Уроки любви и ненависти - Кира Крааш Страница 15

29

Ректор орал. Вот прям орал. Прям матом, вообще не стесняясь ни в выражениях, ни в громкости, ни герцогского титула. Когда господин Нетлик пошел по третьему кругу, я сообразила, что мне это все слушать совершенно не обязательно, ведь не я затопила «ценнейшие бумаги» и испортила «уникальные документы». А потому вклинилась, когда ректор набирал в грудь воздуха для новой тирады, с предложением:

— Господин Нетлик, может, отпустите меня? Меня вообще в академии не было…

— И почему, хотелось бы мне знать?! — рявкнул ректор. — Почем вместо отработки ты удрала с территории академии?!

— М-м-м… — неопределенно ответила я, размышляя между вариантами «надоела отработка», «надоела рожа Норона» и «жуть как хотелось живого некроманта посмотреть».

Пока я мычала, ректор выдохнул и перешел к основной повестке. Собственно, назначению наказания за Нороновскую проделку. А поскольку проделка была не моей, то и беспокоиться мне было не о чем. Штраф выпишет? Так это к герцогской казне. Очередную трудовую повинность назначит? Я бы на его месте так больше не рисковала.

— В общем так… — Нетлик посмотрел на нас с самым суровым видом, что я аж прониклась важностью момента и изобразила очень вежливый интерес. — Вы перешли все границы. Ваши выходки становятся все необдуманнее, разрушительнее и опаснее для окружающих. И я бы с удовольствием вас отчислил, но кто б мне позволил. А потому я решил, что вам придется перейти на другую форму обучения. Заочную.

Мы с Нороном переглянулись, не до конца понимая проблему. Потому как пока это выглядело как откровенная халява.

— А чтобы вам не казалось, будто я отпускаю вас в отпуск, уточняю: вы будете самостоятельно изучать материалы, а экзамены будете сдавать вместе со всеми. Мало того, до экзаменов я вас допущу только при условии выполнения практического задания, которым вам и придется заниматься все оставшееся время до конца учебного года.

И так радостно он на нас посмотрел, что я поняла — пощады не будет никакой.

— Как вы знаете, из нашего зверинца сбежала одна из самочек мантикор, и теперь у нас их проблемное нечетное количество, — издалека начал ректор, а у меня от одной этой фразы под ложечкой засосало. Мантикоры — это как кошки, только размером со льва, с кожистыми крыльями, шипастым хвостом и препаршивым характером.

— И нашему славному зверинцу теперь очень не хватает самочки. Поэтому ваше практическое задание будет очень простым: привести в академию мантикору.

Я быстро обдумала варианты и решила уточнить:

— Живую? А то есть у меня один знакомый некромант…

— Живую!!! — рявкнул ректор. — Живую, здоровую и половозрелую!

Мы с Нороном снова переглянулись, и парень задал вопрос, который крутился и у меня в голове:

— А если не приведем?

— Не получите допуск до экзаменов и диплом, как следствие, тоже не получите.

— А если приведем, но с опозданием? — быстро спросила я.

Ректор растянул губы в очень гадкой ухмылке:

— Не получите допуск до экзаменов и диплом, как следствие, тоже не получите.

— А если… — начал Норон, но ректор даже не дал ему догворить:

— При любом «если» не получите допуск до экзаменов и диплом, как следствие, тоже не получите.

Я мысленно застонала. И вот кто меня вообще за язык тянул? Ну сидела я себе тихонечко в удобном кресле, мимикрировала под обивку, слушала, как Норона распекают — практически модная театральная постановка с билетом на лучшее место в портере. Нет же, надо было напомнить о себе! Ищи теперь мантикору по всей империи в компании с этим… этим… этим… женихом!

30

— Ну, могло быть и хуже, — заявил Норон, едва мы вышли из кабинета ректора.

— Хуже? Хуже?! — завопила я. — Да я вообще под раздачу попала ни за что!

— Ну почему же ни за что? Ты же моя невеста. И должна быть со мной в болезни и здравии, в очке и в заочке… или как там в свадебных клятвах пишут?

— Норон, от смертоубийства тебя спасает только обилие свидетелей, — честно призналась я.

— Лучше подумай вот о чем: они здесь будут ждать весны, а мы с тобой отправимся на юг империи. Там уже сейчас лето, солнце и пошли первые фрукты, — тоном профессионального искусителя произнес ледяной.

Я вскинула бровь:

— А почему туда?

— Потому что это их естественный ареал обитания.

— Хм…

— Нет, ты только вслушайся: море, солнце, мелкий песочек и мы в поисках мантикоры.

— Ну, если бы из этого пейзажа можно было выкинуть тебя и мантикору, то, конечно, звучало бы соблазнительно.

— Увы, я теперь неотъемлемая часть твоей жизни.

— Издеваешься? — возмутилась я. — Мы все еще не женаты!

— И вот пока ты не разорвешь помолвку, и мы не вернемся в академию с трофеем, я буду неотъемлемой частью, — с невозмутимым видом заявил ледяной.

— Норон, еще вот столечко, — я показала крошечное расстояние между указательным и большим пальцами, — и даже свидетели меня не остановят.

— Эмбер, я ценю твой пыл, но предлагаю продолжить обсуждение где-нибудь в районе центрального портала. Нам нужно многое успеть: собрать вещи, зайти в библиотеку…

— Или в то, что от нее осталось, — подсказала я.

Парень недовольно цокнул, осознав, что в библиотеку нас теперь пустят только через ректорский труп.

— Ладно, с этим разберемся на месте. Жду тебя в восемь утра у портала.

Заявил ледяной маг и бодренько зашагал куда-то по коридору.

— В восемь?! — воскликнула я. — А чего не в шесть?!

— В шесть ты будешь еще паковать чемоданы, — не оборачиваясь, ответил парень.

Я хотела полыхнуть ему вслед чем-нибудь огнеопасным, но гад как почувствовал мой настрой и завернул в ближайшее ответвление коридора.

Очень злая на жизнь вообще и на Норона в частности, я отправилась собирать вещички. И в шесть утра стоило признать, что парень оказался прав: я перекладывала шмотки туда-сюда из дорожного сундука в шкаф и обратно, и никак не могла понять, что мне нужно, а что — нет. Амелия ночевать не пришла, и поэтому спросить совета было не у кого.

И вот стояла я вся такая задумчивая посреди вывернутой наизнанку комнаты, переводила взгляд с дорожного сундука на шкаф, со шкафа на часы и обратно, как вдруг в дверь раздался стук.

31

Без задней мысли я пошла открывать дверь — мало ли подруга повздорила с любовью всей своей жизни и посмертия и вернулась порыдать в подушку. А когда открыла, подумала, что все-таки надо было спрашивать, кто идет.

— Ну как? собралась? — жизнерадостно спросил Норон, и я вместо ответа захлопнула дверь перед его носом.