Ну, здравствуй, муж! (СИ) - Абалова Татьяна Геннадьевна "taty ana" Страница 18

Саша время от времени опускала окно, силясь рассмотреть здание академии (по всем расчетам оно уже должно было появиться на горизонте), но натыкалась на однообразие ландшафта да грозный взгляд кучера, который, всякий раз оборачиваясь, для острастки щелкал кнутом.

Вспоминая студенческую жизнь, описанную в книгах (самой так и не удалось побывать студенткой), Александра снова и снова убеждалась, насколько правильно леди Дафой выбрала место «заточения». Никакой тебе разгульной жизни: пока доберешься до ближайшего кабака, ноги до колена сотрешь — карета то и дело подпрыгивала на камнях да ухабах. А однажды кучеру даже пришлось остановиться, чтобы оттащить в сторону валун, сорвавшийся с кручи.

«Действительно, недоступное место. Очень верное решение запереть магический молодняк повыше в горах да подальше от увеселительных заведений. Учиться, учиться, и еще раз учиться! Вообще удивительно, как это Тиш умудрился обернуться за один день, путь на самом деле оказался таким неблизким!»

И стало до боли жалко старика, чьи кости так же нехорошо подбрасывало на неровностях дороги.

— Эй, студентка, гляди! — крикнул кучер, заметив, что Саша опять высунулась в окно, и ткнул хлыстом куда-то ввысь. Александра чуть ли не вывалилась, чтобы рассмотреть открывшийся вид: к величавому утесу прикрепился замок, который, должно быть, строился веками — столь разнообразны по архитектурному решению были венчающие его башни, башенки и крыши огромных зданий. Из-под массивной крепостной стены, змеей извивающейся по крутому склону, бил небывалой мощи водопад. Видимо, он и являлся истоком горной реки, которая потом, на равнине, превращалась в реку Сытую, что делила столицу Агрида на две части: Светлую — королевскую, где кроме дворца густо расположились особняки знати, и Темную, служащую местом обитания простого народа, который так или иначе был задействован в услужении власть предержащих.

Еще один виток дороги, и карета замерла на каменном мосту, застывшем горбатым зверем на четырех лапах.

— Это и есть Источник? — спросила Саша и тут же забыла выслушать ответ. Зачарованная красотой она сжимала ладони на влажных перилах моста и буквально задыхалась от счастья — на водной пыли водопада, ярко освещенной Тариллой, переливался каскад радуг. С этого участка дороги академия не была видна, а потому чудилось, что река берет свое начало откуда-то с небес. И сама пропасть под мостом казалась бездонной. У Александры в животе все сжалось от страха — она только представила, как рушатся каменные опоры, и они с кучером летят в грохочущую темноту.

Саша с удовольствием вдыхала прохладный, насыщенный капельками воды воздух. Запах сосновых пород и весенних цветов здесь открывался с новой силой — он опьянял и будоражил кровь, а потому думалось, что среди такой красоты нетрудно будет провести целую жизнь, а не какие-то несколько лет обучения.

Александра вздрогнула, когда затянутая в перчатку рука кучера тронула ее за плечо. По губам догадалась, что он кричит «Пойдем!», и с сожалением вернулась в карету. Волосы от влаги закучерявились так, что больше не удерживались шпильками, а потому буйной волной упали на плечи. Саша тряхнула головой и счастливо рассмеялась — впервые с тех пор, как покинула Хаюрбат. Да, ее печали определенно закончились, и впереди ждет только хорошее. А она уж постарается быть достойной лучшей жизни, в очередной раз сделавшей крутой виток и позволившей начать отсчет с нуля.

Парадный вход в академию оказался настолько огромным — в него смело могла пройти четверка людей, ни на мгновение не соприкоснувшись плечами, что Саша почувствовала себя мелкой букашкой на ладони гиганта. Однако двери — такие же большие и массивные, были распахнуты настежь, словно кто-то точно знал, что сейчас к ним пожалует гостья.

«Тот, кто проектировал академию, определенно болел гигантоманией», — подумала Саша, когда оказалась в овальной зале, чей свод терялся в вышине. Он поддерживался колоннами, вытесанными в виде атлантов и кариатид, чей суровый взгляд следовал по пятам и заставлял ежиться.

«Пусть так, чем бескрайние пески и выжженное Тариллой небо».

— Новенькая? — тишину разрезал скрипучий голос.

Эхо тут же подхватило его:

— Ая! Ая! Ая!

Только тут Саша заметила, что зашла в здание совершенно одна, хотя была уверена, что кучер, груженный ее вещами, потащится следом. Она беспомощно оглянулась на лестницу, что вела к выложенной белым мрамором площади: кареты и след простыл. Волнение об исчезнувшем вместе с каретой багажом отошло на второй план, когда перед Александрой на расстоянии вытянутой руки выросла Тень.

Старик был высок, сухопар и почти прозрачен. Лишь по волнению воздуха можно было догадаться, что он беспрестанно кружит вокруг «новенькой». Тень так и норовила то дернуть ее за волосы, то потрогать плечо, то даже мазануть пальцем по щеке. Саша попятилась — прикосновения старика были неприятны. Он будто тыкал в нее не пальцем, а сосулькой.

— Магия в ней есть! — крикнул он кому-то в итоге. — Но очень слабая. Считай, на двойку из десяти.

— И куда мы ее определим? — откликнулись с балкона второго этажа, опоясывающего по кругу всю залу. За высокими перилами рассмотреть говорящего было невозможно. — К молодняку?

— Не девственница. К молодняку нельзя. Как пить дать плохому научит. Вот в наше время…

— А это вы как узнали? — не дала углубиться в воспоминания Саша. Наивная, она строила надежды, что прошлое касается только ее. А тут с ходу… Не девственница. И скорее всего развратница, раз в стародавние времена такого произойти не могло.

— А вот так и определили, — тонкий голосок принадлежал рыжеволосой девчушке, которая забралась на возвышение, чтобы как можно лучше рассмотреть «новенькую». — Была бы девственница, билась бы сейчас в истерике. Или топала ногами от возмущения.

— Мол, опорочили и все такое, — добавил старик.

— Сама себя выдала, — хихикнула девчонка.

По тому, как старик прятал улыбку, Саша поняла, что эти двое ее сейчас разыграли.

— Да кто вы такие?!

— Что здесь происходит? — по такой же широкой лестнице, но с противоположной стороны залы, спускался мужчина в мантии. Гладко выбритое лицо, цепкий взгляд темных глаз. Нос с горбинкой, узкие губы плотно сжаты. Коротко стриженые седые волосы резко контрастировали с чернотой мантии, отчего приятные черты лица казались тоньше, острее. — Папа? Тетушка Зира?

— Магия в новенькой есть! — отрапортовала старшая Тень. — Меня и Зиру слышит, от прикосновений уворачивается.

Зира, которая шустро спустилась со второго этажа и вблизи оказалась Тенью карлицы, подергала мужчину за мантию.

— Но от королевской дочери ее лучше держать подальше.

«Еще плохому научит!» — домыслила за карлицей Саша. На нее сейчас словно клеймо поставили. Руки непроизвольно сжались в кулаки.

— А это еще почему? — седоголовый с интересом рассматривал новенькую. Теперь, когда раздражение с его лица ушло, угадывалось, что все трое были родственниками и весьма близкими.

— Сам не видишь? Она куда привлекательнее ее, — Зира медленно обходила Сашу по кругу. Остальные как привязанные следовали за ней.

«Это семейная особенность, — успокаивала себя Саша, стараясь не вертеться и не озираться, будто загнанная белка. — Пусть посмотрят со всех сторон, раз уж им так хочется».

— Она мила, доброжелательна. Умеет держать себя в руках, — продолжала выстраивать светлый образ новенькой тетушка Зира. — Такой девушкой студенты наверняка заинтересуются, а Самфира не простит. Я уже замучилась излечивать ее «подружек» от порчи.

— Думаешь? — ректор, размышляя, поскреб щеку.

— А то, сынок. Намедни прибежала одна…

— Тело зудело так, точно ее на муравейник посадили…

— Если бы только этим ограничилось…

— Ау! Люди! Я здесь! — Саша похлопала ладонью по груди. Она уже устала находиться в центре хоровода и прислушиваться к чужому разговору. Не очень приятно чувствовать себя каменной кариатидой, которой никто не собирается давать слово.