С точки зрения чудовища - Ольга Эр Страница 12

Виконт недоверчиво поднял бровь, но промолчал.

– В конце крыла была оранжерея, – он показал рукой вперед. – Ханна занимается ей по мере сил, вместе с Арелом. Правда, большая часть растений все равно погибла.

– А розарий? – Винсенту показалось, что Исабель заволновалась.– Ты покажешь мне розарий?

Виконт пожал плечами.

– От розария тоже мало что осталось. Покажу, как дойдем. На втором этаже спальни и малая гостиная.

– Ты спишь там? – ткнула Исабель пальцем в потолок. – А где будет моя комната?

Впервые за все время она увидела, как Винсент растерялся.

– На кой дьевон тебе комната, если ты будешь уходить домой? – раздраженно спросил он.

– Мне нужно место, где я смогу оставить необходимые мне вещи. На всякий случай, – перевела на Винсента безмятежный взгляд Исабель.

– Зачем? – виконт сверлил ее глазами.

– Например, тебе приедет в голову кинуть в меня чернильницей и мне надо будет спокойно переодеться, – пояснила девушка.

– А ты думаешь, я буду кидаться в тебя чернильницей? – уточнил Винсент недоверчиво.

– Я думаю, что все может быть, – серьезно кивнула Исабель, мысленно прося богов, чтобы такого никогда не произошло. Хотя в ее голове сказка про виконта уже обрела первые очертания и чернильница в ней точно была. Привычка переносить жизнь в сказку появилась у Исабель с того момента, когда над телом матери захлопнулась крышка гроба. Это не Исабель, а девочка по имени Иса стояла у могилы. А девочка Исабель просто рассказывала эту сказку.

– Потом выберешь любую, – сдался Винсент. – Идем дальше, прибавь уже шагу, наконец.

В какой-то момент мне кажется, что Исабель кокетничает. Она так спокойно осматривает дом и пропускает мимо ушей мой пикантный рассказ о чудесах туалетной комнаты, что я решаю, что она пытается произвести на меня впечатление таким образом. Лет десять назад, я и впрямь бы заинтересовался, что за женщина не испытывает ни страха, ни смущения, ни неловкости, попав в поместье с такой историей. Оказавшись в моем обществе, в конце концов.

Потом я вижу, как Исабель старается скрыть волнение при упоминании о розарии и понимаю, что кокетство и Исабель далеки друг от друга как небо и земля. Она просто не понимает ни намеков, ни подтекстов, ни попыток поддеть ее. Плавает где-то в своей голове и боги знают, что именно она там себе придумывает. Ну, хотя бы становится ясно, что что-то все-таки способно тронуть эту рыбу с чрезмерно развитым чувством дочернего долга. Розы, кто бы мог подумать!

Вопрос об комнате застает меня врасплох. Как же ее звали… Мира? Мари? «Ах, Винсент, я чувствую себя такой разбитой с дороги. Не могли бы вы показать мне мою комнату?». А потом это нежное создание втолкнула меня в комнату с неожиданной силой, рванула на себе вырез платья, ударила себя по губам и, завизжав, выбежала в коридор, перегородив мне выход. Пока ее отец и мой дядя бежали по лестнице, мне пришлось выпрыгивать из окна в кусты. Хромал я тогда долго. И ведь не доказал бы, что я не настолько мерзавец, чтобы вот так, средь бела дня… Может, Исабель тоже на что-то надеется? Но рыба в постели – это пошло. Отец запрещал мне принимать пищу в кровати. Даже когда я болел.

Все оказывается намного проще и безумнее одновременно. Рыбина решила, что я буду запускать в нее разными предметами: почему чернильница?! Я не позволял себе такого уже много лет, но, разумеется, знать об этом рыбине не нужно. Сдаюсь. Хочет, пусть выбирает себе любую комнату. Мне-то с того что.

Дом Исабель понравился. Его стены были обиты чудесными деревянными панелями и тканью, мебель в комнатах была изящна, окна впускали много света, а главное – ни намека на грязь и запустение, которые она ожидала увидеть.

Возможно, они были в закрытых комнатах, но Исабель решила отложить знакомство с ними на потом. Если Винсента не будет рядом.

Дом был полон старых воспоминаний, безделушек, и намеков. Идеальное место для того, чтобы придумывать захватывающие истории. Тишина, в которой никто не будет тревожить и отвлекать.

Вещи, приятные на ощупь, изящные, непохожие на все, что Исабель видела раньше.

О да. Дом ей понравился по-настоящему, и она ожидала, что и прочие места в поместье придутся ей по сердцу. Что Винсент покажет первым? Розарий? Пруд?

Виконт решил начать с парка.

– Ты знаешь тех, кто приходит в поместье? – спросил он, когда они обогнули дом и ступили на узкую аллею, по бокам которой шумели толстые, в несколько обхватов дубы.

– Ленно, Ханну и Арела, – кивнула Исабель. Винсент хмыкнул.

– О, Ленно. Ему несладко приходится. На его деде держался весь дом. Если что выходило из строя, ржавело, подгнивало, ломалось – Поль всегда знал, как это исправить. В прошлом году над моей спальней прохудилась крыша и Ленно пытался заделать дыру сам. Скатился вниз, сломал пару ребер. Пришлось звать на помощь Арела, тот хотя бы знает, как молоток в руках держать, да гвозди забивать. Ты знала, что он был плотником, пока с ним не случился несчастный случай?

Исабель покачала головой.

– Он помогает Ленно следить за прудом, за трубами, чистить стоки, чинить ограду. В общем, эти двое не дают поместью развалиться.

Еще Арел занимается садом. Кроме розария – у Ханны особо нежные отношения с розами. Еще Ханна и Агнес убирают дом, иногда готовят и приносят еду.

– А прочее? – Исабель увидела впереди за деревьями ограду – парк оказался небольшим.

– Смотря что. Чинить одежду Агнес относит домой, к своей дочери. Я плачу за это отдельно. Твой отец и Ленно покупают для меня вещи на ярмарке. Несколько раз в году я отправляю кого-то из них в город, если нужно что-то особенное. Еду приносят из Малой Долины – здесь не хватит рук, чтобы содержать скотину и птицу. В общем-то, это хорошо, что дом небольшой, – резюмировал Винсент. – Для поместья, по крайней мере.

– Почему ты не наймешь больше людей? – Исабель свернула вслед за Винсентом с аллеи, и теперь они шли вдоль ограды. – У Ханны есть сестра в Больших Топях, и племянники.

– Не хочу, чтобы деньги кончились быстрее, чем могут. Это раз, – загнул палец Винсент.

– Чем больше народа тут будет – тем больше внимания я привлеку к себе. Зачем дряхлому, умирающему виконту столько людей? Это два.

– Но ведь все равно никто не сможет причинить тебе вреда, – заметила Исабель. Виконт хмыкнул.

– Не уверен. Не хотелось бы, чтобы сюда пришла толпа освященников, жаждущих сжечь