Немая (СИ) - Колч Агаша Страница 17

Я смотрела на дедулю, слегка опешив. Он что, из ума выжил? Так доверять первой попавшейся девчонке. Да у него тут книги бесценные, свитки дорогущие, мантии волшебные, а он… Растяпа, вот он кто! Но Осей удивил меня ещё больше. Дав мне время попереживать о его непрактичности, опекун захихикал.

– Ты подумала, что я из ума выжил? – хитро прищурив глаз, спросил он меня. – Не отпирайся, вижу, что подумала так. А не подумала о том, что я тебе проверку устроил и все эти деньги сам по дому рассовал? Нет? Ну и правильно. Правда не знал об этом, – кивок в сторону миски. – Но вижу, что ты не корыстная. А ещё утром видел, как ты бережно книгу смотрела. Знаешь, я хоть и рассеянный, но не глупый, умею видеть людей. Да и слова добрые Марьи Светозаровны о тебе дорогого стоят. Она очень мудрая, и я ей верю. Завтра в ратушу зайду, запишу тебя в семейную книгу. Ты имя своё не вспомнила? Нет? Так как же мне тебя назвать-то? – задумался, губами поиграл, пальцами пошевелил и менторским тоном, словно лекцию читал, стал рассказывать. – В нашем роду Грифиных женщины носят три имени. Прабабку мою звали Арина, бабку – Зарина, мать – Дарья, сестру – Арина.  Получается, её дочь, которая якобы твоя мать, зовут Зарина, а тебя следует величать Дарья. Значит, быть тебе, дитя, Дарьей свет Милановной из рода Грифиных. И зови меня теперь дедом.

Склонила голову к плечу и улыбнулась. Как я звать-то тебя буду, мил человек, когда немая? И чего дед вдруг решил, что отца моего Миланом звали? Хотя какая разница. Дарья так Дарья.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Помыла посуду, сама в мыльне обмылась, добавила в котёл на уличном очаге воды, оставила в топке самый маленький камушек, чтобы огонь в печи сохранить, и пошла спать. Набегавшийся за день Пых давно уже спал, растянувшись вдоль постели, но услышав, что я зашла в комнату, потянулся за лаской. Спи, маленький, спи. Завтра будет новый трудный день.

Следующий день начался ужасно! Болела каждая мышца, каждый сустав, что было очень странно. Живя в деревне, я ни дня не сидела без дела, значит, тело уже привыкло к нагрузкам. Правда, мой вчерашний героический подвиг нельзя сравнить с неторопливой прополкой очередной грядки или с подметанием двора. Но всё же…

Но хуже всего, что меня тошнило и живот болел нестерпимо. Сначала я испугалась, что заяц всё же испортился и не стоило бы его есть, но потом поняла, что тянущие ощущения внизу живота характерны для другого вида недомогания. Ох, как же не вовремя, – мысленно простонала я. С трудом встала, добрела до сумки, достала и надела сшитые заранее трусы, дополненные полотном от бабы Марыси.

Пых, с жалостью наблюдавший за моими стараниями, громко заскулил. Наверное, это подвывание и услышал мэтр. Приоткрыл дверь и спросил:

- Дитя, у тебя всё в порядке?

Увидев, что я лежу скрючившись, он присел на край кровати.

– Даша, где болит?

Я показала на низ живота и, ткнув пальцем в сторону окна и вверх, сложила указательный и большой пальцы в круг. Дед немного подумал поиграл губами и спросил:

- У тебя лунные дни?

Хм, интересное название, но мэтр прав. Да и какая разница –  месячные, лунные, главное, что мне очень плохо.

– Целительство не мой конёк, но, думаю, смогу тебе помочь, – подвинулся ближе дед.

Ох как я испугалась. Да ну! Если это будет как вчера с водой, то о последствиях такой помощи даже думать страшно. Но чародей не ждал моего согласия, а сдвинув сцепленные руки, положил свою ладонь мне на низ живота.

Замерла, дышу через раз, готовая к чему угодно, даже глаза закрыла. Но дед не подвёл. Сначала от его руки по телу разлилось тепло, а потом мышцы мягко расслабились, и боль отступила. Нет, она не ушла окончательно, но стала вполне терпимой.

В порыве благодарности я привстала и обняла своего спасителя. Не ожидавший такого откровенного проявления чувств, старик замер, но через мгновение его напряжение спало, и он в ответ тоже легко приобнял меня.

– Детка, ты не торопись вставать. Самовар я и сам смогу растопить. Отдыхай!

Но я замотала головой, показывая на Пыха. Питомца пора кормить. Дед только усмехнулся и махнул рукой – лежи, а зверика позвал за собой.

Откинувшись на комковатую подушку, я и не заметила, как снова уснула.

Проснулась от стука во входную дверь. Прислушалась к телу и поняла, что от недомогания и следа не осталось. Ноги сунула в сандалии, заботливо поставленные у кровати дедом, завязала пояс юбки, слегка пригладила растрепавшиеся волосы и пошла встречать нетерпеливого гостя.

На крыльце нервно перетаптывался слегка встрёпанный Ерофей. Увидел меня, смутился. Но быстро собрался, откашлялся и, покосившись через плечо на мясную лавку, сказал:

– Ты это… Богдан Силыч приказал узнать, всё ли у тебя по-хорошему. А то, говорит, второй день не видно. Тревожится, значит.

У меня засвербело в носу и слегка перехватило дыхание. Сейчас зареву! Слава светлым богам, что посылают мне таких людей. Постараюсь и я соответствовать такому расположению, – заверила высшие силы.

Шмыгнув носом, покивала отроку, давая понять, что всё у меня хорошо, устраиваюсь помаленьку. Даже дверь пошире открыла, показывая результат вчерашней уборки. Судя по изумленному выражению лица Ерофея, он уже бывал у чародея и видел, что здесь раньше творилось.

– Дед не забижает? – строго спросил мальчишка и, получив отрицательный ответ, успокоился, но на всякий случай предупредил. – Ежли чё, то скажи. Я ему…

Что сделает злому колдуну, Ерофей не сказал. Заметив мою насмешливую гримасу, парнишка смутился, замолчал и начал спускаться с крыльца.

– Ну всё. Я пошёл.

Понимая, что обидела приятеля, не оценив душевный порыв юного рыцаря, я шагнула следом и чмокнула Ерофея в щеку. Ошалевший мальчишка зарделся до корней волос и дал дёру.

А я, глядя ему вслед, едва смогла вдохнуть, так сильно запершило в горле. Гормоны бушуют, – решила, придя в себя, и вернулась в дом.  

Покормила Пыха, выпила холодный отвар шиповника, погрызла чёрствую лепёшку. Несмотря на то, что Осей боль снял, слабость в теле осталось. Наверное, поэтому есть не хотелось. И вместо того, чтобы смотреть на стол, я разглядывала гостиную. Пол я вчера помыла, но полки пыльные, книги абы как лежат, некоторые свитки развернулись и свесились до кресла, стоящего под полками. Разберу пока залежи в гостиной, – решила я и пошла за тряпкой.

Завал старого тряпья вчера нашёлся в комнате деда. В нише, которая должна была служить одёжным шкафом, на двух полках стопками лежал небольшой запас чистого белья, а внизу  на полу гора ношеного. Похоже, ждала лучших времён, когда у чародея появятся деньги на прачку.

Загнав брезгливость в самый дальний угол сознания, перебрала кучу и выбрала самую ветхую рубашку, которую и пустила на тряпки. А ещё сделала себе зарубку – узнать, сколько стоят услуги прачки. Недостаточно пока сил у моего тельца проводить крупномасштабные стирки. Да и зима скоро. Желания полоскать бельё в ледяной воде нет ни грамма.  

Глава 10

Уборка затягивалась. Уже тщательно выполоскала и повесила сушить скатерть, помыла оба окна, смотревших на улицу, собрала всю паутину с потолка и по углам, пыль с полок вытерла, книги по местам расставила, но никак не могла справиться со свитками. На память пришли канцелярские резинки из прошлой жизни, которые могли бы хорошо удержать рулоны. А так, без дополнительного приспособления, бумага капризно раскручивалась и соскальзывала на пол. Вот же пи-и-и-и-и-и!

Вспомнив, что от старой рубахи остался небольшой кусок, разрезала его ножом на ленточки, и дело пошло быстрее. Хорошо, что читать не умею, – подумалось в процессе наведения порядка, – иначе обязательно заглянула в каждую книгу, в каждый свиток, чтобы узнать, о чем же написано, и растянула бы уборку на неделю.

А ещё задумалась о том, что хорошо бы для свитков футляры сшить. Из тонкой кожи, к примеру, или плотной ткани. И хранить удобно, и в библиотеке порядок. Местные что, не додумались до такого? Может, запатентовать и организовать производство?