Кресли Коул - Разгар зимы Страница 13

Ну и что теперь? Что могло понадобиться нам, или четырём солдатам, за которых мы себя выдавали, так далеко от основного лагеря?

— Габриэль, тебе придётся с ними поговорить, — прошептала я, — скажи, что нас вызывал Винсент.

Он окликнул охранников:

— Приветствую!

С таким же успехом он мог сказать: «Здоро́во, ребята! Вот это встреча!»

Я внутренне застонала. Тэсс снова захныкала.

— Нас вызывал Винсент.

Ответил худой долговязый солдат, вероятно командир:

— Нам приказано его не беспокоить, — сказал он мерзким, искажённым противогазом, голосом, — ни по какой...

И резко замолчал, выпучив глаза.

На Тесс.

Её иллюзия мелькала, как изображение на старом телевизоре, показывая то девушку, то здоровенного солдата. Девушку. Солдата.

— Враг в лагере! — проревел один из охранников.

Мы развернулись и бросились бежать. Больше половины охранников с криками погнались за нами. Габриэль расправил крылья и схватил Селену.

— Не забирай меня первой! — она пыталась вырваться. — Без нас им конец!

Но он взмыл в воздух, словно разжавшаяся пружина, описал в небе дугу и скрылся в дали.

Мы с Тесс бежали дальше. Воспользоваться своими силами вот так на бегу не было никакой возможности. Мне нужно было время, чтобы собраться и рассеять свой арсенал. Или мне нужна была ведьма…

Только бы продержаться до возвращения Габриэля!

Крутой берег переходил в отвесную скалу, и я, обогнув ее край, побежала вниз.

— Сюда! — крикнула я, и зашагала вниз по извилистой тропе.

Мы спускались всё глубже в каменистый овраг, преследователи шли по пятам. И наконец впереди растянулась песчаная полоса, примыкающая к речному берегу. Владения Жрицы.

— Ужас из бездны —

Тяжело дыша, Тесс спросила:

— Ты слышишь ее, Эви?

Солдаты выбежали на берег и прижали нас спинами к одной из Арканов. Сдаться в руки Любовникам? Или понадеяться, что Жрица не убьёт меня за вторжение на ее территорию?

Я бы выбрала Любовников.

— Стой, Тесс. Не подходи ближе к берегу...

Позади раздался мощный всплеск. Мы обернулись. Из глубины вырвались струи воды и словно щупальца поползли по песку.

Чтобы утащить нас с Тесс на дно.

Мы рванули в сторону обалдевших солдат, но щупальца устремились вслед за мной. Ногу опутало мокрой петлёй! Попалась!

Резкий рывок. И я приземлилась лицом вниз. Песок набился в рот, залепил глаза. Меня с силой тащило к воде. На песке протянулась борозда, оставленная моим телом. Я пыталась за что-нибудь ухватиться, но щупальца держали меня, как рыбу на крючке.

Тесс потянулась, чтобы схватить меня за руку, но чем ближе она подходила, тем дальше уволакивало меня щупальце.

Словно, играя с нами

Бестелесный девичий голос произнес: «Смертельные враги». Это река говорит? «Я думала, ты сможешь подарить мне более достойное развлечение, Императрица.»

Насмехается? Над моей неудачной спасительной операцией?

Во мне закипела ярость – чувство, питающее и приманивающее красную ведьму. Глифы пришли в движение, волосы приобрели красный цвет. Острые когти впились в ладони, раздирая их до крови, чтобы я смогла вырастить собственных солдат.

Я сплюнула песок.

— Отойди, Тесс!

Она попятилась.

Из-под земли ракетами выстрелили виноградные лозы. Зеленые стебли туго оплелись вокруг водных жгутов, сжимая их, сдерживая силу напора.

Сверху раздался голос Габриэля. Вернулся! Но он не мог пробраться к нам с Тесс через переплетенные с водой лозы.

Откуда бы Жрица не выпускала водные щупальца, мои растения успевали перехватить их и задавить. Вбирая влагу, они напитывались от них силой, утолщаясь на глазах.

Когда петля, сжимающая лодыжку, расплескалась лужей, я попыталась подняться. Лозы подхватили меня и поставили на ноги.

— Подойди, Жрица, прикоснись, — выставив вперёд ладонь, я сотворила три шипа, — но заплатишь свою цену!

Шипы взметнулись в воздух и закружились в колючем вихре. Жрица снова наступала, но вихрь рассекал водные струи, словно пропеллер. Вырастали они медленнее, восстанавливались с трудом. Она слабела!

Я потешалась над ней:

— Землю так долго мучила засуха. До сих пор ведь чувствуется?

— Это ненадолго, заклятая подруга, — её водянистый голос приобрёл мелодичность, — ах, дожди, они льют, не прекращаясь, верно?

Обессиленные щупальца брызгами разлетелись по речной поверхности, последний раз всколыхнув ее волнистой рябью.

— Мы ещё встретимся, Императрица.

Вода застыла зеркальной гладью. Жрица отступила.

Габриэль приземлился недалеко от кружащих шипов. Хлопая крыльями, он выпустил когти и оскалил клыки в сторону очередной угрозы.

Солдаты стояли с отвисшей челюстью, но с наведенным на нас оружием.

Красная ведьма во мне оставалась невозмутимой: с чем только не справятся старые добрые свежевальные шипы. Я улыбалась, прекрасно понимая, какое ужасающее впечатление произвожу. Да, джентльмены, вам всем конец.

— Тесс, спрячься за мной.

Когда она отошла мне за спину, я подняла руки, приготовившись содрать с них кожу.

Долговязый командир жестом приказал остальным опустить оружие. И обратился ко мне:

— В-вы можете убить близнецов?

Глава 9

— Именно это я и собираюсь сделать, — пообещала я, — сразу же после того, как расправлюсь с вами.

Вихрь уплотнился, лозы вытянулись, готовясь к нападению. К чести командира, держался он мужественно:

— Я... меня зовут Франклин. Мы не собираемся вам препятствовать. Мы хотим помочь.

Тэсс прошептала:

— Мы должны выслушать их.

Поскольку мой предыдущий план провалился, придется послушать, что же скажет этот Франклин. Я попыталась немного успокоиться. Вдохнула, выдохнула, вдохнула, выдохнула.

Эви, возвращайся. Усмири ведьму.

— Мы обсудим это, — сказала я, — как только вы снимете противогазы.

Он кивнул своим людям, и те один за другим выполнили требование. На вид Франклин оказался мужчиной лет тридцати, темноволосым, с широко посаженными глазами и заметной щелью между верхними зубами.

Габриэль втянул когти, а я усмирила вихрь, и он медленным круговоротом завертелся вокруг наших ног.

— Я удивлена, что вы восстали против своих лидеров.

Как бы странно не звучало это слово по отношению к Любовникам.

— Большинство солдат ненавидят Миловничи, но у них везде есть шпионы. Тех, кого заподозрят в неверности, расстреливают вместе с родными и близкими. Или того хуже — отдают на растерзание близнецам.