Оставьте меня в упокое! (СИ) - Матюлина Алла Страница 12

Тьма! Надеюсь, в излучении светлячков, которые освещают нам путь, не видно выступившего на щеках румянца?

Хвала небесам, неловкая пауза ненадолго затянулась. В темноте блеснули светлые глаза, и я услышала:

— А теперь баллада собственного сочинения!

Плакала моя месть. Как и плакали мои глаза, с которых то и дело срывались невольные слезы.

Все произошло в один миг. Вот я смеюсь над очередной шуткой Дариэна Хевербси, а в следующую секунду я будто проваливаюсь в глубокую яму. Мое сознание затуманивается и перед глазами встает непроглядная пелена. Я пытаюсь что-то сказать, но изо рта не вырывается ни единого звука. Пытаюсь за что-то зацепиться, но руки проходят сквозь все, к чему бы я ни прикасалась. Опора под ногами? Ее просто нет. Я кажусь себе такой легкой, словно перышко. Напряженно вслушиваюсь в окружающие звуки. Но и здесь меня ждет неудача. Мир будто в одночасье лишился всех звуков и запахов, став пресным и пустым. Кажется, даже в моих легких истощается запас кислорода.

Страха нет. Лишь упрямое желание взять свое тело обратно под контроль.

Не сразу, но у меня это получается. Дышать становится легче. Пелена перед глазами постепенно рассеивается. А мир взрывается смесью запахов и звуков. Звуков — особенно.

— А я говорю можно! — После оглушающей тишины тонкий голосок больно бьет по ушам. А еще он звучит на удивление твердо и безапелляционно.

Ребенок? Что на этой тьмой забытой земле делает ребенок? И почему свет по глазам бьет так, словно на дворе стоит ясный день, а не глухая ночь?

Я проморгалась. Да так и застыла на месте, озадачено оглядываясь по сторонам. Я стояла посреди коридора в полном одиночестве. Кидаю взгляд за спину — позади что-то вроде холла. А на расстоянии вытянутой руки — дверь. Советник и скакуны как сквозь землю провалились. Или это меня выдернуло из реального мира?

«Это же те самые глюки, о которых говорил гад», — подсказывает внутренний голос.

Бороться с галлюцинациями или рискнуть и посмотреть к чему они приведут? Логичнее было бы выбрать первый вариант, но интуиция умоляла остаться и проследить за развитием событий. Я медлила.

А пока я вела молчаливую борьбу сама с собой, диалог за дверью набирал обороты.

— Мира, я не разрешаю тебе гладить нежить!

В тоне говорившего угадывалось нешуточная усталость. Такая, как если бы человек в сотый раз отвечал на один и тот же вопрос, а он, вопрос, все поднимался и поднимался с усердием высшей нежити.

— Но она такая милая!!!

Милая. Нежить. Я попыталась себе это представить. Воображение услужливо нарисовало нежить с ушами-кисточками, подставляющую уродливую шею для поглаживания.

— Это — нежить! Она опасна! — Пытался достучаться до ребенка взрослый. Судя по тембру голоса, ребенком была девочка.

Любопытство взяло вверх. Толкнула дверь и оказалась в богато обставленной гостиной.

Первое, что бросилось в глаза — это то, насколько сильно стиль комнаты переплетается с моими вкусовыми предпочтениями. Высокие потолки с лепниной, много света. Добротная мебель. Никакого загромождения пространства. Все, как я люблю.

В углу гостиной стоял диван, оббитый бархатом, на котором сидели двое.

Седовласый старик, по-видимому являвшимся тем, кто пытался вразумить ребенка. При моем появлении он удивленно выгнул брови.

И девочка лет восьми, весело болтающая ногами. Стоило нашим взглядам встретиться, как она, словно ветер, налетела на меня с разбегу. По инерции подхватила малышку на руки. И едва не завалилась под тяжестью груза.

— Ты пришла, чтобы взять меня с собой? На зачистку, да? — Щеку обжег быстрый поцелуй. А затем девчушка скороговоркой выпалила, — ура, мы поедем в путешествие! На кладбище!

Я настолько опешила от всего происходящего, что даже не сразу нашлась с ответом. Зато старик отреагировал молниеносно.

— Мира, нет! Ты знаешь правила. Твой наставник я. И только я могу решать, когда перейти к следующему этапу обучения. Поэтому ты не поедешь ни на какое кладбище, даже если леди Лорен разрешит. При всем моем уважении, леди. — Незнакомец расценил мое молчание на свой лад.

— А если папа прикажет?

Мира никак не сдавалась. В ее глазах плясало непокорное пламя. Упрямая и смелая девочка. Она вызывала восхищение. И не только. Какое-то неизведанное чувство, название которому мне было сложно подобрать. Толику гордости? Похоже на то.

— Даже если сам светлейший даст добро, — подтвердил мужчина.

Мира — дочь светлого властелина? Тогда разумнее будет отстраниться от ребенка. Не привязываться. Но руки лишь покрепче прижали девочку к себе.

В конце концов, происходящее здесь — лишь плод моего воображения. Так почему бы мне не поддаться своим желаниям?

Но Мира и сама не собиралась задерживаться на моих руках. Она кисло сморщила носик, разительно напоминая мне собственное отражение, и ловко спрыгнула на пол.

— Попробовать-то стоило.

Я не выдержала. Присела на корточки рядом и сжала ее маленькую ладошку.

— Ты мне нравишься. — Малышка довольно просияла.

— Конечно, нравлюсь. Я же самая лучшая! Как я могу не понравиться?

Меня разобрал смех. Говорю же, чудесная малышка.

— Хотела бы я знать тебя в реальном мире. — С искренним сожалением сказала я.

В глазах девчушки промелькнул испуг.

— Мам, ты чего? Тебя нежить ядовитая покусала, да?

Мама?!

Я открываю и закрываю рот, словно выброшенная на берег рыба. Но ответить ничего не успеваю. Потому что вновь становлюсь легкой, как перышко. Нет, нет! Я хочу схватить малышку в охапку и унести с собой. Но…мои руки проходят насквозь. Я вновь ничто.

В себя я прихожу лежа на земле. И первое, что я вижу— склоненного над собой советника.

— Лорен, ты очнулась? Как себя чувствуешь?

Блондин выглядит не на шутку встревоженным. Сколько я была без сознания? И с какой стати лорд мне «тыкает»?

— Вы, — привычно поправляю советника.

Мужчина неожиданно разозлился.

— «Ты», «Вы», какая разница? Я чуть с ума не сошел от беспокойства! Не нужно было тянуть тебя сюда! Был уверен, что даже если что-то случится, то смогу привести тебя в сознание!

Я все еще сплю или лорд и впрямь винит себя в излишней самоуверенности?

— Все в порядке, — я поспешила успокоить советника.

При помощи Дариэна Хеверсби встала. Голова немного кружилась, но в целом самочувствие было отличное. За исключением зияющей пустоты в душе. Мира, Мира…Жаль, что ты так и останешься плодом моего воорбражения. Ты мне действительно понравилась. А такое со мной происходит нечасто.

Советник уже полностью взял себя в руки. Блондин как ни в чем не бывало улыбался. Будто не его глаза метали гром и молнии минуту назад.

— Признавайтесь, леди, что Вам снилось? Неужели я?

Я прячу взгляд.

— Ничего мне не снилось. Абсолютно ничего.

На улице светало. Мы уже практически миновали точку излома, так что никакой опасности для наших жизней не было. И все же, я была напряжена, словно струна. То видение…Я все никак не могла выбросить из головы увиденное. Может ли оно быть частью правды? Или это лишь бред моего воспаленного сознания, с которым поработала эта аномальная зона? Кто знает…

— Привал, — скомандовал внезапно советник, и я очнулась от своих мыслей.

— Привал? Мы ведь практически на границе светлых земель! Не проще ли пересечь границу и остановиться в каком-нибудь приличном трактире?

— Я останавливаюсь только в неприличных, — парировал с улыбкой мужчина, и, больше не обращая на меня внимания, принялся разбивать лагерь.

Я привязала вороного и принялась наблюдать за скупыми мужскими движениями, пытаясь найти скрытый мотив. Я уже успела достаточно изучить лорда, чтобы понимать — он никогда не делает ничего просто так. Даже внеплановый привал.

Но как бы я ни сводила с советника глаз, ничего подозрительного не смогла заметить. Мужчина вел себя на редкость обыденно. Дариэн Хеверсби собственноручно собрал хворост. Запалил костер. Поставил на огонь котелок с водой. Разложил на скатерти наши припасы. Нахмурился. Заозирался. А затем подкатил два бревна, цель которых, по-видимому, заключалась в том, чтобы заменить стулья. Нашел взглядом меня и, заметив, что я не тороплюсь присоединяться, широко осклабился: