Злата. Медвежья сказка (СИ) - Лебедева Ива Страница 16

С рукой та же история, а под волосами на голове уже следа не осталось от внушительной шишки.

Я еще раз очень внимательно исследовала мужа. Для этого притянула не сопротивляющегося мужчину поближе и уткнулась носом ему в шевелюру. Принюхалась… какой запах у него приятный… и словно знакомый… и…

И машинально лизнула, издав довольный, утробный такой смешок-рык. Словно… так, что это было?!

— Я тебя тоже люблю, Золотинка… — как-то грустно сказал Айвен и поцеловал меня прямо в медвежий нос. Чем ввел в окончательный и бесповоротный ступор.

Я так и сидела, пытаясь выправить в нормальное положение собравшиеся в кучку глаза, пока мой муж вместе с дочкой потрошили мешок с трофеями. Они даже обменивались какими-то фразами, упоминая меня, но все это проскользнуло мимо сознания, почти не оставив следов. Кажется, хвалили. Кажется, хихикали…

Вот странные люди. У них мама обросла шерстью и зубами по самые уши, у них враги на острове, непонятки с прыжками туда-обратно из медвежонка в ребенка, а они хихикают. Ненормальные? Или, наоборот, очень здоровые, стрессоустойчивые люди?

А люди ли?

Я вдруг подскочила, снова поймала в охапку Айвена и, развернув его спиной к себе, принялась тщательно вынюхивать его спину. Ровно там, где с гладкой, незагорелой кожи на меня скалилась вытатуированная медвежья морда.

— Ты пахнешь самцом медведя! — через какое-то время возмущенно констатировала я. — На спине! Эта татуировка — она не просто картинка! Твоя гранма… бабушка об этом говорила, а ты не слушал и мне не велел!

Откуда вылезло это воспоминание, черт его знает. Но вылезло же! И возмущалась я вполне искренне. Кристинка, та сразу поняла главное:

— Папа тоже умеет превращаться в мишку? Папа! Покажи! Покажи! Ну покажи!

— Кристинка, не канючь, — строго сказал ей Айвен и осторожно высвободился из моих лап. — Ничего я не умею. И еще сутки назад был твердо уверен, что бабушкины сказки — это сказки и есть. Но я достаточно разумен, чтобы принимать факты. Только что с ними делать? Золотинка… ты точно не можешь превратиться обратно в человека?

— Понятия не имею, как это делается, — мрачно помотала мордой я. — И вот еще что… пока мы на одном острове с этими подонками и ты в медведя не превратился, мне человеком становиться рано. Даже несмотря на то, что теперь у нас есть два ружья, порох и пули.

Айвен явственно заскрипел зубами и одарил меня тяжелым взглядом.

— Ты больше к ним не сунешься. Хватит. Я разберусь. Без всякого медвежьего облика. Тем более теперь, когда есть, как ты говоришь, оружие. И не смей со мной спорить!

Глава 19

Я бы, может, и поспорила, но мне помешали. Самое интересное, что далекий выстрел услышали мы все трое, хотя, по идее, человеческие уши ни в какое сравнение не идут с медвежьими. Но по тому, как разом повернули головы на звук Кристинка и Айвен, я поняла, что, во-первых, у меня не слуховая галлюцинация, а во-вторых, эти двое точно больше не люди.

— В той стороне зимовка, там эти три урода засели, — напряженно констатировала я, инстинктивно поднимаясь на задние лапы и втягивая воздух ноздрями, хотя понятно было, что на таком расстоянии я ничего не почувствую, — даже воздуху нужно время, чтобы принести запах.

— Сиди здесь! — рявкнул Айвен, мгновенно добывая из мешка со скарбом ружье и патроны, перезаряжая огнестрел и разворачиваясь к тропе с явным намерением топать на разборки лично.

Ой-бай, он уже один раз сходил, я так и не поняла, что там такое случилось, но конец вышел сомнительный. Золотинка ведь погибла. И этот… если бы не я, его уже не было бы в живых. Даже с бешеной регенерацией странного татуированного чудика у него не было шансов без моей помощи оправиться настолько, чтобы сегодня встретить врагов во всеоружии. Шеф его бы добил без всяких сомнений.

И что делать?! Ускачет же! И ладно бы вдвоем пошли на дело, но с кем тогда оставить ребенка?! А-а-а-а!!!

Маленькая зараза решила этот вопрос за меня. Еще секунду назад рядом со мной стоял испуганный ребенок, а через мгновение черный мохнатый задок медвежьего потомка так шустро скрылся в зарослях, что я пастью щелкнуть не успела. И главное, куда вы думаете, рванула эта маленькая дрянь?! В ту сторону, откуда слышались выстрелы!

— Айвен! — рявкнула я, хватая мужа сзади за пояс штанов зубами и дергая на себя. — Ружье убери! Она туда поскакала, не дай бог, под выстрел попадет! Бегом следом!

— Твою… такую-растакую мать! — выругался мужчина, за что тут же получил легкий кусь в задницу. Подпрыгнул, поперхнулся, оглянулся с дикими глазами. Понял. И дальше ругался без упоминания предков по женской линии.

Знаю, знаю, нашла время оскорбляться. Но мы ж все равно бежим, не задерживаемся, а мать Кристинки чисто технически теперь я. Вот и нечего меня всуе поминать, если сам дите вовремя не воспитал. Меня тут не было!

Маленькая медведка (да, я нарочно мысленно обозвала егозу личинкой противного насекомого, я зла!) скакала впереди по кустам с какой-то невиданной прытью, мы с ее отцом едва поспевали следом. И главное, ладно я могла орать хоть на весь лес, пытаясь призвать дочь к порядку, кроме нее и мужа, меня все равно никто не понимал, а побледневший и озверевший Айвен даже голос подать не мог, дабы врага не насторожить.

Да и я, поняв бесполезность своих призывов, заткнулась и бежала, стараясь не терять черный колобок из виду. Ну вот куда? Куда ее несет, поганку эдакую?! И главное, вот-вот уже настигну — нет, в последний момент куцый медвежий хвостишко на упитанных окороках ловко уворачивается из-под самого носа. А то схватила бы зубами, как пить дать, не заботясь о том, что так и откусить можно ненароком.

Мы уже почти добежали до домика, в нос ударил кислый запах пота и жуткий — протухшей крови. Только тогда мне удалось-таки набрать скорость, догнать негодяйку и от души шлепнуть мелкую беглянку по пушистой попе так, что она кубарем покатилась по тропе. Пока она не опомнилась — догнать еще раз и хвать за холку, встряхнуть непослушную и опять метким шлепком под обиженный писк запустить в сторону свирепого папули, который как раз догнал нас на тропе.

Оппа! Поймал! И тоже шлепнул.

Умная, зараза маленькая, вся в меня. Не стала у папы на руках в человека превращаться, сообразила. Медвежьей лапой чувствительный подпопник получила, а человеческой рукой он ее шлепал — ну что там почувствуешь сквозь мех? Вот если бы обернулась, то по человеческой голой попе ладонью оч-чень даже прилетело бы, вид у Айвена решительный и крайне недовольный.

Правда, мною он еще больше недоволен, потому что я его опять обошла на повороте — запустила в папу дитем и вырвалась в лидеры этого забега. Ну а что? У меня нюх, слух и медвежья сила. Муж с ружьем пусть прикрывает тылы!

Правда, бежать вперед уже было поздновато, скорее пришлось красться. Ну я ж не дура, нарываться на выстрел в упор.

Вот только ни у зимовки, ни в ближайших окрестностях никого живых я так и не обнаружила. Остался один запах и один труп.

Индеец. Судя по всему, его застрелили прямо на пороге зимовки, а потом гады-сволочи собрались и куда-то ушли. Мать моя медведица, это как же мы их на тропе-то не повстречали? Я холодным потом под теплой шкурой покрылась при мысли, что Кристинка могла с разбегу выскочить прямо на супостатов.

Обошлось. Но куда они подевались? Шеф и этот второй, ряженый. Так, включаем нос на полную мощность. Нет, сначала Айвен где? А, вот. С дочерью. Все нормально. Все целы. Так. Так…

Злыдни ушли от зимовки другой тропой, более длинной, но, судя по всему, ее сочли и более безопасной. Не знаю, сомневаюсь я, что шеф поверил в индейского духа Великой Матери, но рисковать он явно не хотел. Почему охотник застрелил индейца, я могу только догадываться, но второго подельника он пока забрал с собой.

Надеюсь, они не устроили засаду на новой тропе? На всякий случай стоит двигаться чуть в стороне от нее, среди кустов. Не так быстро, зато незаметно. Медведь при желании умеет не трещать ветками на весь лес.