Лесной дом (СИ) - "Джиллиан" Страница 14

— Госпожа… благодарствую за помощь…

Пришлось посидеть немного, чтобы успокоить затрясшиеся руки, да и с голосом совладать, чтобы предательски не дрожал.

— Ты… очнулся? Давно?

— Не… знаю… Вы заговорили… о травах с той девицей…

Наверное, ему было тяжело говорить, так что оборотень прервался, а Алиса стала лихорадочно вспоминать, не сказали ли при нём чего лишнего. Нет. Потому что рядом всегда была Лула, а при ней брат с сестрой помалкивали о своём… происхождении в этом мире. Поэтому она прошептала:

— Ты знаешь, как зовут всех нас. А как звать тебя?

— Кун, госпожа.

— Кун, та девушка, Лула, сказала, что в этом лесу есть чудовища.

— Измигуны…

Алиса озадаченно примолкла. Значит, это не фольклорные байки и легенды?

— Мы с братом здесь со вчерашнего дня и многого не знаем. Измигуны и правда опасны, как про них говорят?

— Они хуже того, что вы о них слышали, — прошептал Кун. — Поэтому я и благодарен вам. Я попал в охотничий капкан. Попал очень неудобно. Мог бы сам открыть его челюсти, но лежал так, что извернуться и держать их не получалось. Я распрощался с жизнью, приготовился к боли от медленной смерти. И вдруг оказался в лесном доме… Это чудо… Госпожа, если в этом доме есть оружие, я готов стать вашей охраной.

Слушая его, Алиса всё больше и больше недоумевала. Неужели он не понимает? Пришлось объяснить:

— Кун, это хорошо, что ты хочешь помогать нам. Но… Пока мы тебе не доверяем, о каком оружии для тебя может идти речь?

Секундная пауза, а потом послышался странный звук, словно оборотень пытался бесшумно шипеть, но получался у него лишь прерывистый шелест. И, только когда непонятное шипение закончилось, Алиса догадалась, что Кун беззвучно смеялся.

— Госпожа, но вы уже доверяете мне, — вновь раздался шёпот с пола. — А если и не доверяете, то придётся довериться. — И добавил нечто совсем обескураживающее: — Не бойтесь, госпожа.

И снова тишина.

И в этой тишине жёсткие пальцы осторожно обхватили запястье Алисы, легонько пожали его и снова пропали.

Чего девушка о себе не знала от слова «совсем», так это то, что она обладает железной выдержкой. Не заорала. Не вскрикнула. Не дёрнулась… Только ошеломлённо сидела в кромешной тьме и страшилась пошевельнуться. Но ведь Виктор связал ему руки! Голос рассудка с бесконечным терпением напомнил, что брат не умеет вязать узлы по-настоящему. Городской пацан. Время его воспитания и жизни — двадцать первый век. Зачем ему это умение на улицах современного им города?

Так что Кун прав: будь он им врагом, он давно бы мог сделать с ними что угодно. Даже несмотря на травмированную ногу

— Алиса!

При чужих Виктор звал сестру именно Алисой… Не вставая с пола, она откликнулась:

— Я здесь! Идите на голос. — И непринуждённо добавила, предупреждая: — Мы с Куном ждём вас.

— Чё-о?! С кем?! — изумился брат, а Лула простецки охнула.

Но чуть позже выяснилось, что в их ситуации миролюбивый оборотень — это здорово. Едва только утихли страсти, из-за того что Кун играючи освободил свои руки от верёвки, как оборотень сообщил, что замечательно видит в темноте и может сам заняться раной, если ему дадут тот самый подорожник и сухие и чистые тряпицы. Но в первую очередь он оделся: Виктор и Лула в самом деле нашли довольно большой лоскут жёсткой ткани (Алиса подозревала простыню или что-то в том же роде), и Кун сумел воплотить в жизнь предложение Алисы одеться в нечто вроде древнегреческой туники, прорезав в середине лоскута отверстие для головы, а затем подпоясавшись той же верёвкой, которой его связывали. И лишь потом обработал и перевязал рану. С пола встал сам, не дожидаясь и не прося помощи.

— Не надо бы тебе сейчас много двигаться, — с тревогой сказала Алиса, слушая неровную походку Куна, который пробовал шагать. — Нога у тебя хоть и не сломана, но кость-то задета очень сильно.

— Госпожа, я благодарен вам за участие ко мне. Но всё, что вы сказали, относится к человеку. Оборотни, напротив, исцеляются быстрей в движении.

И тут же попросил выпустить его во двор. Алиса решила, что по нужде. Но Кун сказал, что хочет убедиться, что свет из коридора, в котором Виктор закрыл окно ставней, не виден с улицы. А потому молодой господин пусть идёт в тот коридор и ненадолго зажигает в нём хоть свечу, хоть факел.

— Я вижу две причины отказать тебе, — проговорила Алиса во тьму. — И первая: ты сам говорил, что измигуны…

— Они всё ещё идут сюда, — нетерпеливо прервал её оборотень. — А когда впервые появляются близко к дому, где есть для них добыча, лесная прорицательница начинает петь сторожевую песню для живых. Но ведь вы ещё не слышали её?

— Ой, и правда, — прошептала Лула. — Прорицательница пока ещё молчит.

— Но тогда измигуны, может, ещё и не придут? — растерянно высказал Виктор.

— Запах живых они чуют издалека… — Судя по странно пропадающему и вновь возникающему звуку реплики, оборотень покачал головой. — Поэтому выпустите меня побыстрей, пока есть время. И неплохо бы найти для меня хотя бы топор…

— Но факелы… — в замешательстве начал было Виктор и замолк. Алиса услышала с того места, где он только что стоял, неуверенные, шаркающие шаги мимо них. Потом раздался какой-то множественный шелест и тихий треск. — Будет вам факел, — проворчал брат, явно повернувшись к ним спиной.

Припомнив, что там такое, Алиса улыбнулась: Виктор, не зная, где взять свечи или факел, воспользовался волокушей, от которой и отломал несколько веток. Или он сломал утренние веники для уборки, которые они оставили возле двери? Не всё ли равно… Только бы он был осторожен в коридоре с огнём!

— Кун! — позвал Виктор. — Подай голос, чтобы я подошёл к тебе!

— Лучше я сам подойду, — предложил оборотень и спустя секунды хмыкнул: — Хорошее оружие, дан Виктор. Спасибо.

О чём это они? Виктор отдал ему топор? Но откуда он его взял?

Вскоре шаги брата затихли, когда он ушёл на второй этаж.

— Госпожа, закройте за мной дверь, — тихо напомнил оборотень и захромал к входной двери.

Вытянув руки, прислушиваясь к его шагам, Алиса неуверенно пошла за ним. Когда наткнулась на дверной косяк, стало легче, потому что появилось примерное представление, какое пространство ей надо проходить.

— А почему ты думаешь… — начала она и сбилась. Нашлась. — Почему ты хочешь, чтобы я закрыла за тобой дверь?

И поняла, что вопрос глупый. Но Кун смеяться не стал. Наверное, вспомнил, что она ему говорила о второй ночи в этом доме.

— Ходить мне пока трудно. Если прорицательница запоёт рано, сюда могу не дойти.

И после этих жутких слов он, кажется, переступил порог.

На ощупь Алиса снова закрыла входную дверь и, всё так же медленно шаркая, вернулась в холл. Прислушалась к боязливой тишине и негромко позвала:

— Лула?

Темнота откликнулась робким:

— Госпожа?

— Я сейчас дойду до тебя и возьму за руку. И мы вместе сходим на кухню. Этот оборотень сильно хромает, а значит — идёт не так быстро. Пока он дойдёт до торца дома и обратно… Лула, скажи хоть слово. Мне кажется, я иду мимо тебя.

— Я здесь, госпожа. Иду к вам навстречу.

— Умница. Ага, встретились. Идём. Хочу перенести их кухни на второй этаж чайник с кипячёной водой и кастрюлю с супом. А пока я ищу их, ищу посуду, возьми ведро под грязную воду — помнишь, мы грибы резали, бросали ненужную часть? И сходи с ним в чулан. Поняла меня, Лула?

— Поняла, госпожа, — с отчётливым облегчением откликнулась девица, шагая рядом и спотыкаясь точно так же, как и Алиса.

Потом они вышли из кухни, нагруженные водой, едой и посудой: ложками, чашками и тарелками — последнее, как предполагала Алиса, нужно будет только для Куна. Успели дошаркать до второго этажа. Здесь Алиса чуть не заплакала при виде света — горящих веток в руках Виктора. А он обрадовался другому. Бросился к ним, помог поставить принесённое на вытащенный из спальни стул. После чего вручил горящие ветки Луле и велел поджигать одну за другой, а сожжённые класть на странный металлический квадрат — размерами близким к противню. Удивлённая Алиса немедленно спросила: