Князь Тьмы и я. Книга вторая - Елена Звездная Страница 12

Млять!

— Грэя, — я села на постели и вытерла слезы, — слушай, не в обиду тебе будет сказано, но психотерапия явно не твое. Вообще не твое. Даже не берись за это.

Посидела, в шоке глядя на удивленную вампиршу, и добавила:

— Слава небесам ты все это хоть Малисент не рассказывала. Не рассказывала ведь?

— Нннет, — несколько запнулась она.

— Ну, хоть что-то хорошее, — обозначила я то самое «хоть что-то хорошее» во всей этой ситуации.

Потому что больше ничего хорошего не было.

— Что будет с Навьеном? — у меня душа содрогнулась от боли, когда я задавала этот жуткий вопрос.

Грэя посмотрела мне в глаза и тихо ответила:

— Навьен возжелал недопустимого. Он будет наказан.

Я же уже знала ответ. Знала, еще до того, как задала вопрос, и все же:

— Каким будет наказание?

И получила чудовищный ответ:

— Смерть.

— Но ты ведь сказала, что если я уйду с тобой, князь его не… не…

Я поняла, что вою раненной волчицей, только когда Грэя заботливо предоставила мне подушку, в которую я могла повыть.

И едва мой вой затих, она размеренно продолжила:

— Простите, это была неверная формулировка. Смерть произойдет не в самом фатальном смысле данного слова. Княгиня, это будет его первая смерть. Это больно, но не фатально. Если вы хотите, чтобы Навьен был помилован и оживлен, вам придется скрыть свои чувства от князя. Потому что чувства у вас, к сожалению, есть. Их необходимо уничтожить. Другого пути нет. И постарайтесь выть потише, вас могут услышать.

Это подействовало — выть я перестала. И слезы вытерла. И села на постели.

В голове созрел очень четкий и простой план — изображать любовь к Даркану и этим спасти Навьена. Это был шикарный план. Надежный, мать его, как швейцарские часы.

А в целом в голове не укладывалось, что Навьена убьют. Сильного, матерого, опытного — убьют только потому, что он немного разумом помутился, решив, что меня больше нет. Это нечестно! Это несправедливо! Так же нельзя…

— Почему… Почему? Почему?! — я рухнула, захлебываясь беззвучными рыданиями.

За что?

Он ведь всего лишь хотел найти тех, кто копал под дом Даркан. А потом… ну поцеловал случайно, но в целом пытался помочь…Он просто хотел мне помочь… А теперь его убивают. Его убивают…

— Княгиня, это не ваша вина, — с абсолютной убежденностью произнесла Грэя. — Несомненно, у вас много общего с тысячником, даже сходные профессиональные интересы и навыки, но вы никогда бы не предали князя!

— «Не предала князя»?! — потрясенно переспросила я. — Грэя, а как можно предать того, кому никогда не был предан от слова совсем? Я не выходила замуж за князя, Грэя! Я не давала согласия на этот брак! Я не принадлежу ему!

Полный искреннего сочувствия взгляд, и выворачивающая всю мою логику фраза:

— Вы — принадлежите. Вы княгиня и принадлежите своему князю. Это факт. Примите его как данность.

Как данность?

— Меня украли, Грэя! — прошипела я, зло вытирая слезы. – Как вещь. А я не вещь и есть вещи, которые я никогда не приму. Например, обязательства перед вашим князем. Или секс с вампи… с ним же.

Я оборвала себя на полуслове, потому что вдруг поняла — с одним конкретным вампиром я бы на секс согласилась. Но этим одним вампиром был вовсе не князь Даркан.

— Княгиня, — очень мягко произнесла Грэя, — никто не ждет от вас энтузиазма по поводу исполнения супружеского долга. Князь… не обычный вампир, он особенный и вы, несомненно, испытаете боль, а сейчас испытываете вполне объяснимый страх, и это нормально.

Мрачно воззрившись на горничную, я лишь поинтересовалась:

— Ты осознаешь, что сейчас говоришь?

Грэя осознавала.

Более того, у нее даже было обоснование для всего этого бреда:

— Роды — процесс болезненный, но радость материнства затмевает все страхи. В вашем случае будут болезненны как процесс зачатия так и роды, но радость материнства излечит все. В конечном итоге вы будете счастливы!

Охренеть, да.

С кровати я слезала на четвереньках, просто с моей стороны сидела Грэя, а старую одноместную кровать заменили двуспальным интимодромом, так что ползти пришлось изрядно. И только встав на пол, я осознала, что все еще в туфлях. Сняла нахрен!

Постояла, кусая губы имеющимися клыками и судорожно размышляя над извечным «Чего делать?!».

Нет, вообще в целом мне до вот этого вот откровения Грэи было жалко только Навьена, но теперь я четко осознала – есть штуки похлеще смерти. К примеру — такая вот семейная жизнь! И да, у меня появились вопросы:

— И вы что, зная все это, собирались отдать Малисент замуж за Даркана?!

— Княгиня… — Грэя плавно поднялась.

— Нахер! – сорвалась я даже не на крик — на вопль. – Слушайте, я на все вот это не подписывалась. Брак был заключен без моего согласия, князя я вообще не выбирала, соответственно – я отказываюсь быть княгиней. Вообще. Напрочь! Навечно! Навсегда! Я вообще никогда не буду вашей княгиней!!!

И тут дверь открылась.

Порыв холодного ветра по спине и пробирающий до костей голос князя:

— Никогда не говори никогда.

Я застыла, не в силах обернуться к вошедшему Даркану… Ужас он просто такой — как захлестнет, так и стоишь соляным столбом.

А вот Грэя, быстро поклонившись, свалила, аккуратно прикрыв дверь за собой. Она меня бросила! Просто бросила на растерзание.

И звук такой был… Ну как если бы ты такой весь связанный с кляпом и в гробу, но живой, и тут этот твой гроб накрыли крышкой.

Но еще не заколотили, нет.

Заколачивать начали секундой позже, когда на имеющийся прозрачный столик возле двери в ванную, полетел пиджак князя. И казалось бы, какая связь между шелестом упавшей ткани и вколачиванием гвоздя в гроб? Да самая прямая!

Потом туда же полетела его рубашка…

Господи, спаси и сохрани… пожалуйста, ну пожалуйста…

— Ты так жалобно просишь, — теплые ладони легли на мои плечи, — сразу появляется желание… пожалеть.

И меня окутало его запахом. Такой странный аромат, который хотелось вдохнуть всей грудью, ощутить привкусом на губах, на языке, почувствовать кожей… Или не хочется? Я вдруг поняла, что задыхаюсь. Просто задыхаюсь. И уже не от страха, не от жалости, не от ненависти… от желания. Пробуждающегося, яркого,