Побег шиповника: Часть I - Lama Lieutenant Страница 13

Эстебальд боялся в первую очередь за себя, во вторую — за златокудрого братишку, который был ему как сын, в третью — за будущее Родины. Ещё больше он испугался, когда увидел воочию легендарного генерала Империи. Эстебальд носил в себе не так много магии, какие-то нищие крупицы, почти бесполезные в жизни и даже отвлекающие на поле брани. Но этих крупиц было достаточно, чтобы различить зверя в тёмных глазах вражеского воеводы.

«Так вот как ощущаются берсерки, легендарные воины из былин наштым», — подумал он, пряча свой страх глубоко внутри.

Генерал тоже обратил на него внимание. Их глаза встретились, и дикарь едва заметно улыбнулся, словно насмехаясь. Словно знал что-то, чего не мог знать Эстебальд.

Но во время переговоров Элтыр Дар молчал, больше говорил советник императора, худощавый пожилой мужчина с королевской осанкой, однако Эстебальд бы не был Эстебальдом, если бы упустил эту надменную ухмылочку из виду. Наследный принц справедливо считал себя довольно посредственным воином, посредственным правителем, да и человеком он был не самым хорошим. Далеко не самым лучшим. Но вот актёр и манипулятор из него были хоть куда. В этом помогали и крупицы дара, и неяркая внешность, и умение скрывать собственные чувства.

Он внимательно следил за врагами, собранный и готовый ко всему, но где-то в глубине души желающий спихнуть груз войны, бремя переговоров, всю эту ответственность на плечи отца.

«Возможно, папа чувствовал себя таким же потерянным первые годы… — Эта мысль успокоила. — Конечно, чувствовал. Ни один нормальный человек не может спокойно вынести столько ответственности».

Когда в шатёр зашла очередная девушка-прислужница, сердце Эстебальда пропустило удар, а дыхание сбилось. Удержать на лице непроницаемое выражение удалось с трудом. Девушка была прекрасна. Очевидная риддийка, светловолосая, высокая, с сильным, но изящным телом.

«Может, мне удастся выкупить её…» — задумался Эстебальд, а затем чуть не поперхнулся воздухом, когда девушка подняла на него свои чудесные глаза и улыбнулась едва заметно уголками губ.

Эстебальд призывно осклабился, как сделал бы, если бы не понял, кто эта женщина. А затем посмотрел на сидящих напротив противников. Никто из имперцев на новое лицо в их кругу внимания не обратил. А вот генерал явно занервничал.

Элтыр Дар кидал в сторону «девушки» гневные взгляды, и всё бы ничего, но Эстебальд, развратник со стажем, ясно видел за этим гневом ещё кое-что. Липкую похоть. Судорожное восхищение. Жажду обладания. В груди похолодело, а глазам стало жарко. Эстебальд сжал губы в одну тонкую линию. Он хорошо знал нравы имперцев, что не стесняли себя в связях. Даже однополый секс для них не являлся чем-то запретным… Да что говорить, и сам Эстебальд по наводке приятеля, одного из сыновей Императора, своего кузена, пару раз пробовал это экзотическое для Риддийца удовольствие…

Что ж. Определённо можно было сказать три вещи. Малыш Джулиан был жив. Малыша Джулиана распечатала эта имперская погань. Малыш Джулиан не сломался.

Эстебальд незаметно вздохнул. Главное, что братец душою не пал в грязь, остальное поправимо. Отцу они не расскажут. Он пошлёт Джулиана в своё поместье, пусть там спокойно учится махать мечом и трахать деревенских девок, а потом он и его дети получат имение Эстебальда. Надо только как-то вызволить мальчика из лап Империи. Советнику, скорее всего, до лампочки какой-то там восьмой принц, но вот берсерк может в него и вцепиться… И если не получится всё уладить мирным путём, то… Эстебальд крепко задумался, пытаясь выстроить стратегию. Он успевал и обсуждать с погаными узкоглазыми договор, и поглядывать в сторону притихшего брата, спокойно усевшегося за плечом Элтыр Дара.

«Даже сел за плечом, как послушная жёнушка», — Эстебальд бы посмеялся, если бы его напряженное от паники лицо могло его послушаться.

Джулиана нужно было спасать любой ценой. Джулиан — самый близкий ему человек, и он на многое готов пойти, чтобы оставить брата при себе.

«Но какова красотка, вы только посмотрите…»

* * *

«Он заметил. Не мог не заметить», — Джулиан опустил голову, не в силах спрятать радость от встречи с братом и от того, что у него пока не растёт борода. Элтыр Дар заметил тоже. Это было очевидно. Но молчал, злобно поглядывая через плечо. Если план Джулиана по спасению собственной шкуры и задницы не удастся, генерал его живьём сожрёт.

«А значит, пути назад нет».

Он внимательно слушал, что обсуждается между старшими мужчинами, пытаясь приспособиться к незнакомому акценту и беглой речи, и следил за их реакциями. Никто не обращал на него внимания, разве что брат поглядывал, как поглядывал бы на симпатичную ему девицу, но Джулиан был уверен, что его узнали. Всё же он не наносил макияж и не делал причёску, а просто надел женское платье.

Элтыр Дар больше не поворачивался в его сторону, но неестественно-прямая спина и вздувшиеся желваки неплохо выражали его состояние. Сам Джулиан ощущал злорадство с лёгкой примесью возбуждения и сильной — страха.

Они обсуждали налог. Риддия становится провинцией Империи и поставляет продовольствие и меха. И брат был хорош. Он улыбался и делал имперскому послу и его помощнику, что участвовали в обсуждении, незаметные, ненавязчивые комплименты, но не терял жёсткости. Эстебальд обладал природной харизмой, необходимой дипломатам. Но всё той же харизмой, только более сдержанной, обладал и имперский советник. Проблема была в том, что брату было всего лишь двадцать восемь лет, и Парцель, рыцарь, что пришёл с ним на переговоры, мало чем мог помочь (в крепости на момент нападения Элтыр Дара не было ни одного высокого чина, кроме наследного принца), а советнику все пятьдесят. И опыта у него больше, и внутренней силы, а Эстебальду, сколько не кривляйся, не обернуть ситуацию вверх ногами.

Он отчаянно торговался за каждый клочок земли, за каждую девственницу и за каждое зернышко пшеницы, да так, что императорский советник начал раздражаться, а затем внезапно состроил жалостливое выражение лица.

— Я готов принять ваши условия, Советник, — сказал он. — Но я бы хотел вернуть домой своего брата.

— Это невозможно, — подал голос Элтыр Дар, не дав советнику и шанса ответить. — Принимай условия Империи, или мы уничтожим Риддию до последней деревушки. Принц остаётся как залог.

Джулиан похолодел. Такое практиковалось нередко. Покорённые народы отдавали отпрысков благородных земель в качестве заложников.