Елена Вавилкина - Размывая грани Страница 18

Одно дело убить, чтобы утолить голод, и совсем другое – умышленно истязать жертву, стараясь растянуть ее боль и страдания, ради самого процесса. Она никогда не думала о себе как о монстре, по крайней мере,  с тех пор как была связана с Валентином, но сейчас впервые за долгое время задумалась над тем, что возможно ее наказание было вполне заслуженным.

Даже сейчас Эфира не сожалела об убийстве, только о способе, и то, потому что боялась стать омерзительной в глазах единственного дорогого ей существа. Мужчины, из жизни которого ее жестоко вычеркнули, несмотря на нерушимую связь. И если бы не случайность, то они так и прожили бы вместе и порознь, испытывая непонятную тоску и не находя ни в чем утешения. Но по чьей-то непонятной прихоти, у нее появилась возможность не только проснуться и быть мысленно рядом с ним, но соединиться воплоти, если Эфира правильно поняла суть размышлений Вала.

Состояние поверхностного сна затрудняло четкость восприятия, давая возможность улавливать  лишь образы и эмоции. Тьма с надеждой и неверием углублялась в них, окунаясь в предназначенные ей тепло и нежность, не омраченные оттенками гнева и отвращения, которых так страшилась.

Но, греясь в его любви, как в лучах солнца, Эфира не забывала об опасности ее воплощения. Из памяти демоницы она узнала, что риск потерять его слишком велик. Эта тварь намеренно дала неполную информацию, рассчитывая на гибель Валентина, а если все удачно сложится - их обоих. Эфира чувствовала его отчаянную решимость воплотить ее, но не была готова на такой обмен. Лучше всю жизнь оставаться в полудремной реальности неосязаемым потоком, чем без него. Она кричала ему об этом, но он не слышал, и только крысы разбегались по щелям, испытывая безотчетный страх, да в парочке окон загорелся свет, являя лица любопытных старушек.

Эфира поняла, что криками ничего не добьется, ей нужно вернуться к нему.

Что она до сих пор делает здесь? Почему еще не с ним?

Вал сомневался, что когда-нибудь решится повторить этот ритуал, осуществляемый в соответствии с указаниями Мариэль. И дело было не в сложности и не в клятве, а в сути проводимого действия. У каждого существа есть черта, невидимая грань, переступив через которую уже нет возврата назад, и он сейчас, как канатоходец, балансировал на ней.

Слишком соблазнительным был вкус чистой, первородной энергии, из которой он выстраивал стены в лабиринте своего сознания. Она манила своим всемогуществом, искушала впитать ее в себя всю целиком, но Валентин упорно тянул тонкую нить, кропотливо строя ментальную защиту.

Оставалось совсем чуть-чуть, и он замкнет купол внутри комнаты, где сгустком тьмы спала Эфира.

Однако это было не все!

Ему не хотелось открывать глаза, не хотелось видеть, что происходит с Мариэль, пока он использует оставшуюся часть… энергии, чтобы защитить свою физическую оболочку. Но элементарное уважение к существу, пусть и по непонятной причине, пожертвовавшему собой, ради него, заставило распахнуть глаза.

В этом не было ничего ужасного и, тем не менее, Валентину стало жутко от вида сильно истощенного человеческого контура, оплетенного редкими светящимися нитями, которые из ошейника тянулись к нему. С каждым витком защиты вокруг его тканей, эта фигура становилась все тоньше и тоньше.

Когда после клятвы Мариэль объяснила суть ритуала, Вал не думал, что это будет так. Девушка показала, какую нужно начертить вокруг нее пентаграмму и как активировать ее. Она объяснила, что с ее помощью можно усилить мощь созданного им ошейника, а затем преобразовать подобные ей существа в первоначальную энергию.

Колоссальную по силе энергию, если учесть, что жертва была добровольной.

Магические щиты, по словам ангела, были бесполезны против разъедающей сути Эфиры, поскольку только изначальная материя могла нейтрализовать ее. Также она предупредила его, что ритуал вытянет из него практически всю физическую и магическую силу, и после он будет ощущать сильнейшую слабость. А чтобы восполнить силы, она, как ни в чем не бывало, предложила ему принести в жертву пару-тройку людей.

Было во всей этой спокойной деловитости что-то извращенное, но не ему судить ангельское создание. Нет, только не ему, да и некому теперь уже.

В задачи Ковена входил контроль за границами между мирами и сохранение  общественного спокойствия и порядка. Однако Вал никогда не понимал ценности жизни отдельных существ. До разрыва связи с Эфирой это казалось несущественным по сравнению с ее благополучием, а после… после что-то умерло в нем, опустело, и только сила и власть стали иметь значение, а вот жизни… жизни совсем обесценились.

Когда все было закончено, Валентин устало опустился на пол, глядя пустым взглядом на пентограмму, в центре которой сейчас лежал ошейник.

Черт! Если бы кто-нибудь ранее сказал ему, что впитав в себя такую громадную мощь, он будет ощущать себя как старая развалина, то рассмеялся бы чудаку в лицо.

Но вот результат - он вобрал в себя невиданный объем энергии, впитав в себя полностью сущность Мари, и вместо всемогущества получил полное физическое и магическое истощение.

Горькая ухмылка кривила его губы.

Да уж, куда ему тягаться с его девочкой!

Теперь он лучше понимал суть ее силы и удивлялся, что город все еще стоит на месте!

Взглянув на часы, Валентин с удивлением понял, что времени прошло не так уж и много, и он еще вполне успевает съездить осмотреть указанное Мариэль место. И если ангелок не обманула его, то подготовка не должна занять много времени, и он сможет посвятить свой день восстановлению утраченных сил и… Эфире. Только после всего этого арендованный коттедж проще будет спалить и выплатить хозяевам неустойку, чем вычистить.

Внезапно он резко ощутил ее присутствие рядом. Она теплым комочком ворочалась в душе и мягким невесомым одеялом ласкалась снаружи. Как нашкодивший котенок, терлась, пытаясь заслужить прощение.

- Эфира?!

Вал почувствовал, как она ускользает от него, забирая с собой тепло прикосновения.

- Котенок, вернись. Не уходи. Я нашел способ воплотить тебя.

Ее молчание заставило его нервно вскочить на ноги. От резкого движения на секунду у Валентина помутилось в глазах, а когда зрение восстановилось, то в дальнем конце комнаты он увидел расплывчатый женский контур, созданный из более плотного и грязного воздуха, который, то терял четкость, то восстанавливал ее.

- Вал, в этом нет необходимости, я и так буду рядом с тобой, - ее голос звонким колокольчиком разрезал тишину. - Что значит еще пара-тройка столетий, по сравнению с твоей жизнью? Закира обманула тебя, она…