Ольга Грибова - Охотник на вампиров. Бездна Страница 13

И все же — что мешало мне взглянуть одним глазком? Это не противоречило ни одному из правил. Где сказано, что я не могу увидеть вампира перед тем, как его уничтожат? Я прекрасно знал, где Глеб хранит ключи от подвала. У нас нет секретов от друзей. Вот так-то.

Успокоив себя подобным образом, уже секунду спустя я стоял перед дверью в подвал с ключами в руках. Мое сердце танцевало канкан. Был ли я напуган? Вряд ли. Скорее, причина была в волнении. Я и правда нервничал, как мальчишка перед первым свиданием. Ключ легко повернулся в замке: Глеб любил порядок, и все в его доме работало исправно.

Я начал свой спуск по лестнице. Мои шаги отдавались гулким эхом в необъятных просторах подвала. Он был гигантским в прямом смысле этого слова. Если я не ошибаюсь, дед Глеба вырыл его со своими дружками еще до того, как был построен сам дом. Страшно подумать, чего это им стоило.

Здесь было сыро и пахло плесенью, а еще — болью и смертью. Конечно, замученные и убитые здесь существа не были людьми в полном смысле этого слова, но смерть для всех одинакова вне зависимости от того, кто ты.

Я был благодарен Глебу за то, что он провел сюда электричество. Не хватало только пробираться по этому склепу при свете фонарика или, не дай бог, масляной лампы. Я нажал на выключатель, и мгновенно все осветилось лампами дневного света. Казалось, у коридора не было конца. По обе стороны шли камеры со стальными дверями, в каждой из которых было небольшое смотровое окошко. По понятным причинам щель для подачи пищи в дверях отсутствовала. Здесь не было принято кормить заключенных. Пробить такую дверь не мог даже вампир, все тут говорило о прочности и надежности. В коридоре не было ни одного окна, они находились в камерах, почти под самым потолком, и были забраны крепкими решетками. Я медленно шел по коридору, заглядывая в смотровые окошки в поисках пленницы. Господи, неужели когда-то все эти камеры были заполнены? Казалось, им не будет конца.

Я уже хотел было отвернуться от очередной двери и продолжить свой путь, но что-то меня задержало, и я решил присмотреться внимательнее. На первый взгляд камера была пустой, и все же... Большая ее часть была освещена льющимися из окна солнечными лучами, лишь дальняя от смотрового окошка часть помещения была темной. И там определенно кто-то затаился, стараясь, чтобы ни единый лучик не коснулся кожи. Так бояться света мог только вампир. У меня не осталось сомнений — я нашел то, что искал.

Снова ключ идеально легко повернулся в замке, и дверь открылась, даже не скрипнув. В который раз меня восхитила такая забота о вещах. Думаю, если бы не Глеб, этот подвал давно бы обвалился.

Я вошел в камеру и прикрыл за собой дверь. Зачем нам необдуманные побеги? Я встал так, чтобы находиться четко в лучах солнца. Это давало мне неплохой шанс выжить. Наверное, я сделал это автоматически, ведь я почему-то чувствовал, что мне ничто не угрожает. Возможно, дело было в том, что я знал — она сыта.

Она сидела на полу боком ко мне, подтянув ноги к подбородку и обхватив их руками. Вид у нее был вполне здоровый, насколько это вообще возможно для вампира. Кажется, вчерашняя рана зажила, не оставив других следов, кроме порванного и заляпанного кровью платья. Она смотрела прямо перед собой, как будто не замечая меня. Я опустился на корточки, чтобы наши лица оказалось на одном уровне.

Она повернула голову и посмотрела на меня. Кажется, на секунду я забыл, как дышать. Ее глаза были удивительными. Я не мог рассмотреть их в прошлый раз, но сейчас, когда я мог бы коснуться ее, протянув руку, все было иначе. Никогда прежде я не видел ничего подобного. Разве бывают глаза такого цвета? Они были глубокого синего оттенка, как летнее небо на закате или как океан перед штормом. И вместе с тем казалось, что они светятся изнутри каким-то неземным светом. В таких глазах можно было утонуть, потерять себя навсегда. Я не мог отвести от них взгляд, да, по правде говоря, и не хотел.

Я не нашел ничего более умного, чем сказать:

— Привет. Я — Влад. А как зовут тебя?

Знакомства с девушками не были моим коньком.

Я ждал ответа, затаив дыхание. Интересно, какой у нее голос? Я догадывался, что он будет очень красивым и глубоким, но ее голос превзошел все мои ожидания.

— Амаранта, — она с легким акцентом прошептала свое имя, и этого оказалось достаточно: я услышал все, что хотел.

В ее голосе звучали миллионы маленьких колокольчиков, искрились ручейки, порхали бабочки. Можно было придумать сотню сравнений, но ни одно из них не было способно передать суть. Ее голос был нежным и мелодичным, казалось, он окутывал тебя всего, и становилось трудно дышать. Хотелось бросить все и идти на звук этого голоса, даже если в конце пути ждала лишь смерть.

Следующая моя мысль была об ее имени. Амаранта! Какое странное и вместе с тем красивое имя. Наверное, оно старинное. Я подумал, сколько ей может быть лет. Глеб вчера говорил, что она молодой, недавно обращенный вампир, значит, есть надежда, что ее возраст исчислялся десятками, а не сотнями лет. В одном я был точно уверен — это не русское имя. Я прибавил к этому небольшой акцент, с которым она его произносила, и у меня почти не осталось сомнений, что девушка была родом не из России.

Теперь мне стоило взять себя в руки и подумать о главном. В любую минуту Виктор и Глеб могли вернуться, а они не должны были застать меня здесь. Зачем вызывать ненужные подозрения?

— Ты знаешь, зачем ты здесь? — спросил я, и вдруг она оказалась на ногах.

Я резко встал. Подойти ближе она не могла, ей мешало солнце, и я решил пока не паниковать. Боже, она рычала на меня! Это был глухой, гортанный рык. Так может рычать тигр на свою добычу. Это было забавно, и я не смог удержаться от смеха.

Она отступила от меня так же внезапно, как и подошла. Я почувствовал холод там, где еще секунду назад было тепло ее тела. Это было неприятно, как если бы я упустил что-то важное и ценное.

— Я здесь, потому что вы собираетесь меня убить.

Когда она говорила в полный голос, эффект был еще сильнее. Я вслушивался в тона и полутона этого чуда, пока, наконец, до меня не дошел смысл сказанного. Так вот в чем причина ее гнева! Она думает, я пришел ее убить! Но она заблуждается, наоборот, я хочу ее спасти. Как сказал один из классиков, стоит человеку облечь в слова свои почти неосознанные желания, как он чувствует себя обязанным воплотить их в жизнь. Так было и со мной.

Я замер, прислушиваясь к себе. Глупо было себя обманывать, мое желание спасти ее никуда не делось. Теперь, когда я видел ее глаза, слышал ее восхитительный голос, я не мог позволить такому совершенству погибнуть. Это было бы кощунство, сопоставимое для меня с богохульством. А значит, я собирался преступить неписаный закон охотников и выпустить вампира. Но неужели на свете найдется хоть один человек, который меня осудит? Я уверен, любой при виде такой красоты поступил бы на моем месте так же.