Ольга Гусейнова - От судьбы не спрячешься! Страница 15

— Быстро проследи за супругами! Задержи, пока не свистну!

Жакру, кивнув черной лохматой головой, молчком скользнул в заросли, и я услышала как он по дуге обходит всех, направляясь к супругам, еще не вышедшим к нам. Рене в этот момент одним прыжком встал между мной и остальными, заталкивая меня за спину и гортанно угрожающе рыча. От этого злобного рыка даже у меня волосы на затылке зашевелились, не то что у других. Мужчины медленно отступали назад, не отрывая взгляда от зеленых, уже практически нечеловеческих глаз Рене, и только Поль, тихо успокаивающе говорил, пытаясь пробиться сквозь звериную ярость друга.

— Рене, послушай, брат, никто больше не прикоснется к ней! Ты слышишь, никто…

— Она моя-я-я-я! Только моя-я-я-я!

Угрожающее рычание и слова, с трудом проталкиваемые сквозь звериное горло, странным образом не пугали, даже больше — они принесли непонятное моей человеческой половине удовлетворение. Моя волчица, до сих пор вечно скулящая от страха, сейчас чуть ли не мурлыкала от удовольствия, слыша глухой яростный рокот зверя в горле Рене. Ведь он, не раздумывая, встал на мою защиту. Моя вторая сущность только что дала понять, что этот вер имеет все полномочия на подобные заявления, и это заставило меня застыть в шоке. Я даже пропустила несколько успокаивающих реплик со стороны Поля и очнулась от раздумий в тот момент, когда Рене, наконец, выпрямился, перестал рычать и скалиться на остальных мужчин. Помотав головой, возвращая себе контроль над собственной животинкой, он медленно повернулся ко мне и тихо произнес:

— Прости малышка, но теперь выбора у тебя нет. Ты моя. Навсегда! Мне жаль одного — твоя жизнь гораздо короче моей. Но обещаю, отныне принадлежу тебе до самой твоей смерти.

Я же про себя отметила, что он все еще думает, что я смертная человеческая женщина, и нашла в себе силы в подобный момент ехидно усмехнуться. Про себя, конечно! Мысленно прокрутив его фразу, снова мрачно усмехнулась словам о моей смерти. Долго же тебе, дружок, ждать придется, надеюсь. Хотя…

Неожиданно снова мелькнула мысль, что может быть, я могу довериться ему. Именно этому мужчине, способному позаботиться о чувствах другого. Пусть даже человека. Понять и принять слабости других. Утешить и приласкать, когда это было так необходимо мне. Защитить не только от чужих, но и своих, что еще больше подняло его в моих глаз. Но вторая моя, более трусливая часть со старым незабытым страхом отвергла эту мысль. Я не могу доверять никому, даже такому как он, хоть его и приняла даже моя вечная подруга и спутница волчица. Поэтому под пристальным взглядом Рене и других, не обращая внимания на их все еще слишком напряженные и тревожные взгляды, кидаемые на Рене и меня, молча улеглась спать. И лишь спустя минуту, все еще не слыша ни одного шороха со стороны мужчин, про себя усмехнувшись, пробормотала, более чем уверенная, что они все меня прекрасно слышат.

— Боже, кажется, я все же сошла с ума. Померещится же подобное!

Спустя пару минут все зашевелись, потом пришли встревоженные Катерсоны, которые улеглись с противоположной стороны костра, а потом все затихло. И только после этого, бросив рядом со мной рюкзак, лег Рене. Его запах я больше не спутаю ни с чьим и никогда, он въелся в меня навсегда. Его большая сильная ладонь накрыла мою талию, а потом и вовсе подтянула меня к нему, заставив затаить дыхание. Я лежала и ждала, пока его дыхание выровняется, а потом, стараясь меньше двигаться и шуметь, вытащила последнюю пробирку и побрызгала ею на волосы и шею, потратив свое последнее средство защиты от запаха. И только после этого, я смогла расслабиться в его руках и забыться тревожным сном, но все же одна мысль не давала покоя. Как они поступят теперь со мной, когда я стала свидетельницей частичной трансформации Рене? И уже почти полностью окунувшись в темноту сна, услышала тихий, едва различимый за ночными шорохами разговор Поля и Арно.

— Ты что-нибудь понимаешь, Поль?

— Нет, мне понятно только одно, он запал на человечку! Она конечно слишком горячая штучка, чтобы спокойно пройти мимо, но с его стороны это слишком серьезно. Я никогда не видел его таким! Мне жаль Рене, у его семейного счастья в лучшем случае двадцать лет, затем старость заберет ее, и что будет с ним — страшно даже представить.

— Ты сообщишь Главе?

Молчание длилось несколько задумчивых мгновений, затем Поль выдал загадочную фразу.

— Хм-м-м, ты знаешь, Арно, а ведь это Глава заставил Рене лететь сюда и сдернул его с другого проекта. И это наводит меня на определенные мысли.

Арно так же глубокомысленно помолчал, потом осторожно спросил:

— А ты не думаешь, что она как Милана? Полукровка?

— Хм-м-м. Нет! Милана пахнет как вер, а эта девочка…

Он замолчал, а потом его шепот стал едва различим.

— А эта девочка не пахнет совсем! Ни как человек, ни как… Странно, ты не находишь, Арно?!

— Я тоже это заметил и думаю, что и остальные про себя отметили этот факт, но только сейчас я обратил на это внимание. Когда ты мне об этом сказал! А вот тот факт, что каждый из нас сделал на нее охотничью стойку, странно меня тревожит.

— Да! Весьма занятная и загадочная девочка. Грёза любого свободного, если бы она была одной из нас. За такую глотку рвали бы, не задумываясь! Но Рене положил на нее свою лапу первым, поэтому нам придется принять это как данность. Но все же смущает, что ведет он себя слишком похоже на Тьерри и Жака. И в связи с этим меня терзают смутные подозрения. Поэтому, Арно, будь внимателен, пока мы не выясним всю ее подноготную. Да еще это представление, которое устроил Рене вечером. Я не знаю, как она теперь себя вести будет!

После подслушанного разговора, я еще какое-то время не могла заснуть, заодно порадовавшись, какой надежный 'антизапах' сделала, но усталость, стресс и вместе с тем странное чувство покоя и безопасности, которые я испытывала, находясь в сильных руках Рене, заставили мозги отправиться на боковую.

Глава 7

Утро четвертого дня встретило тяжелыми нависающими над верхушками деревьев тучами, еще большей духотой мешающей дышать и облепляющей тело словно ватным одеялом. Все говорило о том, что на джунгли надвигается гроза, и мне нужно поторопиться. Я невольно ускоряла шаг и поторапливала Катерсонов. Эттель с серым от усталости лицом с трудом переставляла ноги, Нильс, сам с глубокими залегшими вокруг жесткого рта морщинами и заостренным лицом, поддерживал ее как мог, но и его силы были на пределе.

Мы уже четвертые сутки постоянно бежали или шли, тяжело прорубаясь сквозь джунгли, и все это сказывалось на людях, не подготовленных к подобным походам и приключениям с возможным смертельным исходом. Все чаще Жакру или Жан, словно тени следующие позади или сбоку от супругов, помогали им, беря под руки и практически неся на себе. А я все чаще ловила на себе странные изучающие взгляды оборотней. Рене все время бежал рядом, часто прикасаясь ко мне рукой или бедром, но мне казалось, что он это делал, потому что просто хотел прикоснуться, а не потому что в этом была какая-либо нужда. Джинкс пару раз останавливаясь рядом со мной, хмурился, водя носом, и у меня сразу перехватывало дыхание от страха и противный холод остужал разгоряченное тело. Но Рене бросал на любого подошедшего ко мне самца бешеный взгляд, и те торопились увеличить между нами дистанцию, тем не менее, всегда держа нас в середине защитного круга.