Мэри Патни - Алхимический брак Страница 12

— Итак… я не умер, — проскрежетал Адам.

— Но никак не потому, что не прилагали к этому усилий. — Несмотря на едкие слова, Исабель улыбнулась, что сразу же смягчило ее суровую красоту.

Макрей снова закрыл глаза.

— Сколько прошло времени с моей попытки управлять ветрами?

— Восемь дней. Мастер Ди отбыл в Лондон, чтобы представить отчет королеве.

Выражение лица Исабель вернуло Макрею убийственные воспоминания — все то, что предшествовало его краху. Макрей резко выдохнул:

— Я потерпел фиаско.

— Возможно, нет. — Она отвела взгляд. — Ваши старания позволили выгадать время для усиления прибрежной обороны. Конечно, это сыграет свою роль, если… когда испанцы вернутся, дабы повторить попытку вторжения.

Явная нелепость! Британская береговая линия слишком протяженная, чтобы ее удалось в достаточной мере укрепить, и они оба об этом знали. Его внутреннее видение постепенно очищалось, и Макрей понял, что Исабель выглядит не как обычно. Побежденной. Не покоренной, но готовой к худшему.

— Дайте-ка мне свой магический кристалл.

Похоже, она засомневалась. Догадавшись, что Исабель считает его слишком слабым, он повторил:

— Дайте же его мне! Я должен знать.

Она неохотно вытащила обсидиановый диск и положила на его правую ладонь. Макрей был до такой степени изможден, что едва сумел приподнять кристалл настолько, чтобы видеть его отполированную грань. При этом он не почувствовал жара энергии Исабель, как это было прежде. Гладкая поверхность не дрогнула, и Макрей вынужденно признал, что душа его оцепенела, и он лишился своей силы.

Его прошиб пот. Закрыв глаза, он попробовал создать легкое дуновение ветерка, чтобы качнуть занавески. Что-то дрогнуло, но тут же исчезло. Достиг ли он желаемого, или все это лишь обычное движение ночного воздуха?

Макрей повторил попытку. И был почти уверен, что на какое-то мгновение ему-таки удалось усилить воздушный поток. Его энергетические способности всего лишь не оправились от перенапряжения, но не исчезли совсем. Он отказывался верить во что-либо иное.

Открыв глаза, Макрей снова обратился к кристаллу: «Что принесет с собой вторжение испанцев?» На сей раз он разглядел мерцающее изображение Эдинбургского замка — тот пылал в огне. Да поможет Господь Шотландии, ибо испанцы придут с огнем и мечом.

Помрачнев, Макрей попробовал вызвать видение Дунрея, но обсидиан больше ничего не показал. Дрожа всем телом, Макрей откинулся на подушки.

— Я не стану убеждать вас не перенапрягаться, поскольку это будет пустой тратой слов, — сухо произнесла госпожа де Кортес. — И все же обращу ваше внимание на тот факт, что вы пролежали в беспамятстве и лихорадке несколько дней. После такого вполне естественно ощущать себя слабым, как новорожденный котенок.

— У меня нет времени на слабость. Мы должны действовать, пока не стало слишком поздно. — Он попытался сделать вдох поглубже.

— Вы все еще считаете, что можно изменить ход событий?

— Да. Это нелегко, но… возможно. — Отбросив одеяло, Макрей спустил ноги на пол. Он был облачен в грубую длинную ночную рубаху, вероятно, позаимствованную у прислуги. Адам подался вперед, пытаясь встать, — его колени, не выдержав, подогнулись.

Исабель стремительно рванулась к нему и обхватила за талию. На то мгновение, что она изо всех сил старалась удержать его ослабевшее тело от падения, они оказались тесно прижаты друг к другу. Ее грудь, мягкая и женственная, словно бы впечаталась в его собственную. Желание, подобно грозовой молнии, пронзило Макрея, а вместе с ним сверкнула и вспышка обновленной энергии.

Прежде чем он сумел опомниться, Исабель удалось подтолкнуть его обратно на постель.

— Вы — чертов дурачина, Макрей, — слегка задыхаясь, выпалила она. — Для сегодняшнего вечера хватит и разговоров.

Исабель опытной рукой перекинула его ноги на матрас, после чего подвинула Макрея обратно на подушки. Краткий проблеск энергии исчез, но память об этом не угасла. Ангелы небесные, да она безумно соблазнительна. Ее объятие заставит танцевать и святого.

— Мы должны сотрудничать на всех уровнях, Исабель. Вам необходимо научиться использовать мой дар погодного мага, а я должен быть в состоянии черпать всю вашу энергию. — Впервые, говоря с ней, он произнес ее имя.

Признавая их тягу друг к другу, Исабель поинтересовалась:

— Это означает, что я должна называть вас Адамом?

Он еле заметно улыбнулся.

— Мне нравится, как вы, ворча, произносите «Макрей».

— Ворчать я умею. Так как же нам достичь подобной близости?

Воспитывайся Исабель Защитниками, она знала бы такие вещи. Подбирая подходящие слова, Макрей пояснил:

— Чтобы всецело разделить нашу энергию, требуется целиком и полностью доверять друг другу. Мы должны открыться, показав не только все свои достоинства, но и недостатки. Раньше у нас не было времени, к тому же ни один из нас не хотел снимать защитные барьеры, потому глубоко мы проникнуть не могли. Если бы мы… — Его рот скривился. — Возможно, тогда я сумел бы удерживать ветра достаточно долго, чтобы загнать испанский флот на мелководья Зеландии. Я был к этому так близок…

Последовала долгая и тягостная пауза, которую прервала Исабель:

— Я никогда не делала того, что вы описываете. Это вообще возможно? У нас так мало общего.

— В нас обоих живет чувство долга, и мы знаем, как управлять силой. — Макрей поймал ее взгляд. — К тому же оба готовы заплатить любую цену, чтобы остановить испанцев. Этого должно быть достаточно.

Исабель закусила губу.

— Мысль о том, что необходимо снять все свои защитные барьеры, вызывает во мне беспокойство… но, похоже, у нас не осталось выбора. Мы обязаны попробовать.

— Для вас это будет очень трудно, поскольку вы никогда не имели контакта с другими магами, — признал Макрей. — Даже среди Защитников такая полная открытость — вещь редкая.

Чаще всего это происходило между мужем и женой и лишь иногда между тесно сотрудничающими магами.

— Мастер Ди рассказывал об алхимическом браке — объединении противоположностей, создающем силу и гармонию, — вспомнила Исабель. — Это — то, о чем вы говорите?

— Я не алхимик, но, да, это именно тот вид близости, который нам предстоит обрести. Обычно, чтобы настроиться, требуется много времени, но у нас его нет. А значит, мы должны очень постараться.