Я переплела наши пальцы.

— Итан, мне так жаль.

Он покачал головой и не дал больше ничего сказать.

— Просто ничего не говори. Знает только Шейн.

— Аналогично. Только Шейн и Леа знают ― прошептала я.

Он изучал мое лицо. Тонны эмоций пронеслись по его лицу.

— Насколько вы с Шейном были близки? Знаю, это не мое дело, но, Грейс, я должен знать.

Я наклонила голову поближе к нему.

— Зачем?

Его взгляд опустился на наши руки.

— Потому что не хочу сделать того, от чего Шейну будет больно, Грейс.

Я покачала головой и вытащила свою руку из его руки, пожимая плечами.

— Тогда тебе надо спрашивать его, Итан. При последней встрече он сказал мне удивительные вещи, но не думаю, что он до сих пор это чувствует.

— Что ты к нему испытываешь?

Если и наступало время, когда мой старый друг Джек Дэниелс отключал мой мозг и снимал фильтр с речи, то вот оно.

— Не считай меня одной из его глупых девиц. Я никогда с ним не спала, но Итан, я могу облизать этого парня с головы до пят как большой леденец. Он оказался единственным, кто смог заставить меня забыть о том, от чего я всегда держалась подальше.

— Привет, — вмешалась Леа, — что за хрень вы, алкоголики, обсуждаете? Вы нависли друг над другом с таким видом, будто обсуждаете покорение мира. ― Она обняла нас обоих, — знаете, вы не сможете так повеселиться без меня.

— К твоему сведению, я не алкоголик. Алкоголики нуждаются в выпивке. Смотри, — объяснила я, поднимая следующую стопку, — у меня же уже есть. Таким образом, я в ней не нуждаюсь. И именно поэтому я не алкоголик. — Да, хорошо. Как скажешь. Слушай, Итан, убедись, что она доберется до дома, нам надо идти. Мне завтра на работу. О, и не дай ей добраться до мороженого.

Итан кивнул, и мы все попрощались. Я никуда не собиралась, потому что все еще чувствовала разбитое сердце, а бутылка Джека, еще не была пустой.

— Эй, Грейс, пойдем ко мне и выпьем остаток там.

Я ухмыльнулась. На что он поднял руки вверх.

— Обещаю и пальцем к тебе не прикасаться.

Я даже не помню, как мы добрались до места, помню лишь мысль, прилечь на минутку в комнате Шейна, чтобы вспомнить, как хорошо было спать в его кровати.

Я так и не добралась до комнаты Шейна.

Глава 9

Было 4 часа утра, когда я проснулась на полу в комнате Итана с подушкой под головой и синим, вызывающем зуд, одеяле сверху. Итан спал, лежа на кровати, его дыхание было замедлено. Слабый луч света от настольной лампы пересекал его тело.

О, Боже, пожалуйста, нет. Пожалуйста, прошу, нет. Нет, нет, нет. Сердце тяжело стучало в грудной клетке, пока я пыталась вспомнить, почему оказалась в спальне Итана. Мы просто разговаривали. По мере того, как я вспоминала нашу последнюю беседу и то, каким джентльменом он оказался напряженный ритм сердца стал замедляться. И хоть между нами ничего и не было, я не могла сдержать слезы, думая о том, как все вышло из-под контроля. Слава Богу, я оказалась с Итаном. Представьте, что я напилась бы с Такером. Он бы переспал со мной, женился и заставил есть суши, а я даже и не подозревала бы об этом.

И хоть ситуация было абсолютно невинна, я панически захотела убраться из комнаты. Я и так злоупотребила гостеприимством. Я пришла сюда, надеясь еще раз увидеть Шейна. Хоть я и была задета и обижена всей этой ситуацией, заниматься самообманом я не собиралась. Я не могла выкинуть его из головы. В последний раз, когда мы были вместе мы почти, и я почти… Боже, он был единственным человеком за последние две тысячи лет, из-за которого я смогла бы забыть своего ангела.

Бесшумно я свернула одеяло и сложила его вместе с подушкой с краю постели Итана. Нежный гигант даже не шевельнулся.

С туфлями в руках я тихонько открыла дверь и, по-идиотски запутавшись в собственных ногах, упала на пол. Шпильки полетели, и я прикрыла рот руками, чтобы заглушить хихиканье. Черт, я все еще была пьяна.

Воздух в коридоре ощущался иначе; тяжелее, гуще, влажнее. Сладкий мятный запах, кружащий вокруг, заставил мои мысли вернуться к Шейну, напоминая, какого это проснуться завернутой в простыни с ним. Сокровенные мысли пронеслись как ураган пятой категории; взрываясь в мозгу со скоростью 200 миль в час. Я не имела понятия, за какие мысли держаться теперь, когда больше не было ангела, которому я обещала свою любовь. Я потерялась в сильном шторме, утонула в суровых потоках отчаяния. Тихий всхлип сорвался с моих губ, и я осознала, что плакала. Опять.