Шеррилин Кеньон - Ашерон Страница 16

— Он в порядке. Он просто застенчивый и тихий.

Она кивнула, приготовила поднос и ушла с ним. Ее дочь, имя которой я не могу выговорить, улыбнулась мне из угла, где играла возле огня.

— Ваш друг выглядит потерянным, ваше Высочество. Совсем как щенок, которого я нашла прошлым летом. Сначала он не подпускал никого к себе, но я продолжала разговаривать с ним и оставлять ему еду. — Она указала на собаку, которая спала в нескольких футах от нее. — Сейчас он лучший пес на свете. Он никогда не отходит от меня.

— Все в мире нуждается в доброте, дитя.

Она кивнула и вернулась к игре.

Я взглянула на нее, и воспоминания зароились в голове. У Ашерона никогда не было игрушек, даже до того, как Эстес забрал его. Возвращаясь туда, я бы поделилась своими с ним, но это было бы все, что у него когда-либо было.

Девочка была права. Мой брат выглядел безумно потерянным. Я просто надеюсь, что со временем он станет чувствовать себя более комфортно здесь, как и этот пес, очевидно, что он научиться чувствовать себя желанным в мире, который его ненавидит.

Глава 9

19 ноября 9532 до н. э.

Я не желала вставать сегодня. Был почти час по полудню, когда я, наконец, проснулась, и меня разбудил самый потрясающий звук на свете.

Это был смех ребенка!

Я встала и накинула свой шерстяной красный плащ на себя, чтобы подойти к окну и рассмотреть улицу.

Там в саду, на лужайке были Ашерон и маленькая дочь повара. Они сидели на скатерти разложив хлеб, мясо, оливки и инжир разговаривали и играли в кости. Я не могла слышать, то, что он говорил девочке, но она визжала от смеха каждый раз.

Вставая, девочка протянула руку и дотронулась до плеча Ашерона. Он никому никогда не угождал, но к моему удивлению, он действительно взял ее за руки и помог встать, что бы она смогла выполнить кон.

Впервые с момента, когда я нашла его, он не казался обессиленным. Ел без страха и оглядки, и смотрел девочке в лицо так открыто.

Девочка вернулась с куклой, которую поспешила протянуть Ашерону. Он взял и сделал вид, что хочет накормить куклу оливками. Девочка счастливо засмеялась.

Очарованная их игрой, я направилась в сад, желая присоединиться к ним. Но как только Ашерон увидел меня свет его глаз потух. Я смотрела, как он буквально на глазах замкнулся в себе, мне стало страшно.

— Майя, вы должны уйти, — прошептал он девочке.

— Но я люблю играть с вами, Ашерон. Вы не сердитесь, когда я задаю глупые вопросы.

— Она может остаться, — поспешила я добавить. — Не хотела беспокоить вас.

Взгляд Ашерона стал непроницаемым.

Я вуздохнула, прежде чем взглянула на девочку.

— Майя, вы бы не могли бы принести мне бокал вина из кухни?

— Да, Ваше высочество. Я быстро вернусь.

Как только она исчезла из виду, я обратилась к вздрогнувшему Ашерону:

— Вокруг вас было много детей?

Он покачал головой.

— Это недопустимо.

— Но кажется вам легко с Майей. Почему?

Прежде чем ответить, он обернул жесткий плащ вокруг себя:

— Ей ничего не нужно от меня просто товарищ для игр. Для нее я ничем не отличаюсь от любого другого взрослого. Ничего ни имеет против моих глаз и не понимает что я противоестественный.

— Вы не противоестественный, Ашерон.

Он посмотрел на меня этим жутким взглядом.

— Ты чувствуешь притяжение ко мне. Ты не поддалась ему еще, но ты его чувствуешь, как и другие. Твое сердце выскакивает из груди, когда ты видишь, как я двигаюсь. В горле у тебя пересыхает, глаза расширяются. Я знаю физические признаки. Я видел их миллионы раз раньше, чтобы не догадаться сейчас.

Это была правда и я ненавидела то, с какой легкостью он заглядывал ко мне внутрь.

— Я никогда ТАК тебя не коснусь.

Он скрежетнул зубами прежде, чем отвести взгляд.

— Герикос и остальные говорили то же самое. И когда они не могли уже противостоять этому больше, то ненавидели и наказывали меня, как будто я мог контролировать это. Как будто это я заставлял их хотеть меня. — На этот раз, когда он встретил мой пристальный взгляд, я увидела гнев, который сжигал его изнутри. — Рано или поздно все, кто рядом со мной используют меня. Все.

Его гнев разозлил меня.

— А я никогда так не поступлю, Ашерон.

Сомнение в его глазах обожгло меня.

— Что насчет Меары? — Я спросила так, чтобы показать, что не все люди, как животные. — Она же ведь никогда не обращалась с тобой так?

Я прочла ответ во взгляде. И мой живот скрутило.

— Она была милостивее, чем большинство.

Не удивительно, что он не доверяет мне. Как, во имя Олимпа, мне убедить его, что я не такая, когда все вокруг использовали его? Да, я чувствую необычное очарование, о котором он говорил. Но я ведь не животное, не способное контролировать свои желания. Мне было плохо от того, что у других не хватило самоконтроля, чтобы так не обходиться с ним.

Я докажу тебе, Ашерон. Ты можешь доверять мне. Я обещаю.

До того, как он ответил, Майа вернулась с вином. Я взяла вино и улыбнулась ей. «Вы двое поиграйте. Мне нужно принять ванну и переодеться.

Я поднялась и направилась в свою комнату. В дверях остановилась и посмотрела на них.

Ашерон кидал кости, пока Майа качала куклу. Он был прав: было что-то необычное в нем, что взывало к моему телу. Даже когда он выглядел не совсем здоровым, он был прекрасен. Привлекательный.

Он взглянул на меня, и я быстро отвела взгляд и пошла в свою комнату.

— Ты мой брат, Ашерон, — прошептала я. — Я не причиню тебе зла. — Это было обещание не только ему, но и самой себе.

Глава 10

15 декабря,9532 г. до н. э.

Мягкая зима продолжалась. Иногда становилось настолько тепло, что можно было отважиться выйти без плащей.

Прошло больше месяца с тех пор, как мы спаслись с Ашероном. Мои письма к отцу с ложными местоположениями помогли нам оставаться в безопасности. То же с мужчинами и женщинами, которых я подкупила, чтобы они давали неверные сведения о нас в других городах. Я надеялась, что он не разгадает мою хитрость до весны, когда для нас уже будет безопасно путешествовать.

Дурман уже вышел из тела Ашерона, и я едва ли узнала прикованного к кровати мальчика, которого я нашла.

У него были яркие золотые волосы, он набрал в весе и был совсем похож на Стикса. Все кроме этих головокружительных серебряных глаз и его тихой, скрытной личности. Не было ни неистовой развязности, ни раздражающего бахвальства.

Ашерон был рассудительный и уважительный, благодарный любому добру, оказанному ему. Он мог сидеть часами, не двигаясь и не говоря. Оказалось что, его любимым занятием было просто сидеть на балконе, который выходил к морю, и смотреть на то, как волны разбиваются о берег, как солнце садится и встает, с таким очарованием, которое поражало меня.