Кий Джонсон - Женщина-лиса Страница 13

17. Дневник Шикуджо

Стихотворение, которым он пригласил меня к себе, было написано изящными иероглифами на пыльной розовой бумаге и прикреплено к вишневой веточке с цветами. В стихотворении говорилось:

Это зрелище стоит увидеть —Луна заглядывает ко мне в комнату каждую ночь.Возможно, мы увидим ее так же четко, как и впрошлую ночь…

18. Дневник Кая-но Йошифуджи

Две беседки соединены с домом длинными крытыми переходами, которые, петляя, идут через внутренний сад. Беседка для наблюдения за закатом находится на востоке имения. Там, между горами, расселина, по которой протекает ручей. Хотя сейчас уже весна, вид из беседки все еще очень хорош.

Беседка у озера немного меньше восточной и (пока мы не заменим панели) открыта. Она построена так, что вода течет с южной стороны и, журча, омывает деревянные подпорки. Декоративная каменная лампа стоит незажженной на возвышении посреди озера. Интересно, что будут делать мои слуги, если я прикажу им ее зажечь? Пойдут вброд и зажгут ее — в этом нет сомнений.

Сейчас почти вечер. Я мог бы пойти в дом, но, даже проведя целый день на улице, не готов сделать это. Там все еще скребут и чистят. Когда это закончится, когда не будет жуткого запаха, я вернусь. Надеюсь, моя паутина останется. Я попросил Шикуджо (это значит, что и ее служанок тоже) навестить меня сегодня в моих комнатах, чтобы вместе понаблюдать за восхождением луны. Конечно, это всего лишь предлог. Возможно, я надеюсь на то, что мы снова займемся сексом, чтобы не было так одиноко и пусто. А может, для собственного злобного наслаждения я хочу поспорить с ней из-за паутины. Я надеюсь, одна из этих причин доставит мне хоть какое-то удовольствие.

Из дома донесся громкий мужской крик. Зазвучали голоса на повышенных тонах. Наверное, это глупо — сидеть и ждать, пока они не придут за мной. Я вытираю платком лицо, встаю и начинаю смеяться. С любым происшествием в доме, если только это не смертоубийство, должен справляться Хито.

Но я все равно иду в дом.

Мои слуги столпились вокруг крестьянина, маленького помятого человечка, на котором из одежды лишь грязная набедренная повязка. Он часто и тяжело дышит и хватается за сердце.

— Что здесь происходит? — спрашиваю я громко, стараясь перекричать болтовню слуг.

— Мой господин! — Хито так напутан, что мне становится смешно. — Мы побеспокоили вас? Я прошу прощения, что ваше вечернее уединение было прервано вот этим болваном. — Он дает слуге пинка, тот отпрыгивает. — Он…

Я протираю глаза.

— Что же он нашел? Где?

— Маки должен был залезть под ваши комнаты, чтобы удостовериться, что там нет ничего… м-м-м… что могло бы вас потревожить или явиться причиной неприятного запаха в ваших комнатах. И он нашел что-то… м-м-м… что-то, напоминающее пустую нору.

— Она не была пустой, мой господин, — перебил крестьянин и затем спокойно поклонился мне и Хито. — Извините мне мою смелость, господин, но это лисья нора, я точно знаю. — Он пристально посмотрел на Хито. — И там была лиса.

— Ерунда! — сказал мой главный слуга. — Наверное, какой-нибудь мелкий грызун…

— Откуда ты знаешь? — спрашиваю я.

— Я лазил туда, вниз. Там глубоко и темно, но у меня была маленькая лампа и я увидел там отпечатки лисьих лап. Повсюду. Я пошел по этим следам и увидел нору. Она была большая, намного больше, чем у мышей или земляных белок. Что бы некоторые ни говорили, я видел, как на меня из норы смотрели блестящие глаза, а потом исчезли. Это было ужасно, как…

— Его воображение, — закончил за него Хито. — Может, это было всего лишь отражение огня в камне. Мой господин, уверяю вас, там ничего не было.

Однако его голос звучал так, будто он близок к панике. Почему? Неужели он думал, будто я побью его из-за того, что какое-то животное вырыло себе нору под моим домом?

Не просто какое-то животное, вдруг понял я. Лисы всегда приносят неудачу крестьянам.

— Дай мне лампу, — говорю я.

— Мой господин! — Хито тупо смотрел на меня, не моргая.

Я ласково ему улыбнулся.

— Хито, пожалуйста, подвяжи мне рукава.

— Как вам будет угодно. — Он тяжело сглотнул и неохотно перевязал мне рукава у запястий черной шелковой лентой, которую достал из каких-то тайников в своих платьях.

— Мой господин! — донесся женский голос из тени занавешенной веранды. Шикуджо уже пришла в мои комнаты. Но, конечно же, это не ее голос: она никогда не станет говорить в присутствии простолюдинов.

— Да, Онага? — Той же черной лентой я туго привязал широкие штаны к ногам.

— Моя госпожа, ваша жена интересуется, что именно вы собираетесь делать? — Она говорит язвительно, холодно и спокойно.

Я становлюсь на колени, беру из рук маленького крестьянина металлическую лампу.

— Моя госпожа считает, что вы не должны туда идти! — говорит служанка Шикуджо.

— Уже почти стемнело, — вторит ей Хито. — Если вы так хотите узнать, что там, пусть кто-нибудь из слуг…

— Моя госпожа боится, что вы можете пораниться. Эти звери все еще могут быть там.

— Завтра! — продолжает Хито. — Если вам так хочется самому посмотреть, что там, вы можете сделать это завтра. А еще лучше, если это сделаю я.

— Они дикие! Они животные. Они могут укусить…

Я слышу голос своей жены сквозь шум и причитания слуг. Она говорит громко:

— Будь осторожен, муж.

19. Дневник Шикуджо

Паутина — вещь красивая,Если только ты не муха.

В ожидании мужа я сижу в его комнате и смотрю на паутину, но паука нигде не видно. Меня это пугает больше, чем если бы я его видела, какой бы большой и страшный он ни был.

Мне стало бы легче, если бы я покинула эту комнату. Но он звал меня. Поэтому я жду, смотрю на паутину и волнуюсь.

20. Дневник Кая-но Йошифуджи

Конечно же, я пошел туда, в темноту. Почему я такой сумасшедший? Лисы — маленькие дикие создания. Однажды я видел, как одна из них в клочки разорвала мышь-полевку. Скорее всего, нора окажется пустой. А глаза, которые видел крестьянин, всего лишь игра его воображения. Почему я хочу — нет, зачем, мне необходимо! — увидеть это место? Что я хочу доказать и кому?

Гул голосов наверху становился тише. Дом был плоской темной крышей над моей головой, поддерживаемой лабиринтом тяжелых поперечных досок и подпорок. Земля под домом выложена мелкими речными камнями, чтобы даже в самую сухую и ветреную погоду не поднималась пыль. Но время скрыло их под слоем земли.