Каталина Леон - Портрет одинокого волка Страница 15

– Я не уверена. Я смогу сохранить кадры твоего превращения? Ты не будешь пытаться забрать мою видеокамеру?

- Когда я ступил на крыльцо, то принял решение, что не буду тебя запугивать или забирать что-то силой. Если ты покажешь внешнему миру снятые тобою кадры, не буду лгать, для меня это будет плохо, но мне придется с этим жить. – Он вышел за дверь.

- Куда ты идешь? – крикнула она вслед.

- Я собираюсь оставить тебя в покое. Позволить тебе обо всем подумать. – Он направился прямо к своему грузовику, рывком открыл дверь и забрался в кабину. Через несколько секунд он завел мотор и сдал назад. Подняв облачко пыли, он уехал.

Глава 4

Рио подъехал к горе. Его желудок болел так, словно его сильно пнули в живот. В гневе он стукнул рукой по рулю.

- Я облажался!

Как все так быстро пошло наперекосяк? То, что началось, как шалость, веселая проделка, чтобы отвлечь Сэлу от поиска других волков и оборотней в графстве Лос Лобос, в одно мгновение получило неприятные последствия.

Он планировал каждое утро встречать ее у реки в волчьей форме, чтобы устроить представление. Позволить делать фотографии. Черт, он был готов добровольно стать ее особым домашним любимцем. Предполагалось, что все будет двигаться в медленном, успокаивающем темпе. Со временем могли появиться доверие и дружба. Возможно, она даже научилась бы любить в нем волка.

А затем на его голову свалилась эта неконтролируемая и неприятная ситуация.

Он произвел впечатление неестественного существа, которого следует бояться. Что еще хуже, он брякнул, что был готов все объяснить в обмен на секс. Из-за этого требования он выглядел отчаявшимся, что было правдой. Его нужда заполучить Сэлу в свою постель не была шуткой, но ее молчаливое согласие должно было прийти на других условиях. Он хотел ее там, только если и она его хотела, а не потому что он заключил с ней сделку. Он, как осел, не мог держать язык за зубами.

Глубоко в его сердце затаилось беспокойство. Он боялся, если Сэла действительно согласится разделить с ним постель, то он никогда не захочет ее отпустить. Одна ночь может подхлестнуть все его инстинкты найти пару, оставляя настежь открытым для боли.

Конечно, было маловероятно, что на данном этапе она его примет. У него не было права голоса в том, какие решения она может принять. Со всей этой ужасающей ситуацией, вышедшей из-под контроля, ставки не могли быть выше. В этот самый момент, она могла быть в своем Джипе и ехать в город, чтобы связаться с шерифом, который тоже был членом стаи. Но хуже всего, его инстинкты кричали, что Сэла была для него идеальной парой. Он будет раздавлен, если она не разделяла его мнение.

В последние месяцы, у него все чаще появлялись важные вопросы, на которые не было ответов. Почему его никто не хотел? Ни его ублюдок отец, который никогда не появлялся. Ни его мать-подросток, которая не знала, какого черта она вытворяла. И в конце концов, даже стая Блэк Хиллс не была уверена, что хотела его. Он нигде не вписывался. То, что так легко давалось другим – покой, цель и пара – для него казались такими недостижимыми. Сэла была последним намеком на то, чего он не мог иметь. И жизнь в качестве измученного волка-одиночки, уже начинала надоедать.

Надавив на педаль газа, он поехал слишком быстро. Грузовик попал в глубокую выбоину на дороге и подскочил так сильно, что он прикусил язык.

– Черт возьми!

Он ведь знал, что здесь была выбоина. Его рот наполнил привкус крови. Вот что происходит, если не обращаешь внимания на такие вещи. Время замедлиться, во всех смыслах этого слова. Он должен что-то сделать, чтобы очистить свой мозг от Сэлы.

Не обращая внимания на развилку дороги ведущую к станции Рейнджеров, он поехал вверх по направлению к вершине, туда где заканчивалась дорога. Остановив грузовик, он вышел и пошел пешком по крутой тропе. Чувствуя к себе отвращение, он шел по направлению к самому священному месту на горе.

Подъем был коротким. Не больше чем полмили. В такой ясный день с Gray Paw Mountain открывался грандиозный вид. Вскоре он добрался до верхушки гребня где потрепанная погодой ограда из кованного железа окружала крошечное кладбище, на котором были похоронены его предки. Надгробия были украшены гроздьями золотых маргариток. Он отпер ворота и вошел внутрь. Со времени его последнего визита душистая трава выросла еще сильнее, так что несколько самых старых надгробий были едва видны. Он сделал в голове заметку, в следующий раз принести секатор.

Он опустился на колени и с корнем вырвал траву из земли, отчего его окутал солнечный, сладкий аромат. Надпись на старейшем из камней почти невозможно было разобрать. Сто сорок ледяных зим выветрили ажурную надпись до едва заметных насечек.

Некоторых людей на этом кладбище он знал и любил. Нескольких он бы хотел никогда не встречать. Но по какой-то сумасшедшей причине, он чувствовал что сегодня был подходящий день, чтобы со всеми примириться.

Надгробие Леонарда Вайя появилось последним в этом безмятежном месте. Однако он вовсе не был уверен, что его отец заслуживал быть здесь. «ЭтотПроклятыйЛеонард», так он часто упоминался в разговорах и был как призрак, практически отсутствуя все его детство. Продолжающийся конфликт со старым альфой по имени Магнум изгнал Леонарда из стаи. Из-за постоянных угроз он держался на расстоянии.

Он вырос ненавидя своего отца за то, что он был таким слабым. Из-за того, что Леонард бросил его, он остался без добрых воспоминаний об отцовских уроках или днях рождения, проведенных вместе. Деньги и случайные фотографии, вот все чем они обменивались. Все что он точно знал, Леонард был крупным парнем, в котором кровь Шотландцев, Чероки и Сиу перемешалась с оборотнями.

За пределами стаи, его отец преуспел намного лучше. В армии, и Рио слышал это из первых уст от людей которые служили с его отцом, Леонард был сильным и надежным армейским офицером.

Он не знал конкретных деталей того, как и почему Магнум преуспел и вынудил его сбежать, так что это оставалось для него загадкой. Но после смерти отца, он вдруг понял, что мог гораздо сильнее походить на Леонарда, чем ему хотелось бы признать. Они оба подростками покинули стаю волков Блэк Хиллс. Так же как и Леонард он отдал свое сердце военной службе, а не семье. Но что хуже всего, и он, и Леонард бросили его мать Джордану, ушли не оглядываясь назад.

Давно похороненная часть него, что всегда подозревала что он не был достаточно хорош чтобы любить или быть любимым, была в опасной близости от поверхности, готовая взбунтоваться.

Когда он встал на колени, чтобы провести кончиками пальцев по гладкой поверхности надгробия, уродливый маленький кусочек головоломки встал на место. Впервые с отрезвляющей ясностью он увидел, что не обращая внимания на нужды своего сердца, он превратился в своего отца. Он так же стал одиночкой, оставаясь в стороне и с завистью глядя на то, что было у остальных. Он не очень вписывался в стаю Блэк Хиллс. Но похоже и за ее пределами, для него тоже не было места.