Линда Ховард - Озеро из снов Страница 12

Теа подняла голову с его плеча.

- Я не знаю, что происходит, - заторможено и невнятно пробормотала она.

Сцены, которые пронеслись в ее сознании, могли и не быть воспоминаниями.

Его губы отыскали маленькую впадинку за ушком.

- Мы снова нашли друг друга, Теа.

И, как и в первый раз, он произнес ее имя, будто смакуя его.

- Теа. Это имя нравится мне больше всех прежних.

- Это … это от Теодора.

Раньше она всегда задавалась вопросом, почему родители дали ей такое старомодное и необычное имя. Но когда она спросила об этом у матери, та, несколько смущенно, ответила, что оно им просто понравилось.

Хотя ее братьев назвали совершенно обычными именами – Ли и Джейсон.

- О, так мне нравится еще больше.

Он прикусил мочку ее уха, легонько потянув ее острыми зубами.

- Кем я была прежде? – услышала она свой вопрос, и поспешно затрясла головой, - Нет, не имеет значения. Все равно я ничему не верю.

- Конечно, веришь, - упрекнул он, и нежно лизнул беззащитную и чувствительную жилку на ее гибкой шее.

Она заметила, что он снова возбудился, а, возможно, таким и оставался с прошлого раза. Его твердая плоть упиралась в ее затянутый в джинсу зад. Ни один мужчина не реагировал на нее с таким явным желанием, не хотел ее так упорно и так постоянно.

Ах, все, что нужно сделать, это шевельнуть бедром, легко, дразняще. Эта уловка всегда заставляла его сходить с ума от вожделения, и он возьмет ее прямо сейчас, притиснув к стене замка, и стащив с нее юбки.

Теа заставила себя очнуться от сна наяву, но действительность была не менее провоцирующей и сомнительной.

- Я не знаю, что реально, а что нет! - закричала она.

- Мы, Теа. Мы реальны. Я знаю, что ты растеряна. Как только я тебя увидел, то сразу понял, что ты начала вспоминать. Я хотел тебя обнять, но знал, что еще слишком рано, что ты напугана всем тем, что происходит. Давай пить кофе и я отвечу на любые твои вопросы.

Он осторожно высвободил ее, и Теа стало странно холодно и одиноко. Она повернулась к нему, вглядываясь в решительное лицо, видя напряжение и настороженность в его ярких глазах. Она ощущала его голод, как силовое поле, окутывающее ее первозданным теплом и сводящим на нет тот холод, который почувствовала, когда он выпустил ее из кольца своих рук

Перед ней всплыло еще одно воспоминание, когда она, в другое время, стояла и изучала его лицо и ясно видела желание в его глазах. Тогда она была невинной, бережно хранимой молодой леди, внезапно ввергнутой в тяжелейшие обстоятельства, потрясенной и перепуганной. У нее была только его сомнительная защита от опасности. Сомнительная не потому, что он был не в силах ее защитить, а потому, что, по ее мнению, он был более опасен, чем любая внешняя угроза.

Теа медленно и глубоко вздохнула, снова ощутив, как затуманилось ее сознание от слияния прошлого и настоящего, и внезапно поняла, что с правдой бороться бесполезно. Каким бы невероятным все это не казалось, она должна принять то, что случилось. Она провела всю свою сознательную жизнь, - эту жизнь, конечно – этот крошечный отрезок времени, не ведая ни о чем. Однако сейчас шоры спали, и она увидела слишком много. Невероятность всего происходящего потрясла ее, потребовала отбросить в сторону привычные представления и сделать шаг в опасную неизвестность, которую принес с собой Ричард Ченс, когда снова вошел в ее жизнь. Она любила его во всех его воплощениях, как бы ни боролась с ним. И он ненасытно желал ее, снова и снова жаждал быть с нею, яростно и самонадеянно игнорируя опасность. Но, невзирая на всю свою страсть, подумала она с болью, он всегда, в конце концов, лишал ее жизни.

Ее сны были предупреждением. Они знакомили ее с прошлым, чтобы она знала, что в настоящем надо его остерегаться.

Уехать. Вот что она должна сделать – просто собрать вещи и уехать. Вместо этого она позволила ему проводить ее обратно в кухню, где над их чашками с кофе все еще вился легкий парок. Она была слишком сбита с толку, чтобы осознать, как мало времени прошло с тех пор, как она вылетела из-за стола.

- Как ты узнал, где меня искать? – неожиданно спросила она, подкрепившись глотком кофе, - И как давно ты знаешь обо мне?

Он изучающе посмотрел на нее, оценивая готовность принять его ответы, и сел напротив.

- Сначала отвечу на твой второй вопрос. Я знал о тебе большую часть моей жизни. Мне всегда снились странные, очень подробные сны о моих разных жизнях и разных временах. Так что я примирился со всем этим задолго до того, как стал достаточно стар, чтобы счесть все это невозможным, - он сухо рассмеялся и тоже подкрепил себя кофеином.- То, что я знал тебя, то, что я ждал тебя, отвратило меня от других женщин. Не буду лгать и говорить, что я целомудрен, как монах, но у меня никогда не было увлечений, даже подростковых, - он пристально смотрел на нее, и его глаза пылали страстью. - Могла ли хихикающая девочка-подросток конкурировать с тобой? – шепотом продолжал он. - Когда я помнил, когда я знал, что значит быть мужчиной и что это такое – заниматься любовью с тобой.

До недавнего времени у нее было таких воспоминаний, но романтические увлечения тоже ни разу ее не затронули - что-то в глубине сознания не хотело отвечать мужчинам, которые проявляли к ней интерес. Тем не менее, с первой же встречи она не смогла устоять против Ричарда. Он был до боли знаком и ее разуму, и ее телу. Он вырос, зная о ней, и, скорее всего, это было не так-то просто. Трудно представить, что сны начались, когда он был еще ребенком. Они фактически лишили его нормального детства, юности, лишили нормальной жизни.

- Что же касается того, как я тебя нашел, то сюда меня привели сны. Я увидел некоторые особенности местности, которые позволили сузить район поисков. Сны становились все более яркими, и стало понятно, что ты где-то рядом. А как только я увидел это место, то понял, что это именно оно. Я арендовал соседний дом и стал ждать.

- Где ты живешь? – с любопытством спросила она.

Он слабо улыбнулся.

- В последнее время я жил в Северной Каролине.

У нее было такое чувство, что он не сказал ей всей правды. Откинувшись на спинку стула, она изучающе смотрела на него и обдумывала следующий вопрос, прежде чем задать его.

- Чем ты зарабатываешь на жизнь?

Он рассмеялся. Смех был и грустным, и веселым одновременно, словно он признавал, что она приперла его к стенке.

- Господи, кое-что никогда не меняется. Я военный, кто же еще.

Конечно. Он был рожден воином. В любой жизни. Обрывки сообщений теленовостей, застрявшие в памяти, вдруг встали на место. Ведомая врожденным пониманием всего того, что было связано с ним, она высказала предположение: