Мой взрыв страстей - Алики Пирамида Страница 15

– Прекрасная Амина, – громко сказал он, – я прошу твоей руки.

Глава 14.

– Амина, ты согласна? – спросил принц, глядя совсем уж грозно.

– Да, – пролепетала я, совершенно сбитая с толку всем этим – и неожиданным предложением руки и сердца, и тем, как его здесь обставили.

– Я счастлив, – объявил принц.

Он поймал мою руку, резко притянул ее к себе, поцеловал, сжав при этом так крепко, что мне больно сделалось, и тут же поднялся с колен.

– Завтра мы отправимся к моему дяде, чтобы объявить о нашей помолвке, – сказал мне Тамино, как-то слишком агрессивно глядя на меня.

– К дяде? То есть к королю? – пролепетала я, окончательно запутавшись.

– Да.

Принц еще раз посмотрел на меня – долгим, тягучим взглядом, потом отвернулся и шагнул с помоста вниз. Он шел и принимал поздравления – причем, поздравляли только его. Дамы приседая, что-то ему говорили – и он улыбался им в ответ, мужчины кланялись с крайне серьезным выражением лица, а я, невеста, стояла одна, и чувствовала, что чтобы здесь не происходило – это явно не мой праздник.

– Вам нужно вернуться в свои покои, – сказала мне какая-то девушка.

– Я хочу поговорить с Тамино, с принцем.

Она так на меня посмотрела, как будто я сказала что-то крайне неприличное. Но ведь он теперь был мой жених.

– Он знает, где вас найти. Идите же.

И я вышла из этого зала, уже в дверях я оглянулась – и поймала взгляд Тамино, но он тут же посмотрел в другую сторону.

– Ты чего? Ты откуда такая нарядная? – на лестнице, я, к своему удивлению, столкнулась со Славиком.

– Тебя что, выпустили?

– Меня требует к себе принц, меня вел какой-то человек, но его позвали, и я тут плутаю…

– Принц внизу. Спустись по лестнице, и увидишь двери в большой зал. Он сейчас там, принимает поздравления.

– А с чем его поздравляют? – спросил Славик, отодвигая меня в сторону – лестница была узкая.

– Со свадьбой, – сообщила я ему, – С моей, то есть с его. С нашей. Я выхожу за него замуж.

Славик так и замер.

– Я даже не знаю… – сказал он, – это плохо или хорошо? У тебя такое лицо сейчас…

– Нет, это хорошо, я люблю его, на самом деле.

– А чего тогда ты такая… – он неопределенно махнул в сторону моего лица, – И почему ты здесь? А не с ним? Что вообще происходит?

– Ой, я не знаю, Славик. Может, здесь так принято? Или, может, он просто сердится, он, кстати, очень рассердился, когда я его отправила тебя спасать, он, наверное, ревнует.

– Ревнует? – Славик отошел от меня на несколько шагов, – а ты что, рассказала ему, как я тебе в любви признавался? Зачем?

И тут я вдруг вспомнила что, да, Славик ведь и вправду признавался мне в любви. Казалось бы, как такое вообще можно забыть, но в свое оправдание скажу, что это было давно, еще на выпускном.

Был уже самый конец торжественного вечера, я маялась от ощущения пустоты, был какой-то темный коридор, Славик, и хихикающие мальчики за углом. Славик что-то мялся говорил… И ведь это он сейчас еще ничего так выглядел, подрос, возмужал, оброс мясом, так сказать, а тогда это был просто тощий, ушастый и прыщавый пацан. Кроме того, Васек был еще впереди, и я тогда невероятно жаждала романтической любви. Я прямо целыми днями о ней мечтала, и ночами тоже, но любовь мне была нужна непременно романтическая, чтобы я была такая вся красивая, одинокая, непонятная, очень, очень красивая, красиво одетая, и тут я встречаю ЕГО.

Нет, мне не надо было, чтобы он меня понял, прервал мое одиночество, и мы жили долго и счастливо. Такого мне, почему-то не хотелось. Мне хотелось остаться одинокой, непонятой и загадочной, только еще как бы и с ним, с тем единственным. Много позже, я поняла, что мне мечталось не о любви, а о том, как я буду одинокой, красивой и несчастной, а потом я встречу прекрасного человека, и, может, ему даже отдамся, но так и не полюблю, и тогда несчастных и одиноких будет двое.

Правда, теперь несчастными и страдающими мужчинами, я, наверное, наелась до конца жизни.

– Ой, прости Славик, я и забыла. Я же тогда… – начала я оправдываться, – Ты, наверное, очень страдал? Я тогда просто не поняла…

Мне тогда его признание, на самом деле, показалось просто оскорбительным. Мы с ним, конечно, всегда были друзьями, но чтобы я, Я, и какой-то там Славик…

– Ой, да успокойся, ты Оля, – Славик похлопал меня по плечу, – все нормально. Я на самом деле тогда даже обрадовался. Я же видел, какая ты. Нет, ты на самом деле, классная, но помимо этого… Ты ведь ни с кем никогда близко не сходилась, я имею в виду даже подружки твои жаловались, что ты вечно держишь дистанцию. Ты вроде и добрая, и помогаешь всегда, а чуть что, ты прямо как еж. И я думал, вот, женюсь я на тебе, а ты будешь потом морозиться. И сколько сил надо будет приложить, чтобы тебя человеком сделать! Да на фиг такое нужно.

– Иди ты в жопу, Славик, – и я побежала вверх по лестнице, с одной стороны, понимая полную неоправданность своего оскорбления, но с другой, чувствуя, что подобное отношение так просто прощать тоже нельзя. Он обрадовался. Я ему отказала, а он обрадовался.

Снизу, тем временем, послышались вскрики, и восклицания. «Здесь Лионель!» – Произнес кто-то паническим голосом. Очевидно, Славик благополучно спустился вниз, и теперь пробивался к принцу.

Я вернулась в свою комнату – свои покои, как здесь говорили. Старушка, мой тренер и сторож, опять дремала, сидя у окна, на коленях ее лежало какое-то недоделанное рукоделие. Мне хотелось остаться одной, и я, забившись в угол, вдруг принялась плакать.

– Прекрасная Амина, не плачь!

Передо мной был принц. Он, наверное, очень тихо вошел, и теперь стоял, преклонив одно колено и заглядывая мне в лицо.

– Что с тобой? – и выражение сострадания на его лице сменилось болью, – ты так не рада нашей свадьбе?

– Нет, что вы, – я утерла слезы рукавом, – я очень рада. Просто все так неожиданно случилось, и…

«И зачем нам надо непременно ехать к королю?» – Хотела я добавить, но не стала.

– Все будет хорошо, – улыбнулся мне принц, правда, улыбка у него вышла какая-то вымученная. – Я так люблю тебя, Амина, – сказал он, сказал искренне, но этой любовью он явно счастлив не был.

– Я тоже вас люблю, – ответила я, чувствуя в своем голосе фальшь. Но такую фразу вообще сложно произносить в ответ, она требует порыва и кипения души, а моя душа сейчас кипела другими проблемами.

– Почему нам