Одно проклятие на двоих (СИ) - Акула Ксения Страница 12

— После ваших слов они перестали размножаться, а это, между прочим, вымирающий вид волшебных животных! — рявкнул Вениамин. — Мы до сих пор работаем над лекарством, и в лабораторию созваны лучшие умы Дарленда, только вот волколаки не желают даже обнюхивать друг друга! У них словно разом пропало желание иметь потомство.

— Не понимаю, как так вышло, — прошептала я, ломая себе пальцы. Ведь не желала ничего подобного, просто устала от вытья под окнами и от бессонницы, которая мучила меня третью ночь подряд, вот и сорвалась на волколаков. Кто же знал, что они настолько восприимчивы к угрозам?!

— А как вы оправдаете свое преступное поведение в стенах Академии Темнейших? — приподнял бровь Вениамин, снова присаживаясь в кресло и складывая перед собой руки.

— А вот в данном случае вам не в чем меня упрекнуть! — теперь на повышенных тонах говорила я.

Только вчера в столовой адепты со второго курса, молодые и наглые зельевары, возомнившие себя прямыми потомками Триединой, не меньше, выследили стажеров и нагло издевались над ними в присутствии огромного количества магов. И никто, ни единый адепт не заступился за несчастных стажеров ВСМП. Знал бы Вениамин ас Сольд, как к нам относились в Академии… Хотя, он бы только снисходительно улыбнулся на шалость зельеваров.

— Эти адепты добавили в напиток стажеров стебли россошника! Максим потом страдал икотой целый день, а бедная Сафия заливалась слезами и сорвала лекцию, потому что не могла успокоиться.

— Профессор Корнега не вдавался в подробности, — словно себе в оправдание сказал Вениамин ас Сольд.

— А он вас вообще не посвящает в наши проблемы, коих немало! — запальчиво ответила я. — Если бы не Боян, защитивший нас от своих одногруппников, мучиться бы и мне.

— Всего лишь россошник, — пренебрежительно перебил меня маг, а я задохнулась от возмущения.

Его стажеров опаивают растением, способным вызвать последствия самой сильной эмоции, чаще всего возникающей у определенного человека, а этому Венику и дела нет!

— Мне не нравится внимание к вам со стороны Давида и Бояна, — сухо закончил наш разговор Вениамин ас Сольд, без предупреждения наклоняясь и резко активируя кристалл привязки прямо у меня перед лицом. Магический кристалл завис в воздухе, крутанулся и впечатался мне в лоб, отдаваясь звенящей болью в голове и во всем теле. Не упала я лишь благодаря своевременному вмешательству мага, который ленивым пассом подхватил меня воздушным потоком и мягко опустил на диванчик. Ноги пришлось свесить с подлокотника, так как данный предмет мебели явно не предназначался для того, чтобы на нем возлежали стажеры.

Вениамин вырос надо мной суровой громадой.

— Отныне любые сильные эмоциональные всплески отразятся и на мне, поэтому советую держать эмоции в узде. Еще одно нарушение, и я отправляю вас домой, Корделия, хотите вы того или нет. Еще раз я услышу, что вы нападаете на адептов с кулаками, и вашим воспитанием займется лично Каратель. Вы меня поняли?

Я лишь болезненно кивнула головой, не скрывая слез обиды и разочарования. Конечно, мне не хотелось возвращаться обратно, потому что я с первого взгляда влюбилась в Дарленд, хотя сама себе до сих пор боялась в этом признаться. Магия, которую мне удалось подглядеть в коридорах Академии темнейших, завораживала, заставляла стоять и смотреть, приоткрыв рот от удивления. Обычные шутки стихийников, балующихся на переменах с потоками воды и воздуха, вызывали в моей душе бурю восторга. А что говорить о полноценных магах, которые использовали дар, как нечто само собой разумеющееся. Я пробыла в этом мире всего лишь неделю, но уже четко понимала, что не уйду отсюда по собственному желанию, никогда!

Вениамин ас Сольд дал мне немного времени, чтобы прийти в себя, заполняя затянувшееся молчание шелестом бумаг, покрывавших рабочую поверхность его стола, как трава покрывает поля. Он больше не разговаривал со мной, не угрожал и вообще не обращал внимания, пока к нему в дверь не постучались.

— Крук, я рад, что ты зашел, — поприветствовал Вениамин одного из лаборантов, от появления которого я вновь скривилась, так сильно и неприятно запахло химией. — Ты в город?

— Да, пришел, чтобы занести результаты исследований.

Все это время я лежала с закрытыми глазами, испытывая жуткую слабость. Во лбу пульсировала боль, и мне казалось, что я теперь, как Царевна-Лебедь, стану освещать ночами дорогу своим месяцем или кристаллом, который так некстати влепился в меня при помощи Веника. Голоса жужжали и жужжали. А я погружалась в забвение, когда чьи-то руки бесцеремонно стиснули мои плечи.

— Поднимайся, — тряхнул меня паренек, которому явно надоело жить. Я раскрыла глаза и смерила его таким ненавистным взглядом, что у него мигнул экран перед лицом.

— Что, прости? — спросила я, копируя ледяные интонации в голосе Вениамина ас Сольда.

— Я только переоденусь и помогу тебе дойди до коттеджа, — промямлил лаборант, враз позабыв о хамстве и спеси.

— Жду, — коротко бросила я в ответ, снова прикрывая глаза и откидываясь на мягкий подлокотник дивана.

Хорошо, что маг, до сих пор шелестевший бумагами, никак не прокомментировал нашу стычку, иначе и Вениамину ас Сольду прилетело бы, несмотря на что, что я до жути боялась вылететь из ВСМП.

Глава седьмая

Ненависть адептов

Корделия

В темных коридорах замка жили призраки, а иначе как объяснить завывания и стоны, которые сопровождали девушку каждый раз, как она оказывалась здесь?

Все казалось знакомым: и резкий поворот к двери в библиотеку, и мягкая ковровая дорожка под ногами, чей ворс она ощущала босыми ступнями, и портрет на стене, и ржавый доспех с опущенным забралом, и латунные подсвечники, поставленные в каменной нише стены.

Дверь скрипнула петлями, и она увидела спящего мужчину с длинными спутанными волосами. Он метался на узком диване и стонал, сжимая рубашку на груди. Из его рта вырвались хриплые судорожные вздохи, и девушка поспешила на помощь. Она каждую ночь приходила сюда, чтобы разделить с ним боль, раздирающую его изнутри. Она понемногу знакомилась с ним, сначала робко, а затем все смелее разглядывая тонкие черты лица, заостренные скулы, бледные искусанные губы, темные брови вразлет и высокий лоб. Когда он открывал глаза, у нее захватывал дух, так преображалось его лицо, но что-то во взгляде мужчины смущало. То ли он находился под чарами, то ли тяжело болел, потому что взгляд, подернутый дымкой, выражал одни лишь боль и страдание. О, эти глаза она теперь никогда не забудет, никогда…

— Отстань от нее, отвяжись, видишь, Корделия не выспалась! — слышала я шепот ребят за спиной.

По улицам Дарленда я шла, не глядя по сторонам, настолько меня переполняли негативные чувства и эмоции. Шум городской суеты достигал своего пика в самом центре, где и располагалась Академия Темнейших, но сегодня я настолько погрязла в себе, что и магическая атака прямо перед носом не заставила бы меня оторвать взгляда от брусчатки под ногами. И причиной тому не очередные кошмарные сны, которые я забывала поутру, не потная подушка, скинутая на пол, не странное ощущение потери, нет. Я злилась на одного вредного, самодовольного, напыщенного…

— Ты сегодня какая-то не такая, — робко заговорил Макс, а Сафия предупреждающе шикнула на него, но мой поток возмущения только и ждал толчка, чтобы выплеснуться наружу.

— Это несправедливо! — запальчиво произнесла я, не сдерживая гневных интонаций. — Другие стажеры халатно относятся к своим обязанностям, забивают на вечерние и ночные смены, не стремятся совершенствовать уже полученные навыки и умения, а я вечно остаюсь крайней. Вениамин меня вчера так отчитал, вплоть до угроз! И наградил этим! — я говорила отрывисто, размахивая руками и тыча себе в лоб, где красовалась уродливая татуировка в виде звезды.

«Чтобы Вениамину ас Сольду после такого спалось через раз!»

— Да я теперь объект для насмешек адептов номер один!

— Всего семь дней здесь, а уже говоришь о вечности, — хмыкнул Макс, а я посмотрела на него таким взглядом, что парень тут же поперхнулся собственными словами.