Пропавшая жена князя (СИ) - Алеева Елена Страница 15

Потом была брачная ночь и мокрые от слез глаза жены, которая боялась его с первого дня их встречи. Хотя он никогда ни словом, ни делом не обидел ее.

Именно от этого ее неоправданного страха перед ним, ему всегда было мерзко на душе. Такое поведение жены злило и заставляло чувствовать себя чудовищем. Впервые столкнувшись с такой женской реакцией, он понятия не имел, как вести себя.

Да, он не воспылал к ней любовью! Но он смирился с этим браком и постарался сдерживать свое неприятие. Он надеялся, что они со временем смогут найти общий язык, хотя бы ради будущих наследников.

Он даже сократил свои визиты в ее покои, желая дать ей немного времени, чтобы привыкнуть к своему новому статусу и принять на себя роль хозяйки замка. Однако, Анрика восприняла такое отношение по-своему. Она стала добровольной затворницей в своих покоях, не считая тех самых поездок в обитель сестер Света.

Но тяжелее всех прочих воспоминаний было то… самое последнее… Мужчина зажмурился и одним глотком допил рубиновое вино из позолоченного кубка, украшенного яркими сапфирами.

Зачем она явилась тогда в его покои?

Никогда, за все время, она не позволяла себе такого своеволия. И мужчина был не просто в гневе, ему хотелось вытрясти из нее всю душу. Он даже занес руку для пощечины, но вовремя остановился, усмирив свой гнев… Гнев, который был ему не свойственен. Словно его кто-то специально подталкивал выплеснуть его на Анрику.

Он ведь даже не считал ее виноватой!

Это был какой-то неконтролируемый порыв…

На самом деле он знал, что виноват… Сам виноват и ему все это время было стыдно… Стыдно, что она застала их с Кралитой в такой пикантный момент. Стыдно, что он позволил любовнице приходить в его покои.

Если бы отец был жив, он не одобрил бы такого поведения сына.

Старый князь тоже был не без греха. У него до самой старости были любовницы. Но ни одна из них не смела переступить порог его покоев. Это привилегия, испокон веков, была дарована лишь законной супруге, пусть и по приглашению самого князя. Даже с ее смертью, ни одна фаворитка не переступила порог его опочивальни.

Именно поэтому он не имел права так реагировать!

Теперь же Ромус не мог избавится от чувства вины.

Она грызла его несмотря на то, что к пропаже Анрики он был непричастен. Наоборот, он сделал все от него зависящее, чтобы его жене не грозила никакая опасность в тех поездках.

А та их ночь… Одна из последних, когда Ромусу показалось, что между ними начинает все налаживаться? Именно тогда Анрика была открыта и податлива, как никогда прежде.

И все же она пропала…

Он пытался отследить ее нахождение через поисковик, прикрепленный к ее меховой накидке, но тот отвечал ему молчанием. Проверил обитель от подвалов до чердаков, несмотря на несогласие настоятельницы впускать его в священное место. Прочесал весь проклятый лес. Нанял десяток лучших магов, которые землю рыли, но все, как один заверяли, что след Анрики обрывается между лесом и обителью сестер.

И куда делась княгиня, никто из них не смог ответить. Но были единогласны в том, что она жива…

Князь теперь даже и не знал, радоваться ему такой новости или …

– Потемнел ты князь лицом, отдохнуть бы тебе от поисков, – заметил один из бояр, сидевший по правую руку от Ромуса, – Негоже забывать о княжестве. Пусть твои люди ищут княгиню, а тебе уже пора наведаться к Дагийскому князю.

Далим был советником и правой рукой еще при старом князе и Ромус привык прислушиваться к нему, пусть даже его слова шли вразрез с мнением самого князя. Северные соседи были давним союзником Ворнийского княжества и соблюдали все прошлые договоренности. И поездка Ромуса – это просто формальность. Но, как бы то ни было, время от времени даже такие формальности нужно было соблюдать.

– Присмотрелся бы ты князь к девицам на выданье. Есть среди них очень подходящие тебе партии, некоторые, поговаривают, даже с зачатками магического потенциала. Нам бы не помешал наследник умеющий управлять такой силой, – уверенно продолжал Далим, не заметив недовольства князя.

– Ты в своем уме? Княгиня жива… во всяком случае, маги в этом уверены. Предлагаешь мне узаконить многоженство, как в Жельдии? – недовольно одернул боярина князь.

– У нас княжество побогаче будет. Ежели надумаешь собрать гарем. Да только зачем казну на бабьи прихоти то разбазаривать?

Тут боярин был прав. Ромус любил женщин, но терпеть не мог бабьи склоки. А от этого никуда не деться, имея вокруг себя столько жен и любовниц. Этому он сам стал свидетелем, когда они со старым князем ездили с дружественным визитом к правителю Жельдии.

– Вспомни своего прапрадеда…

– А что прадед? Ему любовница родила, а княгиня воспитала, – непонимающе бросил князь, заметив хитрую усмешку боярина.

– Любовница… Только она была не то, что твоя Кралита, без роду, без племени. От такой, люди ни за что не примут наследника. Дочь знатного боярина, которая осчастливила семью твоего прапрадеда наследником, не испортила сильную кровь, а усилила ее магическим даром. Тем, что потом передавался из поколения в поколение.

– Где же ты был, когда отец решил соединить меня браком с Анрикой? – зло усмехнулся Ромус. К знати ее не отнести даже с большой натяжкой.

– Молод ты еще князь. Не видишь всей картины. А твой отец, пусть Боги позаботятся о душе его, был как всегда мудр в своем решении, – уверенно произнес Далим.

Глава 22

Я уже заканчивала дошивать вторую чуню, (пришлось с ними повозиться из-за валяной подметки, которую прошивать было не просто), когда услышала шебуршание со стороны лавки.

– Где я? – удивленно рассматривая комнату, а потом и меня, хрипло спросил, откидывая с себя покрывало.

– Лежи, не вставай, – бросилась к мужчине, который попытался сесть, но я остановила его, быстро проверив не сместилась ли шина. От прикосновения моих пальцев к ноге, мужчина вздрогнул, я же сделала вид, что не заметила. Вроде руки у меня не холодные.

– Нога… Болит зараза… – поморщился, когда я подоткнула ему под спину свернутое валиком покрывало.

– Перелом. Лучше ее пока не тревожить, – уже отходя, заметила, как его ноздри затрепетали, словно он принюхивался ко мне.

К щекам прилила краска. Здесь не было мыла, но водные процедуры были для меня неотъемлемой частью жизни, даже в этом мире. Несмотря на свою уверенность в чистоте тела, его действия вызвали у меня замешательство.

Я стремительно отошла от мужчины, заметив с каким интересом он меня изучает.

Ну, разумеется. У меня то было время его рассмотреть, пока он спал под действием обезболивающего. Интересный, надо заметить экземпляр. Его даже можно было назвать красивым, не смазливым, но привлекательным.

– Лекаря позвали? Или ты и есть лекарь? – хитро прищурившись, произнес пациент, а мне стало как-то не по себе от того, как он меня рассматривает.

Несмотря на его одежду, которая не слишком заметно, но все же отличалась от той, в которой ходили деревенские, поведение мужчины, его речь, особенно пронизывающий взгляд, выдавали в нем по меньшей мере городского жителя. И могу поставить на кон весь свой жизненный опыт, но не так он прост, как кажется. Слишком уж веет от него скрытой опасностью.

– Знахарка…– ляпнула я, может и зря, но отчего-то решила, что наедине с незнакомцем это станет весомым аргументом и гарантией моей безопасности.

– От тебя не пахнет травами. Молоком, шерстью…– так вот чего он во мне вынюхивал, – Так что там с лекарем?

– Отсюда до города три дня пути…

– Дерхова ветка, будь она не ладна! – пробасил мужчина, видимо вспомнив произошедшее с ним в лесу.

– Как звать-то тебя, знахарка? – снова заострил на мне свое внимание мужчина.

– Ана…– бросила я, подойдя к печи, где стояли чугунки, один из них еще с теплым супом.

– Красивое имя, – произнес, подозрительно наблюдая за моими действиями.

– Обычное, – равнодушно пожала плечами, – А к… тебе как обращаться? – достав миску, мельком взглянула на мужчину.