Алисия Дэй - Дикие Сердца в Атлантиде Страница 18

И прошло много, много времени прежде, чем она смогла ясно думать.

Бастиен наблюдал за спящей Кэт и думал, почему Посейдон благословил его подобной женщиной. Он не заслужил ее.

Да, но Боги не всегда дают людям то, что они заслуживают. Это природа их капризной натуры. И вероятно она не для меня.

Всё в нем взбунтовалось при этой мысли. Вероятно, она не была создана для него, но это не значило, что он когда-нибудь сдастся. Если принц Конлан мог прервать традицию длиной в одиннадцать тысяч лет и жениться на человеке, явно он, ни единой клеточкой не являющийся королевской особой, мог также сделать свой собственный выбор?

Если она меня примет, я буду принадлежать ей.

Глядя на нее, он испытал чувство, которое заставило его высказать то, что было в его сердце. В его душе. Слова, который он произнес на своем родном языке, старинном атлантийском, только подчеркивали его клятву.

— Я предлагаю свой меч, свое сердце и свою жизнь, чтобы защитить твою. С настоящего момента и до того, как последняя капля океана исчезнет с земли.

Ты моя душа.

Она заволновалась во сне, но не проснулась. Просто произнеся эти слова, он освободил что-то в своем сердце, и снова возбудилось его тело. Он наклонился над ней, испытывая потребность снова разбудить ее и соединиться с ней, но решил позволить ей отдохнуть. Поставить ее нужды над своими собственными.

О, Боже. В следующий раз я буду выносить мусор и выбирать занавески.

Улыбнувшись, почти не переживая при этой мысли, он подумал о чем-то почти таком же важном, как любовь и еда.

Мужчина тихонько поднялся с кровати, собираясь пробраться на кухню и приготовить пир для нее, пока она спит. Она упомянула о голоде другого рода, чем тот, что они так хорошо утолили вместе. Дать ей понять, что у него есть и другие таланты, чем умерщвление и отправление правосудия.

Он прекрасный повар. И как там в той старой поговорке? Путь к сердцу оборотня лежит через ее желудок?

Мягко рассмеявшись, Бастиен натянул джинсы и футболку из своей сумки и направился на кухню. Мурлыча про себя, наслаждаясь спокойным и удовлетворенным состоянием своего тела, он потянулся к буфету за кастрюлей и почти пропустил тихий зов Джастиса в разуме. Бастиен? Ты, твердоголовый бык, ты там?

Он использовал ту ментальную тропинку, о которой знали только атлантийцы, за исключением Райли и ее сестры, и потянулся к своему приятелю-воину. Да. У вас есть что сообщить?

Мы на твоем крыльце. Ты захочешь это услышать.

Он прошел к входной двери, открыл ее и увидел Джастиса и Дэнала, которые ждали его.

— Что такое?

Дэнал осмотрел его с ног до головы, и тихо присвистнул.

— Хой, мальчик. Чем ты занимался? Или должен ли я сказать, кем ты занимался?

Бастиен так и не изменил выражения лица, но поднял молодого воина, схватив его рукой за горло.

— Вероятно, тебе следует воздержаться от дальнейших унизительных замечаний о леди Кэт, — сказал он, и его действия не вязались с тихим голосом.

Дэнал слегка кивнул, когда его лицо покраснело, а Бастиен опустил его на землю. Глаза Джастиса сузились.

— Почему от тебя несет неприятностями, мой друг? Она оборотень, и ты знаешь это.

Мужчина наклонил голову.

— Есть только некоторые факты, которые я ясно сознаю, и один из них — то, что Кэт — моя суженная пара. И то, как я урегулирую конфликт, будет решаться между мной и Посейдоном.

Джастис рассмеялся по-доброму.

— Ой, Бастиен. У тебя появились такие глубины, о которых ни один из нас и не мечтал. И я полагаю, что Аларику и Конлану будет, что сказать об этом.

Воин покачал головой.

— Мы объясним это позже, если вообще этим займемся. Какие у вас новости?

— Это Органоз, — сказал Дэнал, потирая свое горло, и осторожно посмотрел на Бастиена. — Его так называемый союз с Итаном — сплошная ложь, как и говорил Аларик. Его план состоит в том, чтобы путем вампирского контроля поработить всех оборотней Восточного побережья.

Бастиен прислонился к перилам на крыльце.

— Вампирский контроль? Это никогда не срабатывало на большие группы оборотней, или мы бы боролись с армиями оборотней веками.

— Явно, что Терминус и Органоз научились каким-то новым трюкам из старых свитков, которые Анубиза дала Варраве и им, прежде чем Конлан и Райли распылили его, — протянул Джастис. — Они теперь пробуют это на маленьких группах. Сегодня Флорида, завтра — весь мир. Что-то вроде того.

— Нам нужны доказательства, — заявил Бастиен, вспомнив свою клятву Итану. — Вожак предоставил мне сорок восемь часов на поиски доказательств, или он заключит союз с Органозом.

Джастис тихонько выругался.

— Да, и это. У нас тут был милый кровосос, который пел как немертвая канарейка, но он так напуган этим большим скверным букой и тем, что тот мог с ним делать, что воткнул сам в себя кол.

Дэнал поморщился.

— Да, прямо в машине. Это было отвратительно. Я надеюсь, что в компании по прокату мне не выпишут дополнительный счет на чистку.

Бастиен и Джастис повернулись и посмотрели на молодого воина, который немного поежился под их недоверчивыми взглядами.

— Ладно, ладно, я понял: конец света важнее, чем мое соглашение с фирмой проката машин.

Джастис закатил глаза, потом повернулся к Бастиену.

— В любом случае, нам придется вернуться к источнику, фигурально выражаясь, нырнуть в бар в Майами и достать еще одну певчую птичку, если нам нужны доказательства.

— И держать подальше от этого вампира острые деревянные вещи, — подколол Бастиен.

— Тем временем, я устрою встречу с Итаном, чтобы сообщить ему о том, что мы узнали, что сейчас происходит. Как только вы принесете мне доказательства, то можете отправиться в Атлантиду и передать новости Конлану, Вэну и Аларику.

Джастис улыбнулся ему, не двигаясь ни на дюйм.

— Что? — спросил он, с нетерпением желая куда-то отправиться. Сделать что-то, чтобы защитить Кэт и ее группу пантер.

— Для того, кто так неохотно надел мантию власти, ты хорошо справляешься, — все еще улыбаясь, заметил Джастис.

Бастиен промолчал, осознав что-то. В прошлом, он бы посмотрел на Джастиса, чтобы разработать стратегию. А сейчас он смотрел на дом. Осознание того, что Кэт спит внутри, всё еще нежась в запахе его тела, создало стальной щит в разуме, такой же, как в его позвоночнике.

Теперь он был вожаком, а вожак не мог поддаваться незначительным раздражениям. Он слегка поклонился Дэналу.

— Мои извинения, друг мой. Я должен был сообщить тебе о своих чувствах прежде, чем ожидать, что ты станешь уважать их.