Мелисса Марр - Темное предсказание Страница 14

Он действительно сгорбился, но затем распрямил плечи и подвигал ими.

— Весь вопрос — куда мне направить свой сволочной характер. Это главная сложность.

— Во всяком случае, не на официанток. Попробуй сопротивляться собственным побуждениям.

— Вот-вот. — Лицо Ниалла смягчилось, и он добавил: — Главная обязанность Темного короля — противиться соблазнам.

ГЛАВА 6

Айслинн кормила птиц, когда захлопали двери и в комнате появился хмурый Кинан. Попугай-корелла, сидевший у нее на спине, вцепился Айслинн в рубашку и, сунув клюв в ее волосы, следил за королем Лета. Птицы всегда успокаивали Кинана. В периоды меланхолии или когда накатывало раздражение, он просто садился и наблюдал за ними. Это помогало ему выбираться из мрачных раздумий и гасить гнев. Птицы будто бы сознавали свою ценность и вели себя соответствующим образом. Однако сегодня Кинан даже не взглянул на них.

— Айслинн, — скупо поприветствовал он ее и прошел к себе в кабинет.

Айслинн ждала. Корелла вспорхнул и улетел. Остальные птицы, забыв о корме, выжидающе поглядывали на хозяйку. У корелл поднялись хохолки. Пернатые смотрели либо на Айслинн, либо на дверь кабинета, за которой скрылся Кинан. Лишь немногие щебетали и чирикали.

— Что ж, пойду к нему, — сказала она птицам. Айслинн прошла в кабинет. Эту комнату и прилегающую к ней спальню Кинан считал своим личным пространством. Айслинн ни разу не переступала порога его спальни. Когда они были вдвоем, они все время проводили в кабинете. Иногда Айслинн заходила туда одна, и у нее неизменно возникало ощущение неловкости. Бывало, она заставала там какую-нибудь летнюю деву, лежащую на диване с книжкой. Летние девы не соблюдали границ. Айслинн соблюдала. Лето подползало незаметно, и чем ближе оно становилось, тем сильнее Айслинн тянуло к Кинану, чего ей вовсе не хотелось.

Айслинн встала в проеме, испытывая ощущение дискомфорта. Ей никогда не было по-настоящему уютно и спокойно в его жилище. Кинан постоянно твердил, что лофт и все, что там есть, в равной степени принадлежит и ей. Ее имя появилось на титульных страницах бухгалтерских книг, на кредитных и банковских карточках. Айслинн не обращала на это внимания. Тогда Кинан перешел к более тонким жестам, стараясь убедить ее, что лофт — ее дом.

«Ниточки-привязки», так мысленно называла это Айслинн.

Кинан опять что-то поменял в интерьере. Это бросилось в глаза не сразу, тем более что Айслинн не жила в лофте. Лофт был даже не вторым, а третьим ее домом после родного дома и жилища Сета. И все три дома хранили что-то из ее одежды и косметических мелочей. Однако настоящим домом все же оставался тот, где Айслинн жила с бабушкой. Там к ней относились как к нормальной девчонке. Там она была не королевой Лета, а обыкновенной старшеклассницей, не слишком ладившей с математикой.

Кинан сидел на темно-коричневом кожаном диване. Кто-то принес в кабинет кувшин ледяной воды. С запотевших стенок стекали тонкие струйки. Кувшин стоял на куске агатовой плиты, служившей кофейным столиком. Громадные зеленые подушки появились на диване недавно. Кажется, в прошлый раз их не было. Айслинн заметила, что на подушках нет затейливой вышивки, столь любимой многими фэйри.

— Дония не желает меня видеть, — сказал Кинан, яростно отбрасывая зеленую подушку.

Айслинн закрыла за собой дверь.

— А теперь в чем причина? — спросила она.

— Может, из-за расспросов о Бананак. Может, ее до сих пор нервирует история с Ниаллом. Или… что-то еще.

Кинан замолчал и нахмурился.

Айслинн коснулась его плеча и села на другой край дивана. Она привыкла держать дистанцию, нарушая эту привычку лишь тогда, когда этого требовал этикет, или в качестве дружеского жеста. Однако сохранение дистанции с каждым днем давалось ей все труднее.

— Она хотя бы поговорила с тобой?

— Нет. Дальше порога меня не пустили. Опять! Эван так и заявил: если я пришел с официальным визитом, он доложит. Представляешь? Третий день подряд мне к ней не прорваться. А тут еще этот стражник!

— Эван выполняет свой долг.

— И наверняка наслаждается выполнением!

Кинан плохо переносил отказы. Айслинн поняла это давно, еще будучи смертной. Она решила поменять тему.

— Вообще-то странно, что Дония так переживает из-за Ниалла. И не могу понять, чем ее задел твой вопрос о Бананак.

— Мне тоже непонятно. Когда Ниалл успокоится, его власть над Темным двором будет только на пользу обоим нашим дворам. Она…

— Я не об этом. Когда мы уходили, Дония показалась мне вполне спокойной. Не скажу, что она была счастливой, но злости я не почувствовала.

Айслинн прижала к себе подушку, как в детстве любила обнимать большие мягкие игрушки. Отношения между фэйри отличались запутанностью и не вписывались в рамки человеческой логики. Трения между их дворами, длившиеся сотнями лет, — тоже. Говоря обо всем этом, Айслинн ощущала себя ребенком. Многие фэйри не только выглядели, но и вели себя как ее одноклассники, однако их необычайное долголетие запутывало и усложняло любое мелкое недоразумение. Недолгая дружба (по меркам людей) здесь длилась десятками лет, а долгая растягивалась на века. Предательства, совершенные вчера или сотни лет назад, ранили одинаково больно. Айслинн с трудом привыкала к иным категориям времени.

Кинан молча смотрел на нее.

— Я ничего не пропустила?

Кинан задумался.

— Ниалл — он… он помогал мне сосредоточиться, вникать в суть дела…

Слова уплыли, как дождевые тучки, так и не пролившиеся дождем.

— Скучаешь по нему?

— Скучаю. Уверен, он будет великим королем… Жаль, мерзкий двор ему достался. Да и я сплоховал.

— Мы с тобой оба наломали дров. Я оставила без внимания то, что было нельзя пропускать, а ты…

Айслинн замолчала. Какой смысл ворошить прошлое? Сколько можно говорить об обманах Кинана и о том, чем они обернулись для Ниалла и Лесли? Им двоим это не поможет.

— Мы оба наделали ошибок, — сказала Айслинн.

Айслинн была виновата в том, что Лесли увлекли в самое сердце Темного двора. Она подвела и своих лучших друзей, и Ниалла. Айслинн несла ответственность и за Летний двор. Потому-то она и стремилась к более тесным отношениям с Кинаном. Они вдвоем отвечали за состояние двора. Если на нее падет вина за неловкие действия короля, ей нужно знать о них.

«И остановить его, если эти действия слишком ужасны».

— Неудачный выбор Ниалла и Лесли — не наша вина. Мы их не принуждали.

Кинан считал, что это не ложь, а просто его мнение. Учитывая неспособность фэйри ко лжи, мнения были довольно зыбкой почвой.