Наследники Шамаша. Тени и пыль - Alexandra Catherine Страница 13

Маленький фонарь рядом с лавочкой тускло освещал запорошенную снегом тропинку. Отчего-то именно сейчас ей страстно захотелось уехать в Селенар.

Рядом заскрипел снег, и Ишмерай решила бежать, но было уже поздно. Она увидела Марка.

— Зачем ты выскочила на такой холод? — негодующе воскликнул принц, снял с себя плащ и завернул в него Ишмерай. — Хочешь простудиться насмерть?

— Отдыхаю, — последовал ответ.

— Я могу присесть рядом? — осведомился Марк.

Ишмерай отодвинулась и заметила:

— Разумеется. Обычно ты не спрашиваешь у меня разрешения.

— Обычно ты не бегаешь от меня по всему парку, — ответил принц, усевшись рядом.

Девушка поделилась с ним плащом. Так они и сидели в темноте, окутанные снегом, нахохлившись, словно снегири.

— С чего ты взял, что я бегаю от тебя? — она вплела в голос убедительного огня насмешки.

— Быть может, ты испугалась моего очарования, — промурлыкал Марк и осёкся: ему не понравилась собственная шутка.

— Вот уж! — негодующе воскликнула девушка, гордо выпрямившись. — Я знаю Ваше Высочество слишком долго, чтобы обманываться на Ваш счёт.

— Объясни! — фыркнул тот, усмехнувшись.

— Вы вовсе не очаровательный.

Марк рассмеялся и парировал:

— Пока мы танцевали, вы, сударыня, ловили каждое моё слово!

— Мы с вами, Ваше Высочество, с раннего детства отменно лицедействуем!

Марк с пугающей нежностью поглядел на неё и, будучи не в силах более вытерпеть того очарования, которым сияла она в своём чудесном платье, неожиданно обнял её, ласково сжал и опустил голову ей на плечо.

И до того Ишмерай стало горячо и сладко, что она испугалась ещё сильнее.

— Марк! — воскликнула она, подпрыгнув, будто ошпаренная. — Что ты делаешь?

— Я замёрз! — невозмутимо ответил тот, чрезвычайно ловко состроив безукоризненно искреннее недоумение.

— Зачем ты обнимаешь меня?

— Так мы быстрее согреемся.

Ишмерай презрительно поглядела ему в глаза, фыркнула, одним движением плеч скинула его плащ, поднялась и прямо прошествовала прочь.

— Да что с тобой? — воскликнул он.

— Вы недостойно ведёте себя, Ваше Высочество! — холодно отрезала Ишмерай.

— Что-то я не заметил сегодня, чтобы тебе не нравилось моё недостойное поведение, когда я кружил тебя по всему залу!

— То были танцы, — негодующе ответила она, не замедляя шага. — В них нельзя иначе.

Марк схватил её за руку, требовательно развернул к себе и прошептал, опасно сверкая лукавыми глазами, которые оказались к ней так близко, что она видела отблески своих глаз в глубине его взора:

— Тебе ведь понравились эти танцы.

— Может быть, — выдохнула она, и вольность его всколыхнулась в ней и злостью, и дрожью не то от холода, не от жара. — Но сейчас я не вижу решительно никакой необходимости хватать меня за руки и вешаться на меня!

Брови Марка изумлённо приподнялись.

— Вешаться? — ледяным эхом произнёс он.

Он отпустил её руку и, тихо пробормотав извинения, строго и надуто назвав ее «сударыня», гордо удалился.

Вскоре в зале остались лишь герцогиня, принцесса Плио, Атанаис и Акил. Король, герцог, Гайре Иэрос и Лорен Рианор ушли обсуждать какие-то важные дела, захватив с собой внушительную бутыль крепкого вина.

Пылающая и взволнованная, Ишмерай предупредила матушку, что чувствует себя уставшей, и ушла в свою спальню, то ли к радости, то ли к сожалению, так более и не увидев Марка.

Глава 3. Рождественское чудо

Солнце медленно укатилось за заснеженные скалы Ариля, раскрасив зимнее небо и верхушки густых елей в дивный багряный закат. Угрожающе заклубились облака, налетела усиливающаяся метель, стало совсем темно и холодно.

Сакбер, высокий широкоплечий атийский фермер, складывал дрова в сарае. Закончив, он закрыл на замок дверь, затем отправился проведать скотину и лошадей. Проходя мимо окна дома и освещая себе путь масляной лампой, он услышал непоседливую суету детей, которых жена ласково загоняла спать. Ему сразу же захотелось закончить поскорее все дела и оказаться с ней вдвоём в спальне.

В хлеву было довольно тепло. Лошади и коровы волновались, беспокойно переступая копытами, свиньи повизгивали. Чувствуют волка? Бешеную лисицу или медведя? Волков в этих краях отстреливают хорошо, да и засов крепкий, дикие звери не проломят. Местные охотники намедни говорили о странных следах, оставленных на снегу невиданной тварью, да и герцог Атии, которому Сакбер поставлял мясо, издал указ, запрещающий ходить в лес в тёмное время суток. Подобных указов в Атии не было уже лет двадцать. С тех пор, как закончилась война.

«Надо лучше вооружаться в лесу, да и на пути в Ариль или Эридан», — подумал Сакбер, тщательно запирая хлев.

Фермер задумчиво шёл к черному входу дома, когда услышал со стороны леса странный гулкий полу вздох, полу стон. Сакбер остановился и прислушался. Метель усиливалась, начала подавать голос беспокойная вьюга. Топот волнующегося скота в хлеву стал громче.

— Чертовщина какая-то, — буркнул Сакбер, входя в дом и забирая дверь на железный засов. — Завтра сообщу главе города, пусть пишет письмо герцогу.

— Что случилось? — из детской выглянула светловолосая жена Нети.

— Скотина волнуется. Показалось, слышал странные звуки со стороны леса.

Залаял дворовый пёс.

— Вот и Ветерок вернулся, — сказала Нети. — Полдня где-то шастал. Надо бы покормить.

— Не выходи сегодня больше на улицу. Люди тревожное поговаривают.

Лай пса стал громче и истеричнее. Он начал лаять так ожесточённо, что рука Сакбера сама собой потянулась к аркебузе. Пёс вдруг рявкнул, жалобно взвизгнул и затих.

— Быстро к детям! — выдохнул Сакбер, его вдруг обуял дикий страх. Но едва он успел это сказать, как сорвалась с петель дверь, с грохотом упала на пол, и в дом прыгнуло что-то огромное и чёрное.

Сакбер успел выстрелить только раз. Чёрная мохнатая стена накрыла его мощной волной, и голова хозяина дома, отделившись от тела, покатилась по полу, оставляя кровавые