Дом с белыми клибисами (СИ) - Бунькова Екатерина Страница 13

— Хочется, конечно, — подтвердил мужчина, и Сайке представилось, как он сложил руки в замок на своем наверняка округлом животике и покатался с пятки на носок. — А вот попасть под раздачу, когда он узнает — что-то не очень хочется.

— Да откуда он узнает? — презрительно протянула женщина. — Разве что ты скажешь.

— А Ветта? — осторожно отозвался мужчина. — Думаешь, она не помнит, как выглядят браслеты?

— Хах! — победно хмыкнула женщина. — Да ты, похоже, в мешок даже не заглядывал?

— Нет, а зачем? — удивился ее собеседник.

— А ты загляни, — посоветовала она.

Некоторое время до ребят доносилось только недовольное пыхтение, шуршание и металлическое позвякивание.

— Ну? — нетерпеливо спросила женщина.

— Что это? — растерянно спросил ее спутник.

— Наши новые браслеты! — гордо пояснила она.

— Но они же совсем не похожи на прежние… Какие-то наручники, а не…

— В этом-то все и дело! — радостно перебила женщина. — Помнишь, отец все сокрушался, что слишком рано повесил мастера, их сделавшего, и он не успел сделать еще десяток про запас? Так вот, я отыскала сына мастера, и тот, покопавшись в бумагах своего отца, сделал мне новые браслеты.

— Но отец говорил, бумаги были уничтожены, — напомнил мужчина.

— Ну да, — подтвердила его собеседница. — Конечный вариант уничтожили. Но неужели ты думаешь, что не было ни одного промежуточного чертежа? Тот старик ведь много лет изучал храмовые браслеты, он по ним чуть ли не книгу написал. Вот его сын и сделал несколько вариантов по самым, на его взгляд, удачным заметкам.

— То есть, браслеты могут и не работать? — уточнил мужчина.

— А ты как думаешь, зачем мы сюда пришли? — возмутилась его непонятливости женщина. — Разумеется, я хочу проверить их на заключенных: их ведь через центральную тюрьму толпы проходят, наверняка хоть у одного-двух обнаружатся магические способности. Они и не заметят даже.

— Но почему нельзя просто взять браслеты в храме? — с едва заметными хныкающими интонациями протянул мужчина: похоже ему не нравилась их затея. — Их же там куча. Вдруг эти… недоделанные как-нибудь не так сработают?

— А как ты из храмовых потом магию будешь доставать? — ехидным голосом пропела женщина. — Ножичком выковыривать? Там же старые браслеты, они на отдачу не настроены. Их можно только расплавить, но тогда вся магия просто бессмысленно утечет в пространство. Да и вообще, все старые модели, в том числе и те, что у отца остались, требуют специального обряда: в день посвящения с послушниками что-то делали, после чего они не могли больше колдовать, а вся магия уходила в браслеты — дескать, так для мира безопаснее и боги так велели. Но потом эта их главная — мать-настоятельница — умерла и при этом никому не успела рассказать, что нужно делать с послушниками. Вот отец теперь и жадничает: новых послушников больше нет, остались только те, у кого мы и так почти всю магию отняли.

— Все равно не понял, — отозвался мужчина. — Если никто не знает, как эти браслеты правильно надевать, то как ты собралась выкачивать магию?

— О-о-о! — протянула женщина. — Это самое интересное. Когда мастер все-таки раскрыл секрет храмовых браслетов, он решил сделать свой вариант: тот, что сразу пересылает отнятую магию и не требует никаких обрядов. Но когда они подсунули этот браслет матери-настоятельнице, та сразу обнаружила подделку: оказалось, она и сама колдунья и видит потоки, представляешь? В общем, пришлось мастеру все-таки еще немного потрудиться и создать другой вариант, в котором магия действительно накапливалась в браслете, но только в наружной — съемной части, маскирующейся под отделку. Сам-то ни разу не задумывался, почему ты носишь только изящное украшение, а не всю железную махину от запястья до локтя? То-то же. А сын того мастера воссоздал старые версии браслетов — те, что сразу пересылают магию на приемное устройство: вот сюда.

Послышалось звяканье тонких металлических колец.

— Так что если эти штуки заработают… Ух, загуляем! — женщина радостно потерла ладони.

— Но все-таки, что, если отец… — начал мужчина.

— Послушай, Элви, я начинаю жалеть, что решила поделиться с тобой, — голос женщины понизился до угрожающего шепота. — Будь добр, заткнись и радуйся молча, пока дают. Ты ведь понимаешь, мне не хотелось бы, чтобы ты проболтался…

— Селли, но я же твой брат! — возмутился мужчина. — Как ты можешь мне угрожать?

— Когда-то у меня было два брата… — многозначительно заметила женщина, и в комнате повисла тишина.

Глава 4. Тихая ночь

— Слияние! Слияние! — истошные вопли раскатились по площади. Паника стремительной волной залила торговые ряды. Все, кто мог бежать — побежали, все, кто мог визжать — завизжали. Никто не понял, где именно произошла беда, но, подхваченные всеобщим ужасом, покупатели стремились побыстрее оказаться как можно дальше от места событий. Торговцы же, первым делом подумавшие о том, что не успеют спасти товар, куда быстрее сообразили, что ничего страшного не происходит: мир вокруг их лавок не мерцал, прилавки не подсвечивались голубоватым сиянием. Но, цыкая и ругаясь, они тоже принялись собираться: какая уж тут торговля, если все равно ночь на носу, а покупатели разбежались? И рынок быстро опустел.

— Это была моя любимая таверна, — спокойно сказала леди Ветта, закидывая в рот пару семечек подсолнуха и шумно сплевывая пожеванную шелуху в сторону бегущих мимо пьянчуг. Здание таверны уже почти исчезло — стены его с каждой секундой становились все прозрачнее, заменяясь голубым сиянием. Но оттуда по-прежнему выбегали люди: кто-то пытался спасти свое добро, а кто-то просто спьяну не сразу смог найти двери.

— Да. Там подавали замечательных цыплят, — вздохнул Белый мастер, прощаясь с последним в городе заведением, стряпня которого еще устраивала леди Ветту, и прикидывая, как он теперь будет все успевать, если ему придется готовить не только завтраки, но и обеды с ужинами. К тому же, таверна стояла недалеко от дома с белыми клибисами, и было так удобно провожать (то есть относить) миледи домой, когда та напивалась.

— Спорим, не успеет? — сказала леди Ветта, закидывая в рот еще пару семечек и глядя на бегущего в ее сторону человека: тот мчался, выпучив глаза и смешно вскидывая длинные ноги. То ли он только что проснулся, то ли только что протрезвел. До сияющей границы, проходящей по выщербленной брусчатке, ему оставалось каких-то пять шагов.

— Не успел, — спокойно прокомментировала миледи, проводив взглядом ком отрезанной головы. Та шмякнулась на камни и отскочила, пустив маленький красный фонтанчик. Мастер Кан поднес палец к носу, сдерживая подступившую тошноту, и отвел глаза.

— Это было неприятно, — сказал он.

— Ну, по крайней мере, не мучился, — философски заметила леди Ветта, беря отрезанную голову за спутанные сальные волосы. — Руку несешь ты.