Дикая. Дочь каганата - Лика Вериор Страница 18

— Вы потеряли сознание…

— Не ври мне, я был не так пьян. Ты же вырубила меня, я прав? Конечно прав, маленькая воительница! Тогда почему же сейчас ты даже не сопротивляешься мне?

— Вы трезвы, — честно ответила Хадаан. Она продолжала стоять ровно, не пытаясь прикрыться, хотя очень этого хотела.

— Только поэтому?

— Я не лягу с мужчиной, который не контролирует даже свои мысли.

— Я очень хорошо себя контролировал!

— И потому потеряли сознание так просто? — она хмыкнула. — Почему же вы ничего не делаете? Кажется, вы пришли сюда с очень чётким намерением?

— Я рассматриваю, — хмыкнул Амадей и наклонился, горячим дыханием опаляя женские бёдра. Подняв платье, он просунул руки девушки в рукава. — Одевайся, дорогая супруга, скоро ужин.

Со смешком он отошёл на шаг, а Хадаан резко повернулась, в недоумении уставившись на принца.

— У меня ещё много времени впереди, а его величество не любит, когда на ужин опаздывают.

— До ужина ещё час! — нет, хо-каана не была возмущена, она была удивлена, то же время не понимая себя: что ей не нравится? Принц не тронул её — нужно радоваться. Но,прищурившись, Хадаан пыталась догадаться о мыслях в мужской голове. Неужели пойдёт к любовнице?

— Я же говорю, император не любит, когда опаздывают, — самодовольно улыбнувшись, Амадей покинул покои жены.

А ночью он не пришёл, невероятно разозлив бойхайку. Послав Диану на разведку, она узнала, что принц предпочёл ей фаворитку.

Так, значит? Весь ужин сверлить её взглядом, явно злиться, ведь Хадаан так и не надела корсет, и платье красиво облегало обнажённое тело, а после просто позвать к себе любовницу? Принц хочет поиграть? Ну что же, Хадаан любит игры.

Амадей был зол, в первую очередь на себя. Что за помутнение с ним случилось? Зачем пришёл к дикарке, зачем раздел её, зачем наслаждался видом её тела? О нет, он ненавидел эту женщину, она должна была быть противна ему! Неотёсанная, грубая, загорелая, с ужасными густыми волосами, со слишком крепким телом — она была совершенно не в его вкусе! Нет! Он избавится от этого глупого наваждения, он просто возбудился — и всё. Ему нужно расслабиться, и Миранна ему в этом прекрасно поможет.

Хадаан сдержала обещание и ранним утром вместе со всеми придворными посетила храм всевышнего. Стоя в первом ряду вместе со всей императорской семьёй, она повторяла слова, что поставленным голосом проговаривал служитель храма. Воскресная молитва считалась самой важной, и никто не должен был пропускать её. Самор отметил, как незаметно девушка рассматривает вельмож, явно прокручивая в голове собранную на них информацию. Ответственная девочка.

Когда после молитв оба маленьких принца подбежали к бойхайке, все несказанно удивились, а дети, всё повторяя «Тётя! Тётя!», крутились вокруг неё, пытаясь завоевать внимание. И девушка отвечала им улыбкой, но на просьбу шестилетнего Лукиана взять его на руки отказала, сказав, что не пристало такому взрослому принцу сидеть на руках у девушки. В шутливой манере, но совершенно не меняя тон, как если бы разговаривала со взрослыми, она пояснила малышу,что мужчина должен уважать пространство женщины, не подходя к ней слишком близко. Оба мальчика расстроились, но всё же послушно отступили от девушки на шаг, а она, наклонившись, шепнула:

— Но если женщина — ваша родственница, дистанцию обязательно держать только на людях, а не в кругу семьи.

Мальчики переглянулись и заулыбались, поняв, что наедине смогут играть со странной тётей сколько угодно, может даже Лукиану удастся посидеть у неё на руках.

И, когда все вместе они отдыхали в парковой беседке, младший принц нагло забрался на руки к Хадаан. Оба мальчика были бы более сдержаны, если бы рядом была мать, но она, сославшись на плохое самочувствие, ушла, уведя с собой императрицу Августину.

— Лукиан, не думаешь, что леди может быть тяжело? — поинтересовался Самор. В беседке остались только он с братом и Хадаан с малышами. Слуги прятались в кустах, готовые по первому же жесту исполнить указания господ.

— Тётя сильная, — улыбнулся мальчик и положил голову на грудь бойхайке. Внутри у неё всё обмерло — она старалась не позволять себе подобных нежностей с братом, не желая привязывать его к себе, и ей вовсе не хотелось разбаловать фрисских принцев, но ребёнок был таким милым и одиноким, что она просто не могла отказать ему в столь простой ласке.

— Помнится, Хадаан, вы говорили, что с сыновьями нужно быть стороже, — насмешливо протянул император, но Хадаан не смутилась.

— Детям нужна ласка и нужна забота, но это не отменяет того, что они должны знать, каков настоящий мир. Валентину пора начинать осваивать империю, не ограничиваясь только территорией дворца.

— Я и сам не часто покидаю эти стены…

Амадей молчал, задумчиво грызя яблоко, и не открывал взгляда от жены. Вот она отстранила ребёнка и попросила пересесть с её колен. Вот она лаского потрепала его по волосам, а после незаметно поддержала Валентина, перелезающего через балясину, вот она протянула Лукиану печенье. И при этом она продолжала разговор с императором, смотрела в его глаза и была очень внимательна.

— Но покидаете. И покидали. Мальчики должны набираться опыта, должны видеть кого-то, кроме высокородных господ, должны уметь постоять за себя, уметь договориться. В них нужно воспитывать сопереживание и осознание того, что в мире есть бедность, голод, болезни, войны, смерти… — она глянула на ребят, которые увлечённо убежали за яркой бабочкой. — Вспомните своё самое большое в жизни потрясение.

— В пятнадцать лет я побывал на границе со степями… — он поморщился, вспоминая тот день.

— А помните, сколько дней вас преследовал взгляд нанизанной на пику головы?

— До сих пор… — император замолчал и поражённо уставился на девушку. — А как вы догадались?

— Я была