Верина Псайрес - Шепот волн (СИ) Страница 17

   Карисса обрядила мачеху в светло-зеленое платье, расшитое сиреневыми мелкими цветами.

   - Пошла вон, - сухо отрезала девушка и зыркнула на соседку злобным взглядом.

   Баба онемела от такой наглости, но струхнув от звериного взгляда девчонки поспешила убраться прочь, хотя на улице осмелела и стала поносить Кариссу почем зря.

   - Похороны завтра утром, - покусав губу, решил староста. - Ты можешь у нас переночевать.

   - Благодарю, - девушка вежливо поклонилась. - Я останусь с ней.

   - Как хочешь, - не стал настаивать мужчина.

   Уже придя домой, он умылся из подставленной женой миски и тяжело вздохнул.

   - Лукиша на всю деревню языком плещет, - спокойно проговорила жена. - Мол, Карисса разумом повредилась, и ее надо бы высечь.

   - Девчонка правильно ее выгнала, - мужчина вернул жене полотенчико, вышитое петухами. - Нечего соваться в чужой храм со своим уставом.

   - И то верно, - вздохнула жена. - Ужинать будешь?

   Хоронить вышли по традиции всей деревней, даже Маг-Смотрящий явился, хотя его-то точно не ждали. На похороны Карисса вышла в китоне. Соседки ахнули, и старосте со жрецом пришлось рыкнуть на баб, чтобы притихли. Все традиции соблюдены, так что нечего понапрасну языки чесать да кудахтать. В белой расшитой рубахе и черной юбке Карисса казалась всем очень хрупкой, но вместе с тем строгой и какой-то отрешенной, словно не с мачехой она прощалась, а с миром целым.

   Она сама украсила цветами могильный курган и прочитала молитву об упокоении. Старосте было откровенно жалко девушку, но он решил не вмешиваться, только внимательно смотрел за ней, как бы не упала - уж слишком безжизненными казались ее движения, а неестественная бледность пугала.

   - Эх, а Кан-то где-то шляется и не ведает горе-то какое случилось, - пробасил кузнец, когда уже почти все разошлись.

   - Не волнуйся, девочка, - попытался подбодрить Кариссу староста. - Я снова мужиков в порт пошлю. Небось, напились в трактире, а про Кана и не спросили толком, а мне наврали...

   - Не наврали, - девушка дернула плечом и посмотрела на старосту пустыми глазами. - Кана не могли в порту видеть.

   - Так-так, девонька, - предчувствуя недоброе хмыкнул староста. - Это почему же?

   - Потому как Кан и не уходил никуда, а его тело небось уже рыбы сожрали, - безучастно пожала плечами Карисса. - Он нарушил отцовский долг - надругался надо мной. Я его зарезала, как свинью, а тело к морю оттащила и с обрыва бросила.

   - Что? - ахнул жрец.

   - Как? - ахнул кузнец.

   - Таааак, - протянул староста.

   Она не стала упоминать помощи Келеоса, чтобы не дай боги, люди не бросились на охоту за ним. Девушка протянула руки старосте:

   - Вяжите.

   - Надобно бы в кандалы, - пробасил жрец, но тут же спохватившись замолчал.

   Староста глянул на кузнеца, но Тефан только головой замотал.

   - Не-не, мне Тива голову снимет, если узнает. Меня не впутывайте.

   - Тааак, - вновь протянул староста и печально глянул на Мага-Смотрящего. - Что ж за год-то такой дурной?

   - Вам не стоит вмешиваться, уважаемый, - спокойно кивнул маг кузнецу. - Возвращайтесь к своей жене и отвлекайте столько, сколько сможете. Я приду позднее и сглажу ее боль. Тива может сбросить дитя, а этого никто не хочет.

   Тефан сочувственно глянул на девушку и поспешил к своему дому. Запястья Кариссы обхватила светящаяся веревка. Девушка и бровью не повела, но на мага посмотрела со странной смесью благодарности и страха.

   Все четверо покинули Скорбный холм и направились к храму.

   Свернувшись клубочком, Карисса лежала на соломенном тюфяке. Она сама не могла объяснить отчего так устала. Староста настаивал на отсрочке, но Маг-Смотрящий, уловивший настроение девушки, вызвался сам провести расследование. Магические вестники моментально считали произошедшее и без труда нашли несколько плохо замытых пятен крови. Казнь назначили на завтрашнее утро и пока заперли девушку в подвале храма.

   Шум отодвигающегося засова заставил Кариссу встрепенуться.

   - Доброй ночи, - Маг-Смотрящий скользнул в ее камеру и запер за собой дверь.

   - Доброй, - кивнула девушка. - Вы поговорили с Мерикали?

   - Да, - тут же кивнул маг. - Она приказала Келеосу не оставлять ее ни на мгновение, а чтобы он ничего не заподозрил, решила выбраться в порт.

   - В порт? - брови девушки поползли вверх. - Там же полно магов, они так рискуют.

   - Ну, магов там всего двое, - довольно отмахнулся Маг-Смотрящий, - и оба желторотые юнцы, полностью исчерпавшие себя за плавание. Им бы отоспаться, а не Морских Дьяволов ловить. К тому же она пообещала не лезть на рожон.

   В голосе мага прозвучала такая нежность, что Карисса не смогла скрыть улыбки, а потом попросила:

   - Вы не могли бы снять морок. Когда вы так выглядите, мне сразу хочется вспомнить решила я домашние примеры или забыла.

   Магу оставалось только рассмеяться. Воздух вокруг него подернулся дымкой и морок схлынул, подобно росе с листа, и перед девушкой вновь предстал молодой мужчина.

   - Вы были у Тивы? - Карисса сжала взмокшие ладони. Ее единственная подруга забыла о ней?

   - Да, - маг невесело улыбнулся. - Я погрузил ее в магический сон. Она проснется послезавтра и будет уверена, что ты уплыла с острова. Она будет помнить тебя и вашу дружбу, но будет испытывать только легкую печаль.

   - Спасибо, - Карисса вновь свернулась калачиком. - Вы за этим пришли?

   - Нет, - маг опустился на корточки рядом с девушкой. - Я пришел, чтобы ты не была одна.

   На глаза выступили слезы, и Карисса потянула носом, но все же не выдержала и всхлипнула:

   - Мне страшно...

   - Знаю, - кивнул маг. - Я могу перенести тебя отсюда, если ты захочешь. Тебя никто не найдет. И никто не осудит.

   - Знаете, - девушка уставилась на него своими зелено-желтыми глазами, - пожалуй, если бы я не была с Келеосом, я бы наверно так и поступила, но... Как бы объяснить? Мне нигде не будет счастья. Келеос теперь часть меня, и я хочу быть с ним, но это невозможно. Даже когда мы были вместе, он задыхался на суше, а я, даже если избавлюсь от проклятия, никогда не смогу дышать под водой. Нам не суждено быть вместе, но, может, в следующей жизни я смогу родиться одной из его народа, и мы будем счастливы. Если только он простит меня за это предательство. Я только об одном жалею, - Карисса закрыла глаза и прошептала, - что не попрощалась с ним.