Шарлотта Физерстоун - Похоть Страница 16

— Я напугал вас, — снова обратился незнакомец к Честити, и она отметила его ярко выраженный обольстительный акцент, мелодичный голос, не просто низкий, но и сильный, с повелительно-мужскими нотами. — Я этого не хотел.

— Я не слышала, как вы подошли, сэр, — отозвалась Честити, замечая, что туман не только не рассеялся, но и, похоже, устремился к нему, словно бабочка — к огню. Казалось, мужчина был весь окутан этим загадочным туманом и буквально сверкал в переливающемся отблеске. Замерев на месте, Честити в изумлении смотрела на незнакомца, завороженная волшебной картиной, привлеченная его красотой.

— Простите меня. — Мужчина подошел ближе к Честити, туман засверкал и зашевелился вокруг него. Аромат, совсем недавно заставивший ее испытать странное, незнакомое прежде чувство, стал сильнее, гуще. Это был восхитительный запах, благоухание, от которого тело Честити горело пламенем, источник которого она не могла постичь.

— Мы встречались прежде, сэр? — осведомилась Честити, отступая дальше, когда мужчина приблизился снова.

Он сейчас купался в столбе лунного света — это было потрясающее, захватывающее дух зрелище. Честити видела, даже несмотря на скрывающую лицо собеседника маску, что он внимательно изучает ее из-под плотной завесы черных ресниц. Его волосы были темными, как вороново крыло, а еще густыми и блестящими, словно сияющие на лунном свете пролитые чернила. Черные пряди свободно падали вниз, касаясь его плеч, обтянутых бархатным камзолом. Что-то вроде нарядного фрака, который, нисколько не сомневалась она, не требовал никаких дополнений.

Мужчина позволил Честити рассматривать его, и, когда их взгляды встретились, она невольно спросила себя: а осознает ли этот красавец в полной мере, какое впечатление его лицо и фигура должны производить на представительниц слабого пола? Любая нормальная женщина нашла бы этого мужчину неоспоримо привлекательным и чувственным. Любая женщина желала бы оказаться в его объятиях, ощущать прикосновения его губ, наслаждаться ласками его изящных, и все же таких чрезвычайно сильных, по-настоящему мужских рук.

Честити не относилась к числу этих «нормальных» женщин. Но этот чужак, судя по всему, произвел на нее самый будоражащий эффект. Он обладал красотой, таинственным своеобразием, которое соблазняло Честити, хотя мозг настойчиво советовал ей бежать, как можно быстрее покинуть этот загадочный лабиринт. Но она не могла двинуться с места. Ее бальные туфли крепко вросли в землю, словно кто-то их приклеил.

— Разве я и в самом деле не соблазняю вас? Неужели вы не думаете, прямо в этот самый момент, каково бы это было — ощутить мое тело поверх вашего?

Эти слова появились словно из ниоткуда — нет, все-таки их сказал он, — несмотря на тот факт, что даже не шевельнул губами. Даже не улыбнулся. Просто стоял перед Честити, молча разрешая ей пристально себя изучать.

— Ваш взгляд задерживается на моих пальцах, словно вы жаждете, чтобы они ласкали вас, медленно развязывая шнуровку корсета и обнажая то, что столь тщательно скрыто под этим платьем. Несмотря на маску, я вижу в ваших глазах это страстное желание, эту горящую глубоко внутри жажду ощутить мои руки на вашей плоти.

Его голос звучал снова — красивый, лирический. Его слова искушали. Обольщали. И все-таки его мужественные губы по-прежнему не двигались. Что же это тогда, удивлялась Честити, неужели ее собственные мысли? Разве она была способна на то, чтобы вызвать в воображении подобные низменные грезы?

Эти мысли испугали Честити. Просто невозможно было поверить, что это она, целомудренная, которой ни один мужчина никогда и пальцем не касался, могла размышлять о подобных вещах.

И все же Честити не собиралась отрицать тот факт, что незнакомец не говорил вслух. Так или иначе, но она слышала его низкий голос, словно эти слова кто-то интимно, сокровенно нашептывал ей на ухо.

Потянувшись к руке Честити, обольститель обвил своей кистью без перчатки ее тонкие пальчики, и исходящее от его кожи тепло заставило восхитительную, сладостную дрожь пробежать вдоль ее спины.

— Вы ведете себя чересчур смело, сэр, — задохнулась от возмущения Честити, смутившись, когда наглец поднял на нее пронзительные синие глаза, которые, казалось, блестели точно так же, как золото его маски сверкало в лунном свете.

— Неужели? — Сочность его голоса вызвала трепет в животе Честити. — Тогда позвольте начать сначала, — предложил мужчина мягким тоном. — Знакомство в уединенном саду, купающемся в лунном свете, — весьма многообещающее событие. Можно не сомневаться, что оно будет приятным и незабываемым.

Как бы то ни было, Честити знала, что никогда не забудет момент этой встречи.

Туман переливался в сверкающем лунном свете, подчеркивая контур широких плеч чужака и перемещаясь вместе с ним, когда ему вновь вздумалось подойти поближе. Мужчина казался загадочным, прямо-таки сверхъестественным, от его невероятной красоты захватывало дух! Она обязательно будет вспоминать этот момент, это ощущение покалывания в теле и чувственного пробуждения, через много лет, старухой, сидя у камина.

— Лунный свет вам к лицу, — произнес незнакомец мягким и вкрадчивым голосом, который, казалось, обволакивал ее.

Мужчина потянулся вперед, и Честити заметила, как искрящиеся туманные кристаллы заблестели на его пальцах, а потом проплыли и над ее плечом, стоило ему поймать одну из выбившихся из ее прически прядей.

— Вы были созданы для того, чтобы сиять в темноте. Вы — прекрасный ангел при солнечном свете и соблазнительная богиня — при лунном.

Честити едва могла думать. Что же так влияло на нее — этот аромат, окружавший ее? Необычность сверкающего тумана и скрытый под маской незнакомец? Или ее собственное дыхание — слишком частое, сбившееся? Независимо от того, что именно производило подобный эффект, это перевернуло ее разум вверх дном. Не ослышалась ли она, правильно ли поняла слова мужчины — он видел ее при солнечном свете? Решительно невозможно.

— Не думаю, — с трудом произнесла Честити, облизывая пересохшие губы, — что вы знаете, кто я. Возможно, вы ошиблись и приняли меня за кого-то еще?

— Нет, это — не ошибка. — Он накрутил на палец прядь волос Честити и потянул локон к себе, чтобы привлечь ее ближе. — Вы маните меня. Я могу отыскать вас где угодно, даже в самой большой людской толпе или сумраке темных переулков Ковент-Гарден. Нет такого места, где вы могли бы спрятаться от меня.

Подобное самонадеянное утверждение должно было напугать Честити, однако она пришла в ужас по совершенно иной причине, ощутив трепещущий отклик ее тела на это сообщение.