Джейми Макгвайр - Эдем Страница 15

— Мы можем вернуться сюда. Когда закончишь колледж, когда родится ребенок, мы приедем и останемся, на сколько захочешь.

— Я должна управлять компанией, ты не забыл?

— Все будет идти прекрасно, если ты решишь взять отпуск.

Я пожала плечами и повторила скучный процесс зачехления свадебного платья.

— Может быть.

Джареду, казалось, тоже не по себе. Пока команда грузчиков укладывала наши вещи в грузовик, мы не разговаривали, в лодке тоже. Когда судно подпрыгивало на волнах по пути к главному острову, Джаред молча обнимал меня, а в ожидании самолета для вылета из Никарагуа мы обменялись всего несколькими фразами. Это было похоже на расставание навсегда со старым другом. Я чувствовала себя потерянной. На этот раз не будет никакого кольца, чтобы поднять мне настроение, только угрюмые мысли о том, что ждет нас дома.

Сказка закончилась.

Как только мы попали в воздушное пространство США, я позвонила Бет, чтобы выяснить ситуацию в «Титане». Саша делала все, чтобы жизнь никому не казалась сладкой, а Грант не мог дождаться моего возвращения, чтобы самому взять отпуск. До конца занятий — несколько недель, потом наступит лето.

Райан был все еще в больнице. Бет сообщила, что Клер ни на минуту не оставляет его одного. Эти слова заставили меня вспомнить о том времени, когда я навещала Райана, и я подумала: интересно, научил ли он Клер играть в слоганы. Я не могла представить себе, как Клер сидит у его постели, хихикает и дурачится. Она, скорее, устроилась где-нибудь в углу и пытается делать вид, что не замечает его попыток обратить на себя внимание, игнорирует бесчисленные вопросы и хмурится. Надеюсь, я ошибаюсь.

Пилот объявил по громкой связи, что мы скоро приземляемся. Джаред затянул мой ремень безопасности и поцеловал меня в щеку рядом с ухом, шепнув, что все будет в порядке. Я не особенно нервничала из-за посадки, поэтому решила: он имеет в виду жизнь в Провиденсе. Столько всего произошло на Литтл-Корне, что легко было потеряться в этом ином мире и начать считать жизнь на Род-Айленде дурным сном. Однако этот дурной сон и есть реальность, и мы близки к тому, чтобы снова окунуться в него.

Спуск по трапу самолета, проход по площадке перед ангаром к ожидающей нас машине — все это до боли знакомо. Асфальт мокрый — недавно прошла гроза. Поздней весной это случается. Воздух влажный и тяжелый, почти осязаемый. В сотне ярдов от нас стоял Самуэль, он держался на заднем плане, но так, чтобы мы его видели. Джаред и так знал о его присутствии, значит, Самуэль показался ради меня. Правда, на этот раз Джаред не подошел к Самуэлю. Он провел меня к машине и кивком приветствовал нашего водителя Роберта, который придерживал дверь.

Зазвонил мобильник. Я ответила. Грант не терял времени, составляя для меня расписание. Он намекнул, что было бы неплохо, если бы я заехала прямо сейчас. Важная встреча намечена на завтра, как раз когда у меня занятия в колледже. Кроме того, Грант хотел обсудить со мной несколько неотложных вопросов, которые накопились за время моего отсутствия.

Я нажала на отбой и вздохнула:

— Может быть, мне…

— У тебя впереди несколько дней подготовительных занятий и контрольных, и не забудь: на носу выпускные экзамены. Грант сам разберется.

— Ты прав. Встречусь с ним вечером. У него есть час, а потом возьмусь за книги.

Джаред покачал головой.

— Что? Что я такого сказала?

— Ты. Ты согласилась со мной без всяких возражений. Я к такому не привык.

Я сжала губы, пытаясь не рассмеяться. Какой же занудой я была раньше. Надо продлить Джареду отдых от моего упрямства.

— Не могу поверить, что я так ужасно вела себя с тобой. Прости.

Джаред взял меня за руку и посмотрел прямо в глаза:

— Ты вовсе не была ужасной. На тебя навалилось столько проблем, и поступать в соответствии со своим пониманием было крайне важно. Делать выбор самостоятельно в такой безумно запутанной ситуации — это единственный способ хоть как-то контролировать ход событий. Я никогда не сердился на тебя за это. На самом деле упрямство — одно из качеств, которые я люблю в тебе.

— Ну, все равно, считай, что его заметно поубавилось.

Джаред улыбнулся:

— Не стоит извиняться за то, что ты пыталась справляться с ситуацией. Любому было бы трудно. Проблем действительно хватало. Тем не менее не хочу обманывать тебя и говорить, что мне не доставит удовольствия твое новое настроение.

Я поцеловала любимого в уголок рта:

— Скоро ты увидишь во мне много нового. Я больше не хочу быть жертвой. Теперь я стану активным участником того, что происходит со мной и моей семьей. Либо мы пройдем через это вместе, либо никак.

Джаред засиял:

— Ты удивляешь и радуешь меня каждый день.

— Ладно, если ты закончил изумляться, мне нужно заняться кое-какими делами. Роберт, нам понадобится «эскалада».

Роберт посмотрел на меня в зеркало заднего вида добрыми глазами, окруженными мелкими морщинками.

— Да, мэм.

Машина развернулась, и Роберт помчал нас к дому. Лофт больше не был нашим жилищем, и это единственное, что отличало наш нынешний приезд с Литтл-Корна от предыдущего.

Шины заскрипели по гравиевой подъездной дорожке, и Роберт остановился рядом с внедорожником Джареда. Дверца открылась. Роберт протянул мне руку:

— Как хорошо, что вы вернулись, мисс…

Водитель на мгновение замялся, а потом продолжил:

— Приношу свои извинения. Миссис Райел.

Я улыбнулась:

— Вот за это, Роберт, вы получите прибавку к жалованию.

Водитель кивнул Джареду, открыл багажник и вытащил из него наши сумки:

— Отнесу вещи в стирку, а потом доставлю в вашу комнату.

— Благодарю вас, Роберт, — сказал Джаред.

Муж взял меня-за руку и повел к «эскаладе». Он открыл дверцу, поднял меня на руки и усадил на пассажирское сиденье.

— Раз у меня нет возможности перенести тебя через порог дома, соблюдем формальность хотя бы так.

Я засмеялась и сказала, положив ладони ему на щеки для быстрого поцелуя:

— Сойдет.

Провиденс выглядел по-другому. Недавно прошел дождь, и с деревьев капало; внешнего вида домов сырость не испортила, а вот пешеходам приходилось несладко: движение на улицах напряженное, попробуй тут пройти по тротуару и остаться сухим. В некотором смысле Провиденс стал для меня чужой территорией, хотя всегда был и останется домом. Но сейчас он превратился в поле битвы с теми, кто хочет навредить моему ребенку. В течение нескольких месяцев до родов я буду ходить по улицам под охраной, с подозрением относясь к каждому встречному, обходя стороной темные закоулки. Мы не знали, когда ад начнет действовать и что нам уготовлено, а значит, важно быть начеку. Пусть так, все равно я рада, что мне выпала такая участь. Мои предки — не просто жители Род-Айленда. Я из рода нефилимов. Мы пережили царя Давида, потоп и желтую лихорадку 1797 года. Мой муж наполовину ангел. Я вынесу все, что бы со мной ни случилось. Буду твердить это неустанно, повторять самой себе снова и снова. Какой смысл дрожать от страха в предчувствии того, что может произойти?