Иви Берне - Проклятые кровью Страница 12

Отец нашел его за несколько минут до того, как солнце озарило горизонт. Михаил сопротивлялся ему, и отец бил его за это, загоняя его в мутный прибой, пока он не смог больше отбиваться, потом затащил его в семейный фургон, до того как они оба стали пеплом.

Они должны были прятаться в задней части фургона до заката. Сгорбленный в темноте, весь в соли и песке, с гноящимися ранами, Михаил пытался быть сильным. Но где-то, в течении этого бесконечного дня, он сломался под тяжестью своего гнева и позора и рыдал, как девчонка, позоря себя еще больше.

Его отец сказал немного, но то, что он сказал, закрепилось в нем. Оглядываясь назад, Михаил задавался вопросом, а не применил ли к нему отец немного принуждения. Но по какой бы то ни было причине, Михаил выбрался из фургона переродившимся. Он поклялся отцу, что будет жить если не для любви, то ради долга. И он больше никогда не плакал.

Тогда ни Михаил, ни его отец не подозревали, что он боролся против кровной связи. И это было к лучшему. Если бы он знал правду, он, возможно, вернулся бы назад на следующий день и закончил начатое.

Правда, у него были достаточно низкие стандарты, но он подумал, что этот рассвет был лучшим. Самым лучшим из всех. Его рука потянулась дотронуться до буквы А на его груди, и его губы расплылись в улыбке.

ГЛАВА 5

Алию разбудил холод и влажность спутанных простыней под ней.

О, — сказала она, открывая глаза, чтобы обнаружить свою кошку Лулу на подушке рядом, с тревогой уставившуюся на нее. — О, слава Богу.

В своем сне она боролась со своими братьями. Они предали ее. Они собирались замотать ее в ковер и сбросить в море. Это было самое снисходительное из того, что они могли был ней сделать.

Раздраженная и подавленная, она дотянулась до Лулу. Кошка шипела, поскольку ее передвинули, но Алия должна была что-то подержать, поэтому она проигнорировала предупреждение и притянула теплое, пушистое тело кошки к своей груди. Лулу громко мяукнула и стремительно начала сползать вниз по ее руке.

Алия ее отпустила и кошка, побежала дальше, ее черный хвост высоко задрался и нервно подергивался.

— Ты такая сука, — закричала она ей вслед. — Ты злобная сука.

Упав назад, она обняла подушку вместо кошки. Во всяком случае, она была теплая. Ужасное одиночество, которое по ее мнению было ничто иное, как опасная форма жалости к себе, отступило.

Огоньки на панели возле ее кровати спокойно мигали, оповещая ее, что все системы по обеспечению безопасности активны. Она укуталась простынею и повернулась к большому шкафу в углу ее комнаты. Позади мониторы выстроились в одну линию, окружая терминал. На мониторах она могла видеть, что ее человеческие охранники стояли на своих постах. Через несколько минут их сменит ее ночная команда — все вампиры. Служба регистрации оповестила об это тихим сигналом.

Никаких признаков Михаила.

Она пожалела, что позволила ему уйти. Это было на нее не похоже, чтобы позволить сентиментальности затмить ее убеждения. Если бы она все делала правильно, то поместила бы его в судоходный контейнер, направляющийся в Китай. Ожидание его очередного нападения на нее, сводило ее с ума.

И он знал это, ублюдок.

Мне реально нужна сигарета. Ее глаза остановились на ящике, где она знала, что специально ею было оставлено пол пачки. Нет, я этого не сделаю.

То, что ей было нужно, так это отвлечься. Проверив телефон, она удостоверилась, что приезжал Кристиан, чтобы в первую очередь ее накормить. Он бы прекрасно отвлек ее внимание. Прижимая тонкий халат к ее белой длинной ночной рубашке, она вошла в ванную и умылась прохладной водой, почистила зубы и провела щеткой по волосам. Несмотря на эти действия при наступлении новой ночи, она все еще чувствовала себя грязной, после сна, испорченного тем, что она увидела свою семью.

Да пошли вы все. Она вернулась обратно в спальню, взяла сигареты и коробку спичек, захлопнула ящик и направилась в сад.

Дом был тих и пуст, терракотовая плитка на полу в холе, была гладкой и прохладной под ее ногами. Она жила в сказочном замке, в испанском экстравагантном стиле, навевающем воспоминания о старом Голливуде. Легенда гласила, что когда-то сам Эррол Флинн[3] вешал ее изящные металлические люстры. Обычно ее это только радовало, когда она смотрела на витражи, тяжелые, резные балки в потолке, старые медвежьи шкуры на полу, но не той ночью. Пока Михаил не ушел, она не будет чувствовать себя спокойной и по-настоящему отдохнувшей.

Лулу встретила ее на нижней площадке лестницы и начала крутиться вокруг ее лодыжек, в попытке завлечь ее в кухню для небольшого количества жидкой пищи.

— Итак, теперь я твой лучший друг? Почему ты не убиваешь, как это надлежит делать нормальным плотоядным животным?

Алия деактивировала сигнализацию на французских дверях и оставила их открытыми. Она купила дом, потому что массивные оливковые деревья, извилистые гранатовые, и качающиеся пальмы в саду за домом напоминали ей о ее детстве дома. Сегодня вечером она испытывала огромное желание продать все это и уехать куда подальше. Проблема была, в том, что было немного городов, куда бы она могла последовать, и не существовало вообще такого места, где воспоминания перестали бы ее преследовать.

Сделав над собой усилие, она расправила плечи и шагнула наружу. Первые часы после наступления темноты были ее любимым временем ночи, это волшебное время, когда, казалось, мир облегченно вздыхал — еще один день закончился — и ночные существа зевали и расправляли крылья.

Лулу преследовала ее, настойчиво мяуча. Алия вздохнула и схватила одно, из вышеупомянутых ночных существ, из воздуха — огромную моль. Лулу встала на задние лапки, предвкушая подарок.

Алия усмехнулась, глядя на себя. Счастливая кошка. Спокойный вампир.

Она прикурила сигарету. Никотин работал. Не стоило его игнорировать. Делая глубокие затяжки, благородного табака, она ходила вокруг бассейна, собираясь с силами, для предстоящей ночи. Алие Адад не позволительно прибывать в кризисе. Не перед другими, по крайней мере.

Этот чертов сон. Ее плечи опять напряглись. Михаил вытащил все это. Она не позволяла своим братьям завладеть и мимолетной мыслью, за эти годы. Выкинув свою семью из головы, она затушила сигарету и сняла трубку телефона. Это все прошлое. Настоящее давило на нее.

Набирая Доминика, она прогуливалась по своему ночному цветущему саду. Стоя среди наклоненных труб ангелов, ветвей жасмина, переплетенных лоз винограда, и причудливых цветущих кактусов, она отщипнула старые соцветия, чтобы дать возможность расти новым.