Грешник - Эмма Скотт Страница 16

– Пойдем туда, – предложил Кас, кивая на «Маллиган», ирландский паб дальше по улице.

– Что-то не так?

– Мне хочется выпить. Заведение довольно людное, а значит, хорошее.

Я отвела взгляд.

– Даже не знаю.

– Это в десяти шагах от твоего дома. Ты никогда там не была?

– Никогда.

Я приготовилась отражать его язвительные замечания. Но вместо этого он бросил последний взгляд на пустынную улицу и повел меня к пабу. Я, мягко говоря, не была большой любительницей алкоголя, но после событий последних двух дней немного выпить показалось мне очень хорошей идеей.

Внутри «Маллигана» было темно, лица многочисленных посетителей освещались лишь несколькими неоновыми вывесками «Гиннесса» и «Мерфи». В углу ревел телевизор, показывая основные моменты чемпионата мира, а ему вторила музыка из музыкального автомата. Даже самые крутые на вид мужчины сторонились демона, в то время как женщины откровенно на него глазели. Одна из них поймала мой взгляд и одними губами произнесла «молодец».

Все барные стулья были заняты. Два парня в конце стойки увлеченно беседовали, но замерли при нашем появлении. Глаза Каса снова вспыхнули черным, и я почувствовала распространившуюся в воздухе волну страха. Не говоря ни слова, парни схватили свои кружки и поспешили прочь.

– О господи. – Я толкнула Каса локтем и огляделась, чтобы посмотреть, заметил ли кто-нибудь еще. – Ты не можешь так поступать.

Он пожал плечами и выдвинул для меня один стул.

– Не люблю ждать.

Я начала было его отчитывать, но вдруг заиграла песня Devil Inside[13] группы INXS.

– Твоих рук дело?

Его губы дрогнули.

– Возможно.

– Теперь мне действительно нужно выпить, – буркнула я, смеясь. – И прекрати делать подобные вещи.

Подошел бармен, и я заказала коктейль «Ирландский Олд Фешн».

Кассиэль попросил бокал красного вина.

– Только вино? – поддразнила я. – Я уж подумала, что ты попробуешь все, а мне придется взять кредит, чтобы оплатить счет.

– Вино было одной из немногих констант моего существования на Этой Стороне на протяжении сменяющих друг друга столетий.

– Столетий. – Бармен поставил наши напитки, и я отпила большой глоток. Виски обожгло горло, и на глаза моментально навернулись слезы. Но следом в желудке разлилось приятное тепло, и я расслабилась. – Даже представить не могу, сколько всего тебе довелось увидеть за эти годы. Ты путешественник во времени, Кас. О чем легко забыть, пока ты не заговоришь.

– А как я говорю?

– Как будто перенесся из другой эпохи. Ты ходячий анахронизм. Ни у одного знакомого мне парня нет такого лоска и утонченности, как у тебя.

«Потому что он не парень. Он мужчина».

– Ты чужестранец, – продолжила я, благодарная, что полумрак паба скрыл мой румянец. – Как в книге, только на этот раз Клэр осталась в своем времени, а Джейми совершил путешествие[14].

– Полагаю, это любовный роман.

– Ну… да.

Я теребила салфетку, ожидая насмешек, но Кас выглядел задумчивым.

– Чужестранец, – задумчиво протянул он. – Подходящее название. Я покинул свою страну, свой дом и больше не принадлежу никакому месту.

– Ты всегда был… тем, кто ты есть?

– Демоном, Люси Деннингс?

Бармен странно посмотрел на нас и отошел на другую сторону барной стойки.

– Я был рожден человеком.

– Ох, точно, – ответила я. – Все время забываю, поскольку ты ведешь себя так, будто люди ниже тебя.

– В интернете множество аргументов в пользу этого.

Я рассмеялась.

– А еще, когда я впервые тебя увидела, ты не очень-то походил на человека.

– Ты обнаружила меня в моем истинном обличье. – Кас указал на себя, красивого во всем черном. – А сейчас я в своем человеческом теле. Приходится носить эту уродливую, тесную личину, чтобы не выделяться на Этой Стороне.

– Уродливую? – Я фыркнула, уже немного опьяневшая. – Ты себя видел вообще?

Он нахмурился, и легкая озадаченная улыбка тронула его губы.

Я прокашлялась.

– Я имею в виду, каким ты был при жизни.

– При жизни. – Он выплюнул эти слова, как будто они были отвратительными на вкус. – При жизни человеческое тело слишком хрупкое и легко ломается. Форма же, в которой я возродился после смерти, очень сильная. Непобедимая.

– И демоническая, – осторожно добавила я. – Мне казалось, ты пытаешься измениться. Разве это не значит снова стать человеком?

– Нет.

– Ангелом?

– Я не ангел и никогда им не стану.

Может быть, это виски уже ударило мне в голову, но от его слов по коже пробежала легкая дрожь. Но он явно не хотел обсуждать свою судьбу после искупления грехов, поэтому я сменила тему со всем изяществом подвыпившего человека.

– Где ты родился? – выпалила я.

– Шумер[15]. Тот, что вы когда-то назвали Месопотамией.

У меня округлились глаза.

– Земля между двумя реками. Колыбель цивилизации.

У Кассиэля едва заметно вспыхнул взгляд.

– Откуда ты знаешь?

– Я посещала курс антропологии в Нью-Йоркском университете. Не знаю зачем. Он не входил в мою учебную программу, но что-то в этом периоде истории меня завораживает.

– Правда? – протянул Кассиэль, уткнувшись в свой бокал вина.

– Конечно, но ни один учебник не сможет конкурировать с тем, кто жил в то время. Каково это? Где ты вырос?

– В Ларсе. Город-государство в южном регионе, недалеко от Персидского залива. Я родился там в 1721 году до нашей эры.

Мои глаза округлились еще больше.

– Вот черт! Получается, что ты…

– Шумер.

– Я собиралась сказать «старый».

Кас негромко рассмеялся, низко и хрипло, но его улыбка была прекрасна. И недолговечна.

– По человеческим меркам я считаюсь старым, но я умер в 1699 году до нашей эры в возрасте двадцати двух лет.

– Как ты умер? – Я махнула рукой. – Прости, это личный вопрос. По крайней мере, мне кажется, что это личный вопрос. Никогда раньше не приходилось никого спрашивать, как он умер.

– Вавилонский царь Хаммурапи вел войну с Южной Месопотамией, – начал Кассиэль. – Он стремился присоединить Ларсу к своей империи. Я сражался за своего царя Рим-Сина Первого, возглавляя его армию во многих битвах, но в конце концов наши войска были разбиты. Рим-Син сбежал. – Взгляд Кассиэля потяжелел. – А я остался.

– Ты был воином, – вставила я, вспоминая один из наших первых разговоров.

Кас кивнул.

– Я до победного защищал свою родину, но все оказалось бесполезно. Хаммурапи взял город в осаду, сжег посевы, морил людей голодом. Женщины и дети умирали. У меня не оставалось другого выбора, кроме как сдаться. Меня схватили и приговорили к смерти.

– Мне очень жаль, Кас, – произнесла я, пробегая пальцами по бокалу нового коктейля. Даже не помню, чтобы заказывала его. – Но ты погиб, защищая свою родину от